У наших распахнутых настежь окон, постоянно дежурили ребята, ожидающие и зорко отслеживающие все факты открытия любого окна на первом этаже. Сразу же в него влетала очередная посылка с вонючим приветом.

Монополия на водные ресурсы, для 5-й роты закончилась. Самостоятельно заменить кран в магистральном водопроводе они не могли. Их звезда закатилась. Бог воды — Нептун, покинул свою нерадивую паству.

К тому времени, как офицеры батальона вернулись со своего супер важного совещания, война уже самопроизвольно закончилась. Курсанты успокоились и принялись наводить порядок в помещениях своих подразделений. Замывали следы белил и «серебрянки», оттирали ваксу и солидол. Осторожно собирали грязные и вонючие тряпки, застирывали белье, сушили форму и одеяла с залитых водой кроватей.

Командир 5-й роты — майор Череп, зайдя в душное помещение со спертым воздухом, и с сильным запахом фекалий и аммиака, сразу же возмутился нерадивостью своих подчиненных, которые ленятся открыть окна и сидят в зловонной духоте. Будучи импульсивным и нетерпеливым человеком, он стремительно подошел к окну и резко распахнул его. В это самое время, ему на голову, сразу же вылилось ведро чистейшей холодной воды. Довольный Витя Копыто громко закричал.

— Yes! ЗаеBeetles! Получил, козлина?!

Неугомонный Витя, вдохновленный легкой победой, высунулся из окна, чтобы разглядеть лопуха, которого только что искупал с ног до головы. Увидев мокрую офицерскую фуражку и майорские погоны, Витя Копыто от неожиданности и крайнего удивления выронил ведро, которое со свистом пролетело мимо обалдевшего и обтекающего Черепа.

Разъяренный командир 5-й роты, высунувшийся в окно в надежде разглядеть и запечатлеть в своей памяти фотографию наглеца, покусившегося на честь и достоинство офицера, еле увернулся от падающего ему на голову пустого ведра, которое, пролетев мимо, ударилось о бетонную опалубку фундамента здания и сильно погнулось. В результате, Череп не успел увидеть лицо наглеца, щедро подмочившего его командирскую репутацию, но громко и матерно поклялся обязательно разыскать и лично кастрировать этого мерзавца.

Видя, какой неблагоприятный расклад принимает это пакостное дело, курсант Копыто благоразумно и скоропостижно затерялся в недрах спального помещения, усиленно и талантливо создавая видимость того, что он — Витя Копыто, к данному происшествию не имеет никакого отношения и вообще абсолютно не причем.

Через некоторое время, буквально через 1-ну минуту, нашу роту экстренно построили, и майор Череп, мокрый и мрачный, долго бродил вдоль строя наших, еле сдерживающих смех, курсантов. Командир 5-й роты бродил с погнутым ведром в руке, на котором ярко синей краской было размашисто и неаккуратно намалевано: «4 рота, туалет».

Поиски ничего не дали, своего обидчика, Череп так и не узнал, а добровольно Витя не признался. Ибо, по его искреннему убеждению: «Чистосердечное признание — это кратчайший путь на гауптвахту!» А сидеть в такую жару, в душной камере?! Спасибо, увольте! Дураков нет!

К тому же, наш ротный Володя Нахрен, досконально разобравшись в обстоятельствах покушения на командира 5-ки, своевременно и очень убедительно наехал на Черепа с грубыми претензиями за перекрытый вентиль и несанкционированно ограниченный доступ к воде. Он резко посоветовал командиру 5-й роты, не нарываться на более крупные неприятности и, не злоупотребляя нашим гостеприимством поскорее отбыть в расположение своей роты, для дальнейшего плодотворного командования стадом презренных водяных воров. Иначе, об обстоятельствах данной водяной войны, а именно — о хитром вентиле, будет немедленно поставлен в известность главный третейский судья — кровожадный Пиночет, тьфу, тоесть — справедливейший из смертных комбат Серов.

Обиженный и мокрый Череп, прижатый тяжестью справедливых обвинений, раздраженно бросив гнутое ведро на пол, ушел восвояси. Володя Нахрен усмехнулся, небрежно махнул рукой и скрылся в своей канцелярии. Он ушел обдумывать пути реализации своевременного распоряжения Пиночета о скорейшем внедрении в жизнь своевременного лозунга о повсеместном и всеобщем развитии воинского братства и взаимовыручки на фоне очередного укрепления строгой уставной дисциплины.

