С другой стороны, Ван-Ван самой пойдёт на пользу, если она раз и навсегда посмотрит в лицо последствиям своих действий и закроет этот вопрос. Подобные вещи, если остаются позади, болят.

Мне ли не знать.

С тем же Лит-тиром, возможно, мне нужно было поговорить о нашем детстве по-настоящему, всерьёз…

Я поговорю, когда вернусь.

Даже если придётся казнить его за предательство после.

Я потряс ушами, отбрасывая гадкие мысли. По одному шагу за раз, так они говорят, верно?

— Следуй за мной, — сказал я лемурьей заднице, — нам пора в первый ряд. Мы увидим зарождение великой любви!

— О! — воскликнул Бао-ко. — Ты нашёл его?

— О да.

Мы с лемуром залезли на стеллажи и принялись ждать, наблюдая, как Ван-Ван сортирует и протирает книги.

— А вот и он, — сказал я, когда лже-библиотекарь объявился.

— Ой, — сказал Бао-ко, — он… не очень модный парень, да?

У меня на этот счёт тоже были некоторые претензии, если честно. Если уж постоянно угрожаешь снять чужую кожу, почему не спереть одежду заодно? Почему он вечно выглядит, как пугало, одетое с чужого плеча?! Я же просил выглядеть достойно!

— Да ладно, — вздохнул я, — это ж любовь-судьба. Там вообще наплевать, кто как выглядит.

— Ты уверен? — уточнил лемур.

Я только фыркнул.

— Созерцай.

..

Лже-библиотекарь медленно подошёл к Ван-Ван и пару мгновений наблюдал за ней, по-хищнически склонив голову набок. Его глаза за уродливыми стёклами отблеснули чем-то подозрительно ярким. Вот за что Ван-Ван такая судьба, а?! Что оно такое вообще?

Ладно, всё равно потом так или иначе решать эту проблему.

— Извините, — позвала тварюшка. — Можно, я помогу?

Ван-Ван вздрогнула, бросила на парня незаинтересованный взгляд и вернулась к работе.

— Нет, спасибо.

А?!

Парень помедлил.

— И всё же, позвольте мне. Я всё равно здесь работаю, со мной будет быстрее.

Ван-Ван покосилась на него снова и едва заметно скривилась.

— Кто ты такой? — спросила она. — Чего тебе надо? Мне не нужна помощь!

— Я не буду мешать, — улыбнулся лже-библиотекарь. — Я просто помогу. Пожалуйста.

— Почему? — прищурилась Ван-Ван.

— Мне не спится, надо чем-то занять руки. И тут смотрю, вы тут работаете. Совсем одна и явно устали. Потому я решил составить компанию.

— У тебя нет никакого места получше?!

— Нет, — улыбнулся он обезоруживающе. — Библиотека — моё любимое место. И я не очень люблю одиночество, так что…

— Ты мне не нравишься, — сказала Ван-Ван. — Ты точно не псих?

У меня хвост встал дыбом. Что тут происходит вообще?!

Где любовь?!

— Это спорно, насчёт психа, — пожал плечами лже-библиотекарь, ловко перебирая книги, — но для вас я не угроза и никогда не буду. Я действительно захотел помочь. Разве это странно?

— Да. Ты одет странно.

Вот! Вся проблема в одежде! Почему этот придурок не мог украсть что-то толковое?!

— Извините насчёт этого, — обезоруживающая улыбка тварюшке правда очень шла. — У меня… грязная работа. Мои родители преподают здесь, устроили меня по блату, но я совершенно не гожусь для интеллектуального труда. У меня нет фамилиара, как видите… Так что приходится заниматься тем, что под руку подвернётся. Вот и весь ответ.

Любопытно, насколько много в этой истории правды? По идее вообще никакой, и всё же у меня чувство, что…

А, плевать! Не в этом дело! Другое важно: почему они не влюбляются?!

— Меня зовут Ванина, — сказала Ван-Ван сухо. — Тебя?

Лже-библиотекарь помедлил, странно напрягся, будто решая, какую ложь сказать.

— Орди, — ответил он.

— Эм? Это как “оно” на драконьем?

— ..Да. У моих родителей… своеобразное чувство юмора.

— Да уж, обхохочешься.

Дальше они работали в тишине.

…

— Ну так себе любовь, — сказал Бао-Ко. — Я себе что-то пограндиозней представлял.

Пограндиозней? Пограндиозней?! Да это грёбаная катастрофа!

Я заметался по стеллажу.

— Не понимаю. Не понимаю! Они должны были полюбить друг друга с первого взгляда!

Лемур помял в лапках свой хвост.

— Ну слушай, твоя кошачья светлость… Ты только не расстраивайся, ладно? Но любовь так не работает, извини. Ну то есть, не всегда так, а очень даже по-разному…

— Но это же любовь-судьба!

— ..Даже если так.

— У моих родителей это было иначе!.. — я прикусил язык, нарвавшись на… сочувствующий взгляд? Нет, ну это точно ни в какие ворота! Я встряхнулся и распушил шерсть. Почему-то в этот момент мне отчаянно хотелось казаться больше.

— Слушай, твоя кошачья светлость. Как бы так сказать… Было бы странно, если б сработало?.. Не сверкай на меня так глазами! В смысле, бывает, что люди влюбляются сразу и с первого взгляда — в красоту там, в улыбку, в танец, в запах даже. Но эти двое… явно не тот тип?

— В смысле? — спросил я хмуро, наблюдая за тем, как Орди быстро и ненавязчиво доделывает работу Ван-Ван. Парень был предельно вежливым, но… совсем не выглядел влюблённым?

А про Ван-Ван и говорить нечего! Она очень демонстративно на него не смотрела и как будто выпустила все существующие иголки! И вот что теперь делать? Как? Почему? В моей практике не бывало такого!

— В моей практике не бывало такого! — возмутился я.

Лемур чуть нервно почесал за ухом.

— В твоей практике… Слушай, а ты в своей человеческой жизни случайно не был одним из тех красивых, богатых, влиятельных и могущественных мудней, за которыми женщины ходят косяком?

Я оскалил на лемура зубы.

Тот поднял лапки:

— Да я так, просто спросил! Без подтекста! Просто… есть в тебе что-то такое, знаешь? Я не зря тебя с инкубом перепутал! И, если так, то ты просто не понимаешь, как нужно завоёвывать девушек!

Я с сомнением покосился на полосатую задницу.

— И много ты девушек завоевал?

— Ну… Я знаю механику!

Я закатил глаза к потолку и вернул своё внимание туда, где как раз происходила судьбоносная встреча.

Там как раз объявился новый действующий герой.

…

— Так я и знала! — вскричала Белинда, — Ты жульничаешь! Ты можешь хоть что-то в этой жизни сделать, не жульничая? Однажды лживая тварь — всегда лживая тварь, так?!

Ван-Ван тут же слегка сжалась.

Вообще чем больше я на это смотрю, тем меньше мне нравится её реакция на некоторые вещи. В частности, на любого незнакомца, пытающегося познакомиться с дружественными намерениями, будь то Орди или кабанодева… или на ту же Белинду.

— Я..

— Ты привела сюда какого-то несчастного заучку, чтобы он сделал за тебя всю работу?

— Но…

— Я расскажу об этом профессору Лаи!

— Я…

Ну вот снова, умненькая девочка превращается в мямлящее, неспособное защититься месево.

Как там сказала Ван-Ван? “Белинда всего лишь пару раз меня пнула, плюнула в меня и распускала слухи, но в остальном она хороший человек”? Помнится, родители у неё тоже были “хорошие люди”, которые не сделали “ничего такого”.

Плохой Ван-Ван признаёт только себя… интересный сорт высокомерия, если на это внимательно посмотреть.

Нужно будет подумать, что с этим сделать.

— Вам никто не говорил, что орать в библиотеке — неприлично? — голос Орди был сух и холоден, а ещё в нём звучал… вес. Тот самый, который заставляет более слабых противников инстинктивно опустить голову и подчиниться.

Воздух в комнате потяжелел, и на миг мне показалось, что воздух вокруг Орди зарябил… Хотя, конечно, не показалось. Просто тварюшка на миг отпустила с поводка свою настоящую природу, чтобы потом снова взять её в тиски.

Белинда застыла.

Про деву можно было сказать много вещей, приятных и не слишком, но одно надо признать: с инстинктами у неё всё было в порядке.

Быстро сглотнув, она уже тише и спокойнее ответила:

— Мы отбываем тут наказание, и ты, кто бы ты ни был, не можешь ей помогать! Что бы она тебе ни наплела…

— Я тут работаю и могу делать всё, что вздумается, — ответил Орди сухо. — Мне никто ничего не плёл, я сам решил побыть тут, потому что немного устал от одиночества. Чего я не понимаю, так это почему вы бросаетесь обвинениями, не разобравшись? Почему вы решили, что всё так, как вы себе представили?