Маша сложила листок и сунула его обратно в журнал. Она вспомнила ветреное утро и серые волны Совы. Вспомнила свою первую полевую работу с Мифом.
На пару минут он задержался у берега реки и задумчиво посмотрел на горизонт, туда, где вонзались в небо пики далеких сосен.
- Наша планета, как шахматная доска - вся из тёмных и светлых квадратов. Ты когда-нибудь задумывалась над этим? Вычислить квадраты с тёмной энергетикой очень просто - деревья на них растут кривыми, а животные долго не задерживаются. Домовые поступают ещё проще - они просто не существуют, - Миф встал, загородив меня от пронизывающего ветра. - Как не существуют на разломах. Почему в церквях не водятся домовые?
- Потому что церкви всегда строились на разломах, - ответила я, ёжась от холода.
Она сама не заметила, как дошла до кладбища. Здесь было безлюдно, только из церкви вышла маленькая сморщенная старушка. Попустив её на узкой тропинке, Маша вошла в церковь. Она повязала на голову казённый платок.
В полумраке горели свечки. Маша перекрестилась - вспомнила уже подзабытое движение руки.
- Вы здесь впервые? - тихий голос, раздавшийся за её спиной, ничуть не нарушил церковной тишины. - Я не видела вас ранее.
Маша обернулась: сзади неё стояла женщина в темном платье до пола и простом платке. Она смотрела на Машу глазами святой с иконы.
- Да, я приехала пару дней назад, - призналась она, отводя взгляд.
- Тогда вам может быть нужны ответы на некоторые вопросы? - её голос был похож на шелест листвы под дуновением лёгкого ветерка.
Маша ничуть не удивилась её словам, только её сердце дрогнуло и пропустило удар.
- Скажите, можно ли ещё раз встретиться с человеком, который умер? Если обещаешь ему эту встречу и не можешь не сдержать обещания.
- В нашей жизни нет ничего невозможного, дочка. Главное - верить в то, о чём просишь, - она вздохнула и поправила покосившуюся свечку. - Те, кого мы любим, гораздо ближе к нам, чем мы думаем иногда. Может быть, достаточно только протянуть руку. Мифодий оставил вам книжку. "Тени прошлого".
Язычки пламени дрожали, и казалось, что человеческий фигуры на настенной росписи движутся в странном танце.
- Протянуть руку, - повторила Машина собеседница. - Как жаль, что многие из нас забывают такие простые истины.
- Когда-нибудь ты пришла бы к этому сама, - всё тот же ветреный весенний день. Только теперь - старый мост через Сову. Миф идёт чуть впереди, и его полосатый свитер блекнет в тумане. - На самом деле все самые сокровенные истины очень простые. Мы настолько привыкли к ним, что даже не обращаем внимания.
- Это плохо? - я выбралась из шарфа только на минуту и тут же нырнула обратно. Ветер с Совы был не по-весеннему жестоким, и мой нос замерзал в мгновение ока.
- Это грустно. Когда-то природа и человек шли рука об руку, а сейчас - союз распался. Некоторые люди не верят в очевидное. Ты и сама, наверняка, встречала людей, которые отрицают существование магии. Это вовсе не доказательство независимости. Это страх.
Я хмыкнула. Многие мои знакомые с пеной у рта доказывали невозможность существования домовых. Даже после того, как я приводила простейшие доказательства - находила давно утерянные вещи - они всё равно в исступлении мотали головами, ссылаясь на совпадения и ловкость рук.
- Тебе обязательно нужно прочитать книгу Герольда Конна, - Миф обернулся ко мне и отбросил с лица светлые пряди волос. - Кажется, она называется "Тени прошлого". Или что-то в этом роде. Вернёмся, и я тебе её дам.
Она стояла на самой верхней полке и сверкала оттуда позолоченными буквами на кожаном переплёте. Пришлось двигать стул к шкафу и забираться на него. Маша вынула книгу и хотела стереть пыль с переплёта, но пыли не было. Золотые буквы переливались в тусклом свете пасмурного дня.
Над Полянском который день висели дождевые тучи. Маша открыла первую страницу книги. Рунные надписи и тут же - перевод, сероватые страницы и искорки света, прыгающие по строкам. Она улыбнулась. Сколько лет прошло с тех пор, как она так же на стуле стояла в кабинете Мифа, правда тогда ещё и Нью-Питере, и осторожно перелистывала тяжёлые страницы.
Дверь открылась, и в комнату влетел Ник.
- Маша?
- А... - от неожиданности она выпустила книжку, и та хлопнулась об пол.