В это самое время, прямо у нас над головами раздавались восторженные крики и громкий топот. Это на третьем этаже казармы, курсанты 16-й роты восторженно качали нашего Жеку Ящикова.

Все ребята искренне благодарили его, как своего чудесного спасителя от изматывающей жары и жажды. Они дружно и восторженно подкидывали Женьку, в признательность за подаренную воду. Польщенный Ящик великодушно принял все эти заслуженные знаки внимания к своей фигуре и позволил немного побросать себя в воздух, под 5-ти метровые потолки казармы.

О своем личном и персональном участии в процессе разрезания веревки, поднимающей сумки с продуктами, Женька скромно умолчал. Скромность — это вообще была его самая яркая положительная черта.

Как он потом неоднократно высказывался, ему просто не захотелось портить хорошее настроение ребят и общую атмосферу праздника в многострадальной 16-й роте. Гуманист, ничего не скажешь!

По итогам этих событий, Жека стал лучшим и самым желанным гостем у благодарных соседей сверху. Они всегда и охотно приглашали Ящикова воспользоваться их очередью в буфете. И Жека никогда не отказывался. Естественно, не корысти ради, а только чтобы не обидеть радушных ребят из 16-й роты и для поддержания исключительно добрососедских отношений. Тактичный парень, не так ли?! Сама скромность! Жека! Женька! Ящик! Джон! Джексон! Евгешка! Евгеша! Геша! Евгений! евГений! Гений!

С участком территории военного училища ВВС, закрепленной для ежедневной уборки, за нашим 45-м классным отделением нам явно и несказанно повезло. Нам достался самый лакомый и перспективный кусок непосредственно у КПП — контрольно пропускного пункта, причем с внешней стороны забора.

А это, в свою очередь давало нам гарантированную возможность назначать внеплановые свидания со своими знакомыми девушками, независимо от наличия или всеобщего запрета увольнений в город, так как приводить училищную территорию в порядок — подметать ее летом, убирать опавшие листья осенью и вычищать снег, обильно выпадающий каждую суровую уральскую зиму, требовалось ежедневно. И это было очень удобно.

Даже, если у кого-то из ребят на данный момент не было знакомой дамы сердца, все равно на уборку территории ходили все курсанты нашего дружного 45-го отделения и всегда с нескрываемым удовольствием, так как появлялась реальная возможность выйти за пределы официально охраняемой границы военного училища, подышать пьянящим воздухом относительной свободы.

Вроде, чего тут особенного? Вот забор, вот воздух?! Ан, нет, с внешней стороны колючей проволоки, воздух всегда чище и приятней. И чего скрывать, конечно же, ходили поглазеть на симпатичных девчонок, которые пришли на свидание пусть не к тебе, а к твоим товарищам. Но каждый курсант лелеял в душе смутную надежду познакомиться с самой красивой девушкой на свете, которая чисто случайно пришла к училищу со своей подругой — просто за компанию или из любопытства и сейчас скучает в сторонке, пока ее подруга шепчется и украдкой целуется со своим пылким возлюбленным. Вы нечаянно пересекаетесь с ней глазами, густо краснеете и понимаете, что это и есть ваша судьба. Наивно и трогательно?! Не спорю, но все в этой жизни возможно и такое тоже бывало. Поверьте на слово.

Рядом со зданием КПП на красивом бетонном пьедестале торчал устремленный в небо настоящий, но списанный с военной службы удивительно красивый самолет МиГ-21, что придавало определенный ареал романтизма и не побоюсь этого слова — героизма, к портрету юного защитника Родины в глазах изящной красавицы на коротком, но жарком свидании. Согласитесь, вдвойне приятно, провести время с красивой девушкой, пока твои сослуживцы убираются на территории, давая тебе возможность поворковать с желанной и такой соблазнительной подругой, уединившись на ближайшей лавочке под густой ниспадающей кроной плакучей ивы. А ребята в это время активно шуршали на территории, временами бросая в вашу сторону понимающие и откровенно завистливые взгляды.