— Привет, красавица! — улыбнулся он. — Куда путь держишь?

— Привет, Джесс. Отца пошла искать, — ему нельзя было не улыбаться в ответ. Не знаю почему, но к нему я относилась с теплотой. Как-будто мы сто лет были друзьями и все эти годы доверяли друг другу. Словно он был мне своим и любимым. Никогда ему в этом не признаюсь, вижу же, что мужчина ко мне не ровно дышит, вообще надо отстраниться, но ничего не могу с собой поделать, Джесс мне родной.

— Пойдем, провожу, — просто повернулся он и пошел вперед. Мне ничего не оставалось, как двигаться за ним.

— Ты меня ждал тут?

— Да.

— Зачем?

— Обнять хотел. И поговорить.

— О чем?

— Ты мне нравишься, да ты и сама это знаешь. Но и я знаю, что ты уже выбрала дель Наварра. Не надо извиняться, а то ты хочешь, я вижу. Мы невольны в своем сердце. Просто не всегда те, кого выбираем мы, выбирают нас. Но я упрямый. Я хотел сказать тебе, что буду ждать. Столько сколько понадобиться.

— Джесс… — растерялась я, — Почему ты думаешь, что дождешься?

— Потому что я терпеливый, — посмотрел он на меня, а потом заржал, зараза, — Ри, не пугайся. Я не буду домогаться или лезть в твою жизнь. Я просто хотел, чтобы ты знала.

— Теперь знаю. Спасибо.

— Помни, что ты всегда можешь на меня рассчитывать. А мы уже пришли, — сказал он и толкнул дверь в… огромную ведьмачью лабораторию, где на меня оглянулось с десяток людей сразу. — Оставляю тебя. Нужен буду — позови.

Он показал на свое ухо, где болталась серьга связника, развернулся и ушел. Я смотрела на его удаляющуюся спину и не могла все же понять, что он имел в виду. Конечно, он сказал прямо, но ведь мог и обиду затаить, и что-то попытаться донести иносказательно… Вот только этого мне сейчас и не хватало! У меня тут задание от брата императора — убить свою мать, которую я никогда не знала, вернувшийся внезапно титул, которого я не хотела, и оставленный на добрых людей (и нелюдей) маленький сын. «Куды бечь, за що трыматься!», как говорят в Вышевском герцогстве. А еще там говорят: «Тикай с хороду, тоби манда!». Вот последнему призыву прям хотелось последовать!

— Рийна? — откуда-то появился отец, — что случилось? Что ты здесь делаешь?

— Тебя ищу. Надо поговорить. Что это за место вообще? — вдруг переключилась я, рассматривая ближайшие столы со склянками и горелками, а также рунными схемами ведьмачьих ритуалов.

— Это мой зачаток школы для ведьмаков. Проходи, я тебе все покажу! — с какой-то долей гордости произнес отец.

— Потом экскурсию проведешь, — попыталась я вернуться к тому, о чем думала последние несколько наров. — Есть, где с глазу на глаз пообщаться?

— Пойдем, — нахмурился он.

Через пару склянок мы уже сидели в небольшой комнатке, заваленной книгами, схемами, образцами трав и минералов. Отец поставил на горелку небольшой котелок, в который сыпанул кавы.

— Давно надо было с тобой это обсудить, но мы же все время куда-то несемся, как только в Лесодаре встретились, — папа со вздохом поставил передо мной чашечку с кавой, — да я сам не знаю как вести этот разговор.

— Надо было рассказать еще до Лесодара и твоего исчезновения. Скажи, ты знал, что она жива?

— Знал, конечно.

— В общих чертах о моем рождении я знаю. Только вот какой вопрос меня интересует — как она из слабенькой магички вдруг стала обладать ведьминскими способностями, да и в магии раскрылась? Конечно, годы обучения сказались, но не настолько же слабенькую искру можно раздуть… Скажи честно, ты провел с ней обряд разделения искры?

— Да, — как только он это сказал, я поперхнулась кавой. Прокашлялась. Достала трубочку и раскурила. Успокоится надо было хоть как-то, а то аж руки опять дрожать начали.

— И как ты собрался выжить, раз мы с Таболой получили задание на ее устранение?

— Основные шаги я уже предпринял, но слушай, что тебе надо будет сделать, — улыбнулся отец. Он был спокоен и сейчас делился этим спокойствием со мной.

