— БУ-ГА-ГА-ГА-ГА! Каждый раз одно и то же со всеми! Ха-ха-ха! Да не ссы ты так, паря. Не кипишуй. Работу свою будешь делать нормально, никто тебя палкой гнать не станет. А так… — он наклонился и, к моему удивлению, всего двумя пальцами вмиг развязал сложный узел на моей лодыжке. — …просто не тормози.

Так, ладно. Этот, по крайней мере, не выглядит как садист. Скорее, как грубый, но не злой надзиратель с местным диким чувством юмора. Решив все-таки сейчас прошупать границы, рискнул и задать вопрос.

— Как вас зовут то? Как обращаться? — спросил я, поднимаясь с пола и, к своему стыду, пряча глаза. Сука, трус.

— О, парень, с правильного вопроса начал! Ха-ха-ха! — он снова расплылся в улыбке. Похоже, настроение у него было на редкость благодушное.

— Зовут меня Бьорн! Бьорн Крушащий Черепа! Бьорн Драконов Бьющий! Слыхал ли о таком в своем заморском доме, а, чужак-чудак?

Ох, мания величия цветет пышно. Впрочем, учитывая местные обычаи, такие прозвища вполне могли отражать реальные заслуги.

— Нет, Бьорн, не слышал… — ответил я, ожидая вспышки гнева.

Но он, наоборот, заржал еще громче, демонстрируя все свои немногочисленные зубы.

— Еще узнаешь, уродец! На деле себя покажу! Да так, что ссать под себя будешь вместе с драконами от одного моего имени. — Он самодовольно хлопнул себя по груди, а потом, сбавив обороты, продолжил уже более деловым тоном. — Надсмотрщиком вашим буду. Чтобы не сбежали, и чтобы работали, как положено. Чтобы брату моему в кузне помогали, да руду добывали. Чтобы норму дневную приносили и не отлынивали, понял?! А сейчас — жрать. Вся твоя орава уже тебя съесть готова от голода, ха-ха-ха! Так что бегом! — снова рявкнул он, и я поспешил встать в строй к остальным.

Ладно. Грубовато, но, кажется, беззлобно. Похоже, наши жизни для них действительно представляют ценность как рабочий ресурс, то есть в полнейшую кабалу нас заводить не будут. Но обо всем этом хорошо думать, пока реально не начали работу. А судя по всему, нас вели прямо к ней.

Вместо вчерашней харчевни Бьорн повел нас к пещере. Он сунул тяжелый холщовый мешок одному из рабов, и наша процессия из двенадцати человек, включая меня, Альфреда с двумя его людьми (надо бы с ними пообщаться, причем наедине. Чувствую, не зря они молчат при Бьорне), Гнильца и еще семеро незнакомцев, двинулась в темный провал.

Пара викингов, которые, видимо, были охранниками шахты, зажгли от жаровни у входа несколько факелов, и мы двинулись вглубь горы.

Шли по главному штреку — широкому, высокому тоннелю, стены которого были укреплены толстыми деревянными балками. Ожидал трудностей с дыханием — ведь чего еще ждать от затхлых пещер, если не избыток каких-то газов с отсутствием постоянной аэрации воздуха (типа естественного процесса обмена воздуха между пещерой и внешней средой, то искусственного дикари бы не дошли), но, к удивлению, дышалось нормально. С примесью пыли и песка, но нормально. Через десять минут ходьбы по слабо освещенному коридору мы вышли в просторный зал. Это, очевидно, был центральный узел шахты. Отсюда в разные стороны расходилось несколько более узких тоннелей-забоев. В центре зала стоял грубо сколоченный стол и несколько бревен вместо лавок. Вдоль стен были сложены ящики с инструментами, мотки веревок, пустые корзины для руды, какое-то подобие тачки или маленькой тележки, да и несколько бочек с водой.

Раб, несший мешок, вывалил его содержимое на стол. Очевидно, нес в нем наш завтрак. Состоял он из кусков старого хлеба и вяленой рыбы. Рядом поставили пару кожаных бурдюков с водой.

