Кензи залилась густой краской. Лишь с огромным трудом ей удалось отвести от него взгляд, слегка развернуться на своем вращающемся стуле и сделать вид, что отыскивает нужную бумагу.
Ее мысли метались. Чувства – тоже.
И что это мужчины посыпались на нее, словно из рога изобилия? Три долгих месяца она была одна, даже не встречалась ни с кем. А теперь вдруг полна коробочка.
Вчера – Чарли.
Сегодня – Ханнес.
И ведь она по нему с ума сходит! Вот в чем беда.
Одна закавыка – они с Чарли напарники, пусть и временные.
Кензи незаметно вздохнула. Меньше всего ей хотелось, чтобы эти двое из-за нее схватились. И уж не дай Бог, будут хвастать друг перед другом победами в одной и той же постели.
Да, положеньице.
Надо немедленно что-то решать, пока не поздно.
– Вот мой рабочий телефон, – сказал Ханнес, – можешь звонить в любое время. Не застанешь – оставь сообщение на автоответчике.
Кензи слегка скосила глаза, наблюдая, как он вынимает из кармана кожаный футляр для визиток. Дорогая вещица, подумалось ей, ободок из чистого золота. Да еще и камешками украшен.
Внезапно она почувствовала укол ревности.
Наверняка подарок какой-нибудь девицы! Такие штуковины мужчины сами себе не покупают.
Это решило дело. К черту! Чем она хуже других, у нее такое же право на жизнь, свободу и радость, как и у всех.
Да, Ханнес с Чарли вместе работают. Так что с того?
Вчера она просто проявила слабость, не справилась с гормонами. Но ведь связь с Чарли она продолжать не собирается, не так ли? И верность ему хранить не обязана. Да и вообще ничем не обязана!
Кензи завороженно смотрела, как Ханнес жестом фокусника извлекает из футляра свою визитку.
– Домашний телефон на обратной стороне.
Кензи потянулась за карточкой, и вдруг ее охватило странное чувство, будто этот кусочек картона – часть его. Стоило ей его коснуться, как по ее телу пробежал мощный электрический разряд.
Память невольно вернула Кензи к той дождливой октябрьской ночи, когда его язык блуждал по ее обнаженной плоти, а она отдавала ему все, что у нее есть.
Кензи на мгновение задержала визитку в руках, и тут ее словно озарило.
«Я же все это время скучала по нему! Он мне нужен!»
– Э-э... – Кензи облизнула пересохшие губы. – Ты вроде говорил, что у тебя ко мне не только дело...
– Говорил, – улыбнулся Ханнес.
– Ну и...
– Почему бы нам не поужинать сегодня вместе? Если, конечно, у тебя нет других планов.
«Поужинать, – повторила про себя Кензи. – Что ж, занятие довольно невинное. По крайней мере ни к чему не обязывает».
– Хорошая мысль, – негромко откликнулась она. – Только, видишь ли, мяса я не ем...
– Не проблема, – прервал ее Ханнес. – Я знаю, куда пойти. Заеду за тобой в семь, ладно?
– В семь? Годится.
– А если до того времени придет факс, сними для меня копию, хорошо?
Кензи сомнамбулически кивнула.
– Ну что ж, мне пора бежать, – Ханнес снова обнажил зубы в ослепительной улыбке. – До вечера.
И вышел.
– Так, так, так, – насмешливо пропела Зандра. – Классный парень, дорогая. Что ж, когда начинается дождь, жди потопа. Смотрю, сухой сезон кончился. И как это у тебя выходит? Впрочем, молчу. Пока, я на обед...
Но Кензи ничего не слышала, лишь улыбалась куда-то в пространство в предвкушении нынешнего вечера.
Глава 28
«Мортимер», расположенный на углу Лексингтон-авеню и Семьдесят пятой улицы, из тех ресторанов, что обычно не задерживают на себе взгляда. Окна в главном зале задернуты, как в обыкновенном кафе, шторами, голые каменные стены, слева длинная стойка бара, справа столы, покрытые белой скатертью. Над стойкой – картина, изображающая юного романтика с развевающейся гривой волос, давшего имя ресторану.
Тут же на стойке возвышаются неизбежные кадки с пальмами или, как в данном случае, кизилом в цвету.
И тем не менее вот уже на протяжении почти двух десятков лет этот ресторан является любимым местом встреч самых богатых и важных персон Нью-Йорка, чем-то вроде неформального клуба для избранных.
Вот и сегодня вновь прибывшую гостью встретил в обеденное время несмолкающий гул голосов. Явление получилось рассчитанно-театральным: дама остановилась на пороге и обежала взглядом зал.
Все, как обычно: целая рота посетительниц, которые обедают, но не едят.
Прибытие новенькой не осталось незамеченным, и, судя по всему, Дина Голдсмит никого не разочаровала. Впрочем, и подготовилась она должным образом – знала, куда идет. Неброская косметика в миндально-кремово-розовой гамме. Светлые волосы, прихваченные сзади золотой заколкой, свободно падающие на спину густыми шелковыми прядями. Костюм с короткой юбкой и отдающая бирюзой накидка, на шее – ожерелье из зеленого оникса, в ушах серьги ему под цвет, на запястье – крупный браслет. Сумка и туфли из черной крокодиловой кожи.
Ее появление, как уже было сказано, произвело должное впечатление, и Дина это оценила. Ей явно выставлена высшая оценка.
Навстречу уже спешил хозяин – коротышка с роговыми очками на кончике носа.
– Миссис Голдсмит, – поклонился он. – Мисс фон Хобург-Уилленлоу уже вас ожидает.
Дина милостиво улыбнулась и поспешила за ним к столику сразу справа от двери.
– При-и-ивет! – пропела она.
Зандра, рассеянно смотревшая куда-то в окно и не заметившая ее появления, вздрогнула от неожиданности:
– А, это ты, дорогая! Привет, как дела?
– Извини, немного опоздала. А ведь так старалась прийти вовремя. – Дина наклонилась, обняла Зандру за плечи и легонько прижалась к ней щекой.
Хозяин подвинул стул, и Дина, стянув перчатки и сбросив накидку, устроилась напротив Зандры.
– Потрясающе выглядишь, дорогая. Господи, сколько же мы не виделись! Надеюсь, жизнь тебя не обижает?
– А то ты меня не знаешь? – отмахнулась Дина. – Жизнь никогда меня не обижает. Здорово, что ты смогла выбраться, особенно если учесть, что я позвала тебя в самый последний момент.
Аквамариновые глаза Дины не знали ни минуты покоя, по-прежнему обшаривая зал. Она походила на какую-нибудь любительницу аукционов, разве что то и дело обменивалась воздушными поцелуями с половиной присутствующих.
– А что тут удивительного? – рассмеялась Зандра. – Мы, трудящиеся девушки, всегда рады поживиться за чужой счет.
– Говори, говори, как будто я не знаю, что ты у нас клюешь, как птичка.
Появился юный официант:
– Что будете пить?
– Мне минеральной воды. – Дина перевела взгляд на Зандру. – А тебе?
– Я уже заказала.
Официант в мгновение ока вернулся с маленькой бутылкой зеленоватого цвета и застыл в ожидании.
Дина заказала семгу под соусом, Зандра – цыпленка.
– Так что тебя сегодня задержало? – поинтересовалась Зандра, дождавшись, пока отойдет официант.
– Покупки, дорогая, – ослепительно улыбнулась Дина. – Тонны покупок. Ты и не поверишь, как это изматывает. – Дина отхлебнула немного воды.
Судя по ее виду, поверить в это было действительно нелегко. К тому же Зандра прекрасно знала, что Дина просто без ума от бесконечных походов по магазинам.
– Да, тонны покупок. Спасибо еще, машина всегда под рукой. Она уже вся забита, а впереди еще целый день. Да, коль скоро зашла речь... чтобы не забыть... вот, держи. – Она протянула Зандре небольшой красный фирменный пакет.
– Картье! С чего бы это?
– Да так, маленький сувенир. Бери! Как увидела эту штуковину, сразу поняла – она для тебя.
Бросив на Дину взгляд, в котором явственно читалось: «Лучше бы ты этого не понимала», Зандра заглянула в сумку и вытащила оттуда три небольших футляра, завернутых в белую бумагу и обвязанных красной лентой.
– Ну же, открывай! – Дина покончила с обзором присутствующей в ресторане публики и, подперев подбородок, выжидательно улыбнулась Зандре.
Та неторопливо развязала ленту на самом маленьком из футляров, откинула крышку и не удержалась от восхищенного возгласа. Внутри, на белой шелковой подушечке, покоилась исключительной красоты крохотная золотая брошь с красной и черной финифтью.