- Извини, что напугал, - Ник поднял "Тени" и вручил Маше. - Ох, какая тяжёлая. Я спросить. Тебе сегодня нужна будет помощь?
- Да. - Маша установила книгу обратно на полку и спрыгнула со стула. - Я только хотела начать тебя искать. Знаешь, вчера так ужасно вышло.
- Забудь, ты ни в чём не виновата. Что у тебя тут валяется? - он поднял с пола сложенный пополам лист бумаги. - Наверное, из книжки выпало.
- Да? Дай-ка сюда, - Маша развернула лист и на секунду забыла, что надо дышать. Ещё не до конца понимая, что перед ней, но уже поражаясь странной череде совпадений, она выдохнула: - О, Вселенский разум...
- Что там такое? - Ник заглянул ей через плечо. - Это письмо?
- Тише, - прошептала Маша и опустилась на стул.
Рукописные строчки сплетались в картинку, а в пространстве сам собой возникал голос Мифа. В нём проступали чуть насмешливые нотки. "Неужели ты опять попалась?"
Здравствуй, Маша! Знаешь, сразу хочется сказать тебе. Ты прости меня за всё то, что тебе пришлось пережить. Был бы у меня шанс предупредить раньше, я бы ни за что его не упустил. Я буду переживать за тебя, ты ведь была больше, чем моей ученицей. Ты была другом. Да, ты, должно быть, смеёшься сейчас, и правильно делаешь. Ты прости подлеца, я не смог бы умереть молча и без спектакля.
Я рассказывал тебе, что домовой может принимать обличье хозяина дома? Не удивляйся, если не найдёшь домового. Однажды выпущенный на свободу, он больше не возвращается.
Помнишь, ты обещала мне, что мы с тобой ещё раз встретимся.
- Что это? - за её спиной повторил Ник.
- Это Миф... - невпопад ответила Маша, - И... и, кажется, я всё поняла. Идём.
...Жук был бледнее самой смерти, и неясно: то ли ночёвка в камере не пришлась ему по вкусу, то ли он так отреагировал на появление на пороге комнаты Маши. Только она успела закрыть за собой дверь, как он тут же начал своё повествование.
- Эээ... - выговорил он, протягивая к Маше руки. - Эээ...
В этот момент он так сильно походил на сумасшедшего, что Маша едва не шарахнулась назад. Не хватало только пены изо рта. Одежда на Жуке была изрядно помята, а гладкое розовое лицо перекосилось от душевных мук.
- Чистосердечное признание сделать хотите? - хмыкнула девушка, замечая, как трясутся руки её подозреваемого. Она опустилась на стул и привычно щёлкнула кнопкой диктофона.
- Я хочу сделать заявление! - выдал он наконец более или менее членораздельно.
- Хорошо, только не волнуйтесь так. Я вас слушаю.
- Нами управлял маг! - он почти лёг на стол, уставившись на Машу немигающими глазами. - Умоляю, не дайте погибнуть. Защитите меня! Посадите меня в тюрьму. Ваша тюрьма хорошо охраняется?
"Странно, с чего это он так быстро сломался?" - скептически улыбаться Маше перехотелось.
- Замечательно охраняется, - произнесла она осторожно. - Так за что мы должны вас посадить?
- Они Мифа убили, - как будто не слыша её вопроса, продолжал Жук, беспомощно скребя пальцами по поверхности стола. - Они его убили, хотя он всё сделал, как они сказали. Всё в точности сделал. А его убили всё равно. Сказали, что если бы не сделал - умирал бы гораздо дольше. А так его вроде бы и пожалели - лёгкая смерть. Я не хочу умирать.
Его взгляд - сейчас по-собачьи преданный - заставил Машу поёжиться, как от сквозняка.
- Я вам всё расскажу сейчас! - заверил её Жук, приняв её задумчивость за нежелание его арестовывать. - Всё восемь лет назад началось. Ко мне в контору маг пришёл. Предложил денег заработать. Сумму назвал, ну, знаете, такие деньги на полу не валяются. Я согласился конечно. Сначала мелочи - предложил искать девчонок с какими-нибудь эдакими способностями. Сначала в Полянске. Потом стал ко мне людей своих подсылать из других городов. Мол, систематизировать всю информацию надо было. Потом предложил собрать свою команду. Тут и завертелось. Досье, информация, слежка. Весь набор. А зачем ему это надо, я и не спрашивал. Деньги платит - и ладно. Только в этом году стало совсем невыносимо. Он хотел, чтобы мы всех этих девчонок... чести лишили. Я сразу подумал - извращенец какой-то! Я отказаться хотел. Но он сумму увеличил, я и подумал, можно попробовать, отказаться-то никогда не поздно.
