Беральд. Однако вы на него очень сердиты!
Арган. Да, потому что он сумасброд; умные доктора непременно так с ним и поступят.
Беральд. Он окажется еще умнее ваших докторов и не обратится к ним за помощью.
Арган. Тем хуже для него, если он не прибегнет к лекарствам.
Беральд. У него есть причины отказываться от них: он уверяет, что лекарства хороши только для людей здоровых и крепких, у которых хватает сил выдержать одновременно и болезнь и лекарство; у него же самого ровно столько сил, сколько нужно, чтобы выдержать только болезнь.
Арган. Глупейшее рассуждение!.. Послушайте, братец, не будем больше говорить об этом человеке: это вызывает у меня разлитие желчи, я могу снова расхвораться.
Беральд. Пожалуйста, братец. Итак, переменим разговор. Теперь мне хочется вам сказать, что из-за упорства вашей дочери вам не следует прибегать к таким крайним мерам, как заключение ее в монастырь; при выборе зятя не должно слепо доверять своему вкусу — здесь необходимо до известной степени считаться со склонностью самой девушки, ибо дело идет о всей ее жизни, от этого зависит, будет ли она счастлива в супружестве.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же и г-н Флеран с клистиром в руке.
Арган. Ах, братец, с вашего позволения…
Беральд. Как! Что вы хотите делать?
Арган. Небольшое промывательное — это очень быстро.
Беральд. Помилуйте! Неужели вы не можете побыть минутку без промывательных и без лекарств? Отложите до другого раза и посидите со мной спокойно.
Арган. Господин Флеран! Отложим до вечера или до завтрашнего утра.
Г-н Флеран (Беральду). Зачем вы вмешиваетесь не в свое дело, зачем вы спорите против предписаний врача и не даете господину Аргану поставить клистир? Вы слишком много на себя берете!
Беральд. Полно, сударь! Сразу видно, что вы не привыкли иметь дело с человеческими лицами.
Г-н Флеран. Нельзя так издеваться над лечением и заставлять меня даром терять время. Я пришел сюда только потому, что получил определенное предписание, и я расскажу господину Пургону, что вы помешали исполнить его приказание и мою обязанность. Вот увидите, вот увидите… (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Беральд, Арган.
Арган. Из-за вас, братец, может случиться несчастье.
Беральд. Большое несчастье — не поставить клистир, который прописал господин Пургон! Еще раз спрашиваю вас, братец: неужели нет средств вылечить вас от страсти к докторам и вы на всю жизнь так и погрязнете в их лекарствах?
Арган. Ах, братец, вы рассуждаете, как вполне здоровый человек! Будь вы на моем месте, вы бы заговорили по-иному. Легко бранить медицину, когда ты здоров как бык.
Беральд. Но какая же у вас болезнь?
Арган. Вы меня выводите из себя! Я желал бы, чтобы к вам привязалась та же болезнь, что и ко мне. Посмотрел бы я тогда, что бы вы запели… А вот и господин Пургон!
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Те же, г-н Пургон и Туанета.
Г-н Пургон. Мне сейчас рассказали, что у вас в доме творится бог знает что: оказывается, здесь смеются над моими назначениями и не желают исполнять мои предписания!
Арган. Сударь! Это не…
Г-н Пургон. Величайшая дерзость, неслыханный бунт больного против врача!
Туанета. Это ужасно!
Г-н Пургон. Клистир, который я имел удовольствие приготовить самолично…
Арган. Это не я…
Г-н Пургон. Клистир, придуманный и составленный по всем правилам науки…
Туанета. Какое безобразие!
Г-н Пургон. Клистир, который должен был произвести на внутренности чудесное действие…
Арган. Это мой брат…
Г-н Пургон. Такой клистир отвергается с презрением!
Арган (указывая на Беральда). Это он…
Г-н Пургон. Чудовищный поступок!
Туанета. Совершенно верно.
Г-н Пургон. Вопиющее покушение на достоинство медицины!