Сегодня большой императорский прием. Для женщин такое событие — это всегда повод показать себя, выгулять подарки мужей и любовников, подобрать партию отпрыскам обоего пола. Для Алеаны, которая когда-то так стремилась к этому блеску дворцовой жизни, приемы уже давно стали рутиной. Это сначала она блистала, выйдя замуж за графа, потом стала на балах «работать», выполняя поручения Ковена. Вот и сейчас у нее было только одно задание, только попасть на прием в этот раз было куда как сложнее. Все маги Ковена были «под прицелом» у Модро и его людей, гвардейцы тоже смотрели в оба. Но все были так верны короне как думал Рикард. У каждого человека есть свои слабости. Это только Глава тайного сыска со своими прямыми подчиненными все такие из себя верноподданные, а у пешек рангом пониже и верность пожиже. Кого-то можно было банально купить, кому-то пригрозить здоровьем близких, кто-то тщательно скрывал свои грешки, способные повредить службе и карьере.

Во дворец Алеана прошла спокойно. Правда, светиться среди высокой публики поостереглась. Узнают ее быстро и сразу дадут знать кому-нибудь из людей Модро. К тому же она боялась встретиться там с Нарешем. Ведьмак уже давно вертелся при дворе. Вряд ли конечно, кто-то позволит обычному безродному ведьмаку присутствовать среди высоких особ, но поберечься стоило. Сделать он ей ничего не сделает, сам же когда-то, когда она только-только забеременела, провел обряд разделения искры. Избавиться от нее, все равно что избавиться от самого себя. На это он вряд ли пойдет. Хотя кто его знает…

Почву для ее дела подготовит Имоджин, которой пробраться хоть куда с ее-то способностями было вопросом пары наров. Дальше же Алеана справиться и сама. Ее задание — принц Бун. Император итак практически не жилец, недолго править тому, кто не может удержать искру. Но какой смысл избавляться от императора, если власть в руки тут же возьмет его наследник! Основной сложностью было покинуть дворец целой и желательно невредимой уже после того как она устранит принца. В этом-то ей и должен был помочь герцог Асомский. Как кровный хранитель печати, он мог преодолеть большинство магических охранных систем, питающихся от «братского» артефакта. Сегодня ему и справляться с ними особо не нужно будет, только на время отключить их для того, чтобы Алеана вышла. Плюс еще и в том, что охранные системы призваны не впускать, а не выпускать. Утром они еще раз обсудили все с герцогом. Теперь все зависело от удачи. Впрочем, Анжье всегда считала себя удачливой.

Графиня не знала, что именно сегодня леи мира решили, что свою удачливость она уже вычерпала до дна. За завтраком они с герцогом, подробно утверждая все пункты плана, даже не заметили любопытный носик маленькой мышки, что шмыгнула в свою норку, как только заговорщики попрощались. В этот же момент на другом конце города в одной из комнат здания Тайного сыска открыл глаза Бьерн Хейм, резко выходя из транса. Золотоволосая девушка, сидевшая рядом с ним, выслушав друга, понеслась бегом к Главе, пересказывая подслушанный разговор. Здание ожило. В течение нара маги разных рангов и направленности получали задания и согласовывали свои действия. Жить герцогу Александру Асомскому оставалось не более, чем до полудня.

Имоджин Сарагосса действительно спокойно прошла во дворец на прием, сопровождая одного из свитников герцога Эльгато. Выбор пал именно на южное герцогство, просто потому, что Чезаре Эльгато притащил с собой и сестру, и подобающее сопровождение. Такое впечатление, что он половину своего управляющего аппарата привез в Нисману. Сначала она боялась, что ее заданием будет самой убить принца, а сейчас больше всего она боялась, что ее кто-то узнает. Хотя ей всего лишь навсего надо было подобраться к его высочеству и шепнуть пару слов, пользуясь своей сутью бездушника, направить того в укромный уголок. Это было просто! Даже не нужно танцевать с ним или вести беседу, достаточно просто приблизиться на расстояние пары шагов, не задерживаясь пройти мимо, перехватив один единственный взгляд. Знай Имоджин, что в бальной зале находятся люди, которые знают ее в лицо и именно сейчас напряженно высматривают, или что план раскрыт и принца страхуют, то бежала бы из Нисманы, не оглядываясь. В сей же момент она шла в его направлении, ловко лавируя среди прогуливающихся пар и беседующих компаний. Вот-вот она уже подойдет к нему, шепнет что нужно… Лишь бы взгляд перехватить.