Рори пошел к себе, быстро собрал одежду, схватил брезентовую сумку со всем необходимым для кольцевания. Несколько мгновений спустя явился П.Л. На нем была рубашка цвета хаки, джинсы и высокие сапоги: штанины были заправлены в голенища.
Часа три спустя они, запыхавшись под тяжестью рюкзаков, добрались до берега озера Кишамускек. Из тайника среди ивовых зарослей вытащили каноэ, положили туда топор и свернутую в рулон сеть и поплыли на середину озера, оставив на берегу остальное снаряжение. Рори рассказал об особенностях островка: о поросшем ивами мыске и маленькой заводи среди осоки, где, судя по всему, часто кормились гуси. И на этот раз гуси были там. Большие птицы вели себя точно так же, как прежде: тревожно загоготали и поплыли к островку, а выйдя на берег, скрылись примерно в том самом месте, где и накануне. П. Л. обернулся, его загорелое лицо раскраснелось и сияло.
— Вот уже тридцать пять лет, как я ловлю птиц, но это самое удивительное, что мне довелось повидать! — воскликнул он. — Ну а что, по-вашему, он станет делать осенью?
— Я думаю, мы сейчас как раз получили веское доказательство, — сказал Рори. — Бежать вот так на сушу характерно для канадских гусей, но не для белощеких казарок. Вероятно, наш гусь впервые увидел дерево, когда прилетел сюда. Для птицы, которая привыкла к широкому, бескрайнему простору до самого горизонта, для такой птицы, должно быть, ужасно оказаться на берегу среди лесов. Но он очень быстро приспосабливается к ее образу жизни. Готов побиться об заклад, что на эту зиму он останется с ней.
Они поплыли к соседнему островку, где можно было нарубить кольев для ловушки, не потревожив гусей; затем вернулись с кольями в ту заводь. Они торопились, чтобы не спугнуть гусей излишним шумом, - в том случае, ежели те еще находились поблизости, - вбили колья и укрепили на них сеть, так что образовался клинообразный загон высотой в четыре фута. Края загона доходили до самой воды, образовался вход шириной футов в пятьдесят, расположенный в том месте, где гуси дважды выходили на сушу. В верхней, заостренной части клина они оставили незаделанной дыру шириной в два фута, ведущую в круглую загородку футов шесть в диаметре. На работу ушло полчаса, и, закончив ее, они отплыли и осмотрели берег, на котором только что работали. Они старались не задеть кустов и деревьев, и только у выхода из загона, у воды, сеть была чуть-чуть заметна. В остальных местах ее скрывали густые кусты.
Они вернулись на берег озера, разбили лагерь и перекусили на том месте, где и Рори с Кэнайной. Еще по дороге Рори рассказал П. Л., что завтра с Джоком прибудет девушка-индианка. Теперь, закончив труды, они сидели на песке, и Рори заметил, что у П. Л. запрыгали волосы над лбом, означая, как успел сообразить Рори, сигнал тревоги.
— Давайте начистоту, — сказал он, — что за чушь вы плели насчет того, что влюбились в индианку?
Рори уставился в песок. Там еще сохранилась кучка золы от их костра, а чуть правее — то место, где они лежали на одеяле в самый первый день.
— Ну, погодите... - спокойно сказал он. - Познакомитесь, а уж потом...
— Незачем мне с ней знакомиться. Не знаю, что вы вбили себе в голову. И планов ваших не знаю, — выпалил П. Л. — Знаю только, что, если вы не одумаетесь, не возьметесь за ум, это наилучший способ загубить хорошую карьеру. Болван вы безмозглый!
Раньше пристрастие П. Л. к крепкому словцу всегда казалось забавным и необычайно выразительным. Теперь, когда оно обрушилось на него самого, оно звучало ядовито и мучительно, оно оскорбляло. П. Л. был прав — Рори мог бы испортить себе карьеру, но он не намерен этого делать. Не собирался он и спорить об этом с П. Л., потому что теперь, после четырех лет знакомства, уважения, а подчас и восхищения, которое он питал к профессору, Рори начал испытывать к нему антипатию.
- Погодите, - повторил Рори. - Завтра вы познакомитесь с ней. И тогда, мне кажется, вы поймете.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
На следующее утро Рори и П. Л. уже успели позавтракать, когда Кэнайна вышла из лесу. Тащивший на плечах каноэ Джок, отстав ярдов на сто, следовал за ней. Кэнайна шла по пляжу к палатке, где сидели Рори и П. Л. Одета она была так же, как во время первой поездки: красная вельветовая куртка, серые брюки, свитер с высоким воротом, расшитые бисером мокасины, волосы перехвачены красной лентой.
Рори поднялся, искоса поглядывая на профессора, чтобы не пропустить его реакцию. П. Л., опять одетый в одни шорты цвета хаки, тоже поднялся и равнодушно смерил взглядом Кэнайну. Она подошла, возле уголков ее рта вновь обозначились прелестные ямочки. Рори познакомил профессора с Кэнайной. П. Л. кивнул и коротко сказал:
— Добрый день.
— Ну, как ловушка и все прочее — наготове? — спросила Кэнайна.
— Все наготове, - сказал Рори, - надо только составить план, как лучше провести операцию.
Он разгладил ладонью песок и начертил карту острова. Все собрались вокруг.
- Вот заводь, где кормятся гуси, - сказал он, указывая место на плане. — Ловушка стоит здесь, где они выходили на сушу. Доктор Томас и я поедем в одном каноэ и обогнем остров слева, Кэнайна и Джок — справа. Один из каждого каноэ высадится на острове и пойдет берегом к ловушке, чтобы гуси не обошли ловушку сбоку. Джок и П. Л., вы согласны идти берегом? Вам ничего не нужно делать, только стать так, чтобы гуси видели вас; когда мы с Кэнайной окажемся на каноэ у них за спиной, гуси двинутся к берегу как раз промеж вами. Шагайте не спеша и руками не машите. Ежели их напугать, трудно сказать, что они станут делать. Ну как, ясно?
— Рори посмотрел на каждого из присутствующих. П. Л. и Джок кивнули. Кэнайна тоже кивнула, и он подмигнул ей. И тут заметил, что П. Л. глядит на него во все глаза.
— Провести это нужно с максимальной точностью, — продолжал Рори, — и показаться гусям одновременно. Я дам каждому достаточно времени на то, чтобы занять место, затем громко крикну. Только одно-единственное слово: "Пора!" Чрезмерный шум их напугает. Как только я крикну, мы все выйдем из укрытия. Кэнайне и мне в наших каноэ придется поторопиться, чтобы отрезать им путь, если они решатся поплыть на середину озера.
Рори отправился в палатку и взял пластиковую ленту и мешочек с материалом для кольцевания.
Как только он вышел, все сели в каноэ и тотчас поплыли.
Никто не проронил ни слова. Наконец-то он настал, этот день, день, которого Рори ждал вот уже пять недель. Казалось даже, что больше. С тех пор как Кэнайна показала ему Белощека, произошло так много событий. Куча мелких, повседневных происшествий и одно большое. Он открыл жгучую напряженность настоящей любви. И за всем этим стоял, и не просто стоял, а все по-своему изменял, этот странный гусь!
Влюбился бы он в Кэнайну, если бы поиски Белощека не свели их в таких эмоционально насыщенных обстоятельствах? Да, несомненно. Но наверняка Белощек помог выявить это быстрее и раньше. Перед ним маячила смутная идея сделать ее на лето своей любовницей, он не строил подобных планов, но готов был подчиниться ходу вещей, если дело примет такой оборот. И возможно, если бы появление Белощека не ускорило событий, она действительно стала бы любовницей, и, когда б он потом полюбил ее, это было бы совсем другое дело. Ситуация с любовницей гораздо проще, ею можно управлять. Отношения мужчины и женщины уже достигли своего завершения, и мужчина тогда реалистичней смотрит на женщину. Но он и так реалистично смотрел на вещи. Он не позволит заманить себя в ловушку и женить себя на ней. Однако таким образом лишался он и любовницы, и потенциальной супруги. А впрочем, если невозможно второе, отчего должно исключаться первое?