Арган (указывая на Беральда). Это он виноват…
Г-н Пургон. Преступление против медицинского сословия, преступление, которому нельзя придумать достаточно строгого наказания!
Туанета. Вы правы.
Г-н Пургон. Я заявляю вам, что отныне порываю с вами всякие отношения…
Арган. Но ведь это мой брат…
Г-н Пургон. …и что я не желаю больше иметь с вами ничего общего.
Туанета. Поделом господину Аргану.
Г-н Пургон. Чтобы доказать вам, что все кончено, я разрываю дарственную, которую я составил в пользу моего племянника на случай его женитьбы. (В бешенстве рвет бумагу на мелкие клочки.)
Арган. Это мой брат все наделал!
Г-н Пургон. Пренебречь моим клистиром!
Арган. Велите принести, я сейчас же его поставлю.
Г-н Пургон. Еще немного — и я бы окончательно вылечил вас.
Туанета. Он этого не заслуживает.
Г-н Пургон. Я собирался прочистить ваш организм, изгнать из него дурные соки…
Арган. Ах, братец!
Г-н Пургон. И мне бы потребовалось не более дюжины лекарств, чтобы довести прочистку до конца…
Туанета. Он не стоит ваших забот.
Г-н Пургон. Но раз вы не захотели, чтобы я вас вылечил…
Арган. Да я же не виноват!
Г-н Пургон. Раз вы вышли из повиновения, которого доктор вправе требовать от своего больного…
Туанета. Это вопиет к отмщению!
Г-н Пургон. Раз вы взбунтовались против лекарств, которые я вам назначил…
Арган. Да нисколько!
Г-н Пургон. Мне остается только вам сказать, что я покидаю вас и предоставляю вам страдать от вашего дурного организма, от расстройства ваших внутренних органов, от вашей испорченной крови, от горечи вашей желчи и от застоя ваших дурных соков.
Туанета. Правильно делаете!
Арган. Боже мой!
Г-н Пургон. Желаю вам, чтобы через несколько дней вы пришли в состояние полной неизлечимости.
Арган. Помилуйте!
Г-н Пургон. Пусть у вас сделается брадипепсия[130]…
Арган. Господин Пургон!
Г-н Пургон. После брадипепсии — диспепсия…
Арган. Господин Пургон!
Г-н Пургон. После диспепсии — апепсия…
Арган. Господин Пургон!
Г-н Пургон. После апепсии — лиентерия…
Арган. Господин Пургон!
Г-н Пургон. После лиентерии — дизентерия…
Арган. Господин Пургон!
Г-н Пургон. После дизентерии — гидропизия…
Арган. Господин Пургон!
Г-н Пургон. А после гидропизии — смерть, как следствие вашего безумия.
Г-н Пургон уходит. Туанета провожает его.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Беральд, Арган.
Арган. Ах, боже мой, я умираю! Братец! Вы погубили меня.
Беральд. Что такое? Что с вами?
Арган. Я больше не могу… Я уже чувствую, как медицина мстит за себя.
Беральд. Да вы с ума сошли, братец! Я бы дорого дал, чтобы никто не видел, что с вами происходит. Ощупайте себя, прошу вас, придите в себя и не давайте воли своему воображению.
Арган. Вы слышали, братец, какими ужасными болезнями он мне грозил?
Беральд. Какой же вы простак!
Арган. Он сказал, что через несколько дней я буду неизлечим.
Беральд. А какое это имеет значение? Оракул он, что ли? Послушать вас, так можно подумать, что господин Пургон держит в своих руках нить вашей жизни и, облеченный высшей властью, укорачивает или удлиняет ее, как ему вздумается. Поймите, что основа вашей жизни заключена в вас самих, а гнев господина Пургона столь же мало способен вас умертвить, как его лекарство — исцелить. Вот вам удобный случай, если бы вы пожелали избавиться от докторов. А уж если вы не в состоянии без них обойтись, то нетрудно, братец, найти другого доктора, с которым было бы не так опасно иметь дело.