— Так, работнички! — скомандовал Бьорн. — Новому… Ты, Гнилец, все ему объяснишь. Чтобы понял сразу и не выкобенивался. Норму ему тоже… — он смерил меня оценивающим взглядом, — …стандартную. А то сдохнет еще раньше времени. Куда идти и что делать — все расскажи. Спрос будет с тебя, понял?!

Гнилец, тот самый прикованный викинг, который теперь, как и все мы, был свободен, лениво кивнул.

— Да понял, понял я, Бьорн. Ты ж меня знаешь…

— Ага, знаю я тебя, гниду. Радуйся, что Ульв так мягок к предателям. Глаза бы мои тебя не видели! — Бьорн явно разозлился от одного вида Гнильца. — Все, задрали! Жрите и за работу! Опять нехватка железа для новых драккаров. Зима близко, а вы тут нихера не делаете, сучьи падали! Вам же и нечего жрать будет, коли не сделаем заготовок.

С этими словами надсмотрщик развернулся и, не оглядываясь, зашагал обратно к выходу из шахты, оставив нас одних. В его удаляющейся речи можно было разобрать:

— Чтоб побрали смертоящеры гниду дешевую… Козлолюб ссаный, червь падальны… — И гневную тираду перестало быть слышно.

Н-да, и кому из нас двоих будет хуже от того, что моим наставником назначили этого Гнильца? Мне или ему?

Я быстро расправился со своей порцией. Еда почти не лезла в горло от нервного напряжения, но я насильно заталкивал в себя каждый кусок черствого хлеба и каждый ломтик этой сраной соленой рыбы. И ведь логично же, что впереди тяжелый день, и калории мне еще понадобятся, но не лезет ведь! Все настолько нереально, будто я все еще сплю… Закончив, повернулся к приставленному ко мне наставнику.

— Ну и… что мне нужно делать?

Гнилец оторвался от еды, смерил меня презрительным взглядом и проскрипел:

— Сказал бы — не мешаться, но из-за тебя, выродка, мне же и влетит. Кирку-то хоть поднять сможешь? А то выглядишь как задохлик, которого первым же ветром сдует.

Он ткнул подбородком в сторону ящика с инструментами. Я молча подошел и вытащил первую попавшуюся кирку.

— А ну-ка, помаши ей, — скомандовал Гнилец, — будто дрова колешь.

Я сделал несколько взмахов. Увесистая, да, но не критично. Мышцы, привыкшие к физической… да и просто активной работе в зале (какому парню не интересно развивать тело, когда все остальные цели почти выполнены), да и работа в ветеринарной клинике — а там иногда приходилось удерживать и 100-килограммовых алабаев — справились без особого труда.

— Пойдет, — процедил он сквозь зубы, явно разочарованный. — Выглядишь дохлее, чем есть на самом деле. Воин, что ли?

Ага, — подумал про себя, — это просто вы тут все такие огромные. Не столько за счет мускулатуры, сколько за счет толстой жировой прослойки. В совокупности это и дает вам такой внушительный объем. Ну а в другом случае, если искать плюсы, то вот и пригодился мой маниакальный ЗОЖ — скрыть себя получилось. Преимущество ли это? Не знаю. Но точно будут недооценивать, ведь в одежде, без лишнего жира, я и правда казался дрищом на их фоне.

— Раньше был, — лаконично ответил я. Армия-то в моей жизни была. И военные сборы тоже. А то, что я там бегал не с мечом и щитом, а в бронежилете с автоматом — это уже детали.

— А сейчас?

— Не поверишь, ветеринар.

— Кто?! — он аж поперхнулся. — Ты мне своим заморским языком мозги не пудри! Что делать-то умеешь?

— Животных лечить, — спокойно ответил я, а потом решил дополнить, забросив удочку. — Людей иногда тоже.

Правда, без антибиотиков, стерильных инструментов и рентгена мои возможности были сильно ограничены. Но анатомия свиньи, например, поразительно похожа на человