Офицеры недоуменно переглянулись:

— Таких тоже нет, сэр.

— Ну хоть кто-нибудь здесь есть?

— Только экстразоолог из исследовательского корпуса сэр.

— Зоолог… Это что, животных изучает?

— Так точно, сэр.

— Ну приведите его.

Зоолога пришлось ждать более сорока минут, в течение которых шар успел выпустить облако едкого рыжего дыма, от которого все принялись чихать и кашлять. "Вот зловредная планета", — в очередной раз подумал Вертен, — "И даже окно невозможно открыть, чтобы проветрить, ведь еще хуже станет".

Наконец несколько солдат конвоя ввели в помещение экстразоолога. Невысокий человек в черном костюме неуверенно озирался по сторонам и непрерывно возмущался тем, что его отрывают от важной работы. Однако, увидев стоящий по середине комнаты шар, он тут же замер, издав короткое восклицание. Затем он, подобно Вертену, несколько раз обошел существо кругом, причем весь вид его выдавал крайнее изумление. Наконец зоолог остановился и произнес:

— Удивительно!

— Вы знаете, кто это? — спросил его Вертен, правда без особой надежды.

— О!.. Да… О!

— Да?

— Да! Это Ухрум-Бурюк!

— Что?!

— Ухрум-Бурюк! Очень редкое животное. Удивительно, как вам удалось его поймать, просто удивительно. Вы должны подарить его нашему зоопарку!

— Так это просто животное?!

— О! Конечно! Очень редкое. Никто не мог его поймать.

Вертен оглядел собравшихся офицеров.

— Какого же черта… — раздраженно начал он.

— Извините сэр, но мы нашли его на космическом катере, без другого экипажа и решили…

— О! — снова воскликнул зоолог. — Без экипажа! Очень редкое и опасное животное.

— Опасное?! Вертен резко повернулся к нему.

— О! Очень опасное! Когда он проголодается, то выпускает парализующий газ, а затем медленно поедает свои жертвы по кусочкам. Часто нападает на людей. Никто не мог его поймать, нельзя держать в закрытой комнате более ста минут.

Среди собравшихся военных произошло некоторое замешательство. Кто-то украдкой взглянул на часы, и несколько человек поспешило выйти. Вертен внимательно посмотрел на зоолога, затем перевел взгляд на шар.

— Быстро очистить помещение! Всем надеть противогазы! Охрана! Убрать этот экспонат на открытый воздух. Развели тут зоопарк…

Качая головой, Вертен вышел из комнаты. Хотя наиболее острая часть инцидента была по-видимому исчерпана, проблемы на этом не кончались. Оставался еще планетарный катер, неизвестно каким путем попавший на планету, и якобы съеденный экипаж, который все равно придется искать, а потом еще отчет в центр… И все это на фоне не прекращающегося кризиса непрерывно возникающих проблем.

Добравшись наконец до своего кабинета, командующий устало опустился в кресло и на секунду закрыл глаза. В ту же секунду раздался звонок и электронный голос компьютера сообщил:

— Извините сэр, но буфер личных сообщений переполнился, вы не смотрели пакет личных сообщений уже более четырех недель.

— Покажи четыре самых важных, остальные сотри.

— Сэр, получено более девятисот…

— Я сказал…

— Конечно сэр… Я не могу судить о важности ваших персональных контактов сэр.

На экране терминала появился и поплыл вверх длинный список сообщений.

"… С-44. Комиссия награждений сообщает о присуждении Вам за проявленную отвагу и мужество… С-45. Экипаж станции Раукс-7 выражает свое… С-46. Военная академия Альфы Ирридиана поздравляет всех своих выпускников с двадцатой годовщиной и надеться, что Вы не откажетесь… С-47…"

— Стоп! Покажи это подробней.

