На какое-то мгновенье показалось, что сейчас появятся жители этого мира и выйдут на встречу с незваными пришельцами. Но ощущение быстро растаяло — планета была мертва и лишь несколько уцелевших механизмов глубоко под землей поддерживали видимость целенаправленной деятельности.

Помещение, в котором они оказались, видимо служило когда-то складом, или чем-то похожим. Оно состояло из множества соединенных вместе комнат, в большинстве своем сейчас пустовавших. Коробки и шкафы стояли пустыми. Тем не менее, тщательно осмотрев все комнаты, Нокс обнаружил, много сохранившихся приборов и инструментов. Ни одно из более или менее сложных устройств не функционировало, или, по крайней мере, не включалось.

В одном из ящиков Кейлин нашла четыре сложных вдвое листка, покрытых странными значками. Ей понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить о том, что такое бумага и для чего она использовалась. Впрочем, поскольку ее знакомство с бумагой ограничивалось музейными экспонатами, она не удивилась тому, что найденная «бумага» не рвется и даже не сминается. Будучи скомканным, каждый лист, как только его отпускали, восстанавливал исходно гладкий вид. Не сумев прочитать ни слова, Кейлин рассеяно бросила листки на пол.

Но самой удачной находкой была коробка с инструментами, при помощи которых Нокс умудрился поровну переделить кислород из своего баллона. Теперь у каждого был двухчасовой запас кислорода. Оставалась только одна проблема, и он не замедлил ее назвать:

— Надо быстрее выбираться отсюда!

— Что же, я говорила, что с выходом будет труднее, чем с кислородом, — усмехнулась Лори, — судя по всему, — она взглянула на разбросанные по полу листки, — кто-то уже пытался решить ее до нас.

— Случайно, не тот ли скелет на решетке? — поинтересовался Нокс.

— Быть может и так…

— Думаешь, эти записи имеют отношение к поискам выхода? — спросила Кейлин.

— Возможно, — уклончиво ответила ей Лори, пряча листки в карман. — К счастью, мы можем воспользоваться лифтом.

— Лифтом?!

— Ну… лифт конечно не работает, но в шахте есть аварийная лестница, и по ней можно выбраться на поверхность.

— И далеко до нее выбираться?

— Точно не знаю… Может метров сто, двести…

— Отлично, — подвел итог Нокс. — Всего сотня метров по распадающейся в прах древней лестнице! И еще крышка сверху!

— Какая еще крышка? — не поняла Кейлин.

— Крышка гроба, вот какая! Коллективная могила на трех человек. Где-то на середине пути, если никто не сорвется, и если лестница не отделиться от опоры и не развалиться, нас ждет крышка воздушного шлюза. Ведь здесь есть кислород, а на поверхности его нет. Значит где-то должен быть воздушный шлюз, причем закрытый воздушный шлюз. Принимая во внимание плачевное состояние здешних дверей и механизмов, можно быть абсолютно уверенным в том, что он не откроется. Вот и все!

— Какая чепуха! — возмутилась Лори. — Здесь нет никакого воздушного шлюза.

— Как так, нет? Раз есть воздух, есть и воздушный шлюз!

Лори пожала плечами.

— Все помнят, как мы пришли сюда?

Ответом ей был глухой стон.

— Ну, вот. А видел кто-нибудь по пути воздушный шлюз, тем более закрытый? Именно, нет. А раз так, значит шлюз вовсе не нужен.

Это рассуждение не слишком понравилось Ноксу, однако он не нашел ничего чтобы возразить.

— Полковник Лейден прибыл по вашему приказанию, сэр! — послышался глухой стук и звук бьющегося стекла. — Проклятье! Чертово освещение…извините сэр!

Верховный Главнокомандующий Вертен поднял глаза от вмонтированного в стол терминала и посмотрел на вошедшего. В тусклом свете кабинета фигура Лейдена была едва различима.

— Мы вынуждены экономить электроэнергию, полковник, — произнес Главнокомандующий, — и вам это прекрасно известно.

— Виноват господин Главнокомандующий, это больше не повторится сэр.

— Несколько дней назад Лейден, я поручил вам собрать все архивные материалы, которые могут иметь отношение к нашему положению. Какие успехи достигнуты в этом направлении?

— Сэр, я просмотрел информацию во всех банках памяти, но нигде не упоминается что-либо подобное, хотя…

— Да?

Я обнаружил обрывок информации, нечто вроде рассказа относящегося ориентировочно к концу XX, началу XXI столетия, где содержится описание сходного явления. Возможно это простое совпадение, но может быть оно уже тогда готовило плацдарм для вторжения.

— Вряд ли происходящее можно назвать вторжением, да и Крааким не нуждается в какой-либо подготовке.

— Наши знания далеко не полны, сэр. Даже такой обрывок данных может оказаться чрезвычайно важным. Конечно, он с тем же успехом может оказаться частью какого-то фантастического произведения, однако стиль повествования говорит о том, что автор не профессиональный писатель. Компьютер, выполнявший перевод, утверждает, что рассказ подлинный с вероятностью более 0,54.

— Хорошо. Оставьте мне копию текста, я посмотрю его. Вы свободны, полковник.

Главнокомандующий вывел найденный Лейденом текст на свой терминал. Сначала он читал неохотно, с трудом борясь с усталостью. Рассказ ничем не отличался от миллионов таких же произведений безызвестных авторов навечно похороненных в банках данных.

Мир, где мы живем.

Многие ли из нас когда-нибудь задумывались о мире, где мы все живем? Думали ли о жизни без цели, когда за стеной повседневности, обыденности и серости, мы не видим ничего достойного нашего внимания? Многие люди считают, что знают о мире все, что им необходимо, они убеждены в незыблемости своих устоев, в правильности своих поступков и действий, часто не осознавая того, что все их дела являются пустыми, ибо они не знают ни, что им нужно, ни зачем это им нужно. Сейчас я не предлагаю ни кому менять свое отношение к миру, менять свою жизнь, да ни кто и не стал бы меня слушать. Я просто хочу рассказать, что такое наш мир на самом деле. Если вы хотите вырваться из паутины повседневной серости, то, поверьте — необычное и удивительное существует рядом с нами. Нам не нужны сказочные волшебники, чтобы творить чудеса, не нужны пришельцы из иных миров, чтобы найти чудеса там. Достаточно просто поверить в это, понять: этот мир не исчерпывается нашими знаниями. И тогда настанет день и возможно вы поймете этот мир так, как понял я. Когда-то во времени

Невозможно описать словами то, что мы видели тогда. Была ночь. Тысячи разноцветных огней сияли вокруг, ни чем, однако, не напоминая огней земных городов. Воздух был свеж и чист как после дождя. Было немного прохладно. Ни одно живое существо на Земле не видело этого, а возможно не видел никто и за пределами нашей планеты. Только значительно позже я понял, почему все там должно было быть таким и какова цена этим минутам, но тогда нам было все равно. Мы стояли на движущейся платформе, которую люди могли бы назвать трамваем, но у этого трамвая не было стен и крыши, и двигался он в нескольких метрах от дороги. Движение было плавным и неторопливым. Высоко в небе сияли миллионы звезд, туманности и скопления излучали мягкий белый свет. Ни один человек не смог бы вообразить это, не смог бы увидеть даже во сне, то, что мы видели наяву. Это был Мир Мечты, и мы были там, были всего двенадцать часов, чтобы потом вернутся в свои миры и никогда больше не встретится. Двенадцать часов, краткое мгновение в жизни Вселенной, но оно возможно значило больше, чем все предыдущие. Даже увидев собственными глазами, трудно поверить в реальность всего произошедшего, и я вероятно останусь единственным разумным существом, понимающим истинный смысл этой истории — один во всем мире… если только она тоже не догадывается, кем бы она не была на самом деле…

Я начал свой рассказ с середины, потому, что любое начало здесь будет лишь продолжением, а я должен рассказать не о годах своей жизни на Земле, которая не многим отличалась от жизни остальных шести миллиардов людей, а о двенадцати часах там и возможно еще о нескольких минутах в кошмаре, который был платой за эти часы. Но я должен придерживаться логического порядка, даже при изложении истории, в которой невозможен такой порядок. Должен, ибо законы логики это законы, по которым работает наш разум. Поэтому я начну с того, что условно можно назвать началом, со своей встречи с Джеки Риверз.