Часть воздуха над поверхностью стола превратилась в двадцатидюймовый экран, отобразившей лицо Лауры Сейнес. Уполномоченный по науке выглядела сейчас не так мрачно, как двадцать минут назад. По крайней мере, отметил про себя Вертен, сейчас она не так похожа на воплощение вселенской скорби. Впрочем, человек, хуже знавший характер Лауры вряд ли заметил бы разницу. Увидев Вертена Сейнес едва заметно улыбнулась и произнесла:
— Прошу прощения за мое поведение на совете. Кажется, я испортила тебе все совещание. Возможно, я вела себя несколько неподобающим образом.
Главнокомандующий изумленно поднял брови
— Лаура, я не помню ни одного заседания совета, где ты вела бы себя по другому, и я никогда не слышал никаких извинений. С чего вдруг такая перемена?
— Не знаю. Возможно это оттого, что сегодня особый день…Последний день.
"О-о, Этого нам еще не хватало", — подумал Вертен и спросил:
— Что ты имеешь в виду?
Сейнес на секунду задумалась.
— Я…наверное, это сейчас неважно, или преждевременно. Не стоило этого говорить…
Вертен вздохнул. Он не мог вспомнить чтобы, Лаура сказала бы когда-нибудь что-нибудь неважное или преждевременное. Разговор явно не обещал ни чего хорошего. Он попробовал начать с другого конца
— Послушай, ты ведь вызвала меня не для того, чтобы принести извинения. Итак, в чем же дело?
— Ни в чем. Просто надоело все это… Зачем мы должны бороться с комплексным разумом? Все равно это будущие любой цивилизации, так или иначе. Не лучше ли позволить ему наступить прямо сейчас и избавить человечество от тысячелетий страданий, тысячелетий бесплодных поисков, которые все равно окончатся созданием унитарного разума, подобного Краакиму?
— Нет! Нельзя подчинятся чужой воле. Неужели тебе хочется стать частью комплекса?! Это же смерть, смерть личности, конец индивидуальности! Крааким совершает массовое убийство и это нельзя ни чем оправдать.
— Индивидуальность, личность? Много ли ты видел индивидуальностей в земном Альянсе? Люди создаются по шаблону, воспитываются на массовой культуре, говорят одно и то же, думают одно и то же…мы стоим на том же пути, только боимся в этом признаться. Существующую систему ждет неизбежный крах. Зачем же нужна эта циркуляция? Проще дать Краакиму завершить дело, которое мы уже начали.
— За такие слова я могу снять тебя с должности и отдать под трибунал.
— Это ваша обязанность, господин Главнокомандующий. Это надо было сделать давно… теперь уже поздно — сказав это Сейнес оборвала связь.
Вертен почувствовал неимоверную усталость. Отключив терминал он отправился спать. Через двадцать минут его разбудил экстренный вызов по внутренней связи. Проклиная все на свете, Главнокомандующий нажал кнопку ответа. На экране появилось лицо контр-адмирала Стилворда, который тут же без предисловия перешел к делу.
— Сэр, мне срочно нужно произвести анализ данных системы дальнего обнаружения. Согласно правилам и в целях соблюдения секретности я могу обратиться для этого только к уполномоченному по науке и технологии.
— Так в чем же дело?
— Полковник Сейнес в грубой форме отказалась рассматривать мои данные, мотивировав это своей некомпетентностью. Она также сказала, что вами наверное, уже подписан приказ о ее отставке и следовательно она не имеет права доступа к секретной информации.
Мысленно взвыв, Вертен велел Стилворду передать Сейнес, что а) она оставлена на занимаемой должности. б) ей объявляется строгий выговор с занесением в личное дело, за неподчинение приказу в грубой форме. в) Если через десять минут анализ данных не будет готов, она будет расстреляна завтра утром за умышленный саботаж.
Сказав это он отключил терминал и взглянул на часы. Пора было идти наблюдать за десантным отрядом.
********************
Капитан Сэнд Тир присматривал за погрузкой своего отряда. Десантный корабль "Глубокая звезда" стоял на стартовой площадке крейсера «Эксплорер». Через несколько минут посадочный трап будет поднят, люк загерметизирован и похожий на крылатую ракету десантный звездолет отправится исполнять свою самую ответственную и опасную миссию. Отряду "Глубокой звезды" предстояло проникнуть внутрь TR-1846, странным образом модифицированного, не то колонистами, не то неведомыми инопланетянами.
Убедившись, что все члены отряда до последнего человека были на борту, Тир повернулся к контрольной панели и запросил разрешения на старт.
— Говорит "Глубокая звезда", все системы в норме прошу взлет.
Ответ пришел немедленно:
— Капитан Тир, говорит Контроль. У нас все в порядке, взлет разрешаем.
Загудели насосы, изменявшие атмосферу стартовой площадки на смесь инертных газов, находящихся под высоким давлением. Затем переборка, закрывающая стартовое отверстие быстро поднялась и "Глубокая звезда" была выброшена в открытое пространство вместе с уходящим воздухом. Такой способ запуска с кораблей-носителей в прошлом был довольно распространен, теперь же применялся только в исключительных случаях — космофлот не мог позволить себе расходы, связанные с восстановлением запаса инертных газов при каждом старте. Все это было следствием общего энергетического кризиса связанного с войной.
Как только "Глубокая звезда" немного удалилась от крейсера-носителя, бортовой компьютер включил главные двигатели. С этого момента десантный корабль переходил на автономное управление. Однако, согласно специальному приказу, капитан Тир не имел права принимать решения без предварительной консультации с Контролем, кроме случаев, когда такая консультация была бы невозможна.
Вертен, Хейн и Некст сидели в помещении Контроля. Кроме них здесь сейчас находились только операторы и связисты. Большой проекционный экран висел в воздухе, отображая текущее положение "Глубокой звезды" по отношению к ТR-1846. Для других кораблей весь прилегающий район пространства был закрыт. По первоначальному плану "Глубокая звезда" должна была подойти к транспорту со стороны грузового люка, после чего отряд должен вскрыть запирающий механизм и проникнуть внутрь. Однако довольно скоро капитан Тир сообщил, что возникли проблемы:
— Алло, Контроль, говорит "Глубокая звезда". Нам осталось метров пятьдесят до грузового люка, но что-то мешает. Чем ближе мы приближаемся, тем сильнее нас отталкивает. Если так пойдет дальше, то скоро мы совсем остановимся и начнем двигаться назад.
— Говорит Контроль. Не понял вас, поясните какова природа и величина отталкивающей силы? Можете ли вы преодолеть ее?
— Контроль, это "Глубокая звезда". Природа отталкивающей силы нам неизвестна, а величина обратно пропорциональна расстоянию до транспорта. Если мы увеличим мощность силовой установки то, вероятно, сможем приблизиться, но, скорее всего, разобьемся об оболочку транспорта.
Последовала пауза. Затем Некст предложил обойти транспорт по всей поверхности и проверить действует ли отталкивающая сила. Хейн возразил, сказав, что на это уйдет несколько часов. Вертен после некоторого колебания поддержал Некста. Компьютер крейсера рассчитал новую траекторию и передал ее на десантный корабль. Начался долгий и утомительный облет транспорта. Каждые пять минут оператор контроля запрашивал "Глубокую звезду" о ситуации и получал в ответ однообразное — "без перемен". Шло время, на экране мелькали цифры, соответствующие положению десантного корабля и доли исследованной поверхности.
На исходе третьего часа капитан Тир сообщил, что отталкивание стало уменьшаться. Вскоре Глубокая звезда зависла над одним из аварийных люков транспорта где, как было обнаружено, отталкивания совсем не наблюдалось. Вертен дал указание произвести высадку. Одновременно Хейн отдал распоряжение компьютеру крейсера запустить автоматический зонд, с целью исследовать оставшеюся поверхность транспорта на предмет наличия отталкивания.
Десантный корабль медленно приблизился к люку транспорта и высадил отряд в шесть человек на поверхность обшивки. Оказалось, что близко к поверхности действует существенная сила притяжения, которая при удалении быстро рассеивается. Главнокомандующий попытался прикинуть, какова должна быть сила тяготения на поверхности транспорта, учитывая его примерную массу, но вскоре ему пришлось отказаться от этой мысли, поскольку свойства пространства вокруг TR-1846 явно не вписывались в рамки известных ему законов физики. Вертен сосредоточился на трансляции переговоров десантников.