"С-876. Лайль, это Нора. Никак не могла тебя найти с тех пор, как меня перевели на Линию Обороны. Здесь такая глушь, ничего никогда не происходит, не то, что в интерзоне. Даже скучно. Не могли бы мы как-нибудь встретиться? Я подумываю уйти из ВКС и возможно, если тебе тоже надоели вооруженные силы мы могли бы снова…"

Вертен отключил терминал, не дочитав сообщение до конца. Фактически, и в соответствии с законом, военная карьера не оставляла высшим офицерам возможности иметь какие-либо личные привязанности, не говоря уже о более серьезных отношениях. "С целью сохранения воинской дисциплины, обеспечения независимости и беспристрастности верховного командования вооруженных сил, а также во избежание…" — пришли ему на память строки из устава. Вертен уже не раз думал о том, чтобы оставить службу в вооруженных силах, так как рассчитывать на дальнейшее продвижение он вряд ли мог, а высокие оклады и вознаграждения не могли компенсировать «неудобства» постоянной жизни в экстремальных условиях интерзоны. И все же, какой-то внутренний голос вопреки всякой логике удерживал его здесь, на реальном переднем краю экспансии Земного Альянса.

Несмотря на ночное время в вычислительном центре комплекса АПК-200 светились многочисленные индикаторы компьютерных систем, а на рядах мониторов периодически появлялись и исчезали колонки цифр, графики, схемы. Мощная центральная ЭВМ посредством специальных устройств производила ряд типизированных работ без участия людей.

Однако, сегодня это правило было в определенной степени нарушено — Лори и Кейлин остались наблюдать за растянувшимся сверх нормы технологическим циклом, прерывать который не было возможности, а поручать процесс исключительно заботам компьютера оказалось слишком рискованно. И, хотя до сих пор процесс спокойно протекал в автоматическом режиме, уверенности в том, что так будет продолжаться и дальше не было. Слишком новым и необычным являлось производство нового типа двигателя.

Кейлин, которой подобно е двенадцатичасовое пустое времяпровождение уже страшно надоело, развернула на своем терминале последний выпуск Галактик Ньюс текст-лайн: текстовый вариант телевизионных новостей. Читая сообщения, она время от времени комментировала их вслух, а Лори обычно не упускала случая высказать свою точку зрения, несмотря на то, что слушала она в пол уха, наблюдая за экраном ЦВМ.

— Клаустром проходит как обвиняемый на биоинженерном процессе. Пишут, что когда его допрашивали в суде, зал был набит народом, и даже на улице стояла толпа народу.

— Это сторонники, или противники?

— И те и другие. Какой-то священник публично проклял его, но чуть не получил камнем по голове. Ясно, что много людей приходит выразить свое негодование, но некоторые все-таки приходят дабы послушать своего пророка. Он в течение часа не давал рта раскрыть прокурору и произнес перед судом свою очередную речь.

— И что же он сказал?

— Все то же самое, в общем-то. Нельзя останавливать прогресс, аморально устанавливать лимит на продолжительность жизни и все прочее в этом духе. Еще говорил, что тормозить науку опасно, что нас могут обогнать экстерьеры, предсказывал крах Альянсу. Обычная страшилка биоинженеров, короче говоря.

— Да… Все это было бы очень эффектно, если все инопланетяне не были так безнадежно отсталыми. А так, — Лори махнула рукой, — невольно уверуешь в космологическую миссию человека.

— Зато теперь у них появилась новая тема — двигатель 2х3 и экспансия Альянса за пределы Линии Обороны. Кто-то придумал, что там за пределами живут вредные инопланетяне, обогнавшие нас в генной инженерии, и теперь эта сказка перекладывается на все лады.

— Кто знает, может это и не такая уж сказка. Есть ведь цивилизации значительно старше нашей, и может быть именно теперь мы встретимся с чем-то близким к нашему уровню.

— Какая чепуха! Что толку что они старше нас? Пятисот лет космической эры и до сих пор живут в пределах своей системы. Межзвездного двигателя нет ни у кого.

— Странно, почему он есть у нас…

— Почему, почему… Сама же говоришь — Космологическая Миссия Человека, покорение Вселенной. Если бы в Галактике были цивилизации, хотя бы на пару столетий опередившие нас, их колонии были бы уже здесь.

— Не всем это так очевидно…

— Да, конечно. Но ведь эти паникеры, они добьются что наше доблестное правительство не только не разрешит генную инженерию, но и запретит двигатели 2х3. Во имя общественного спокойствия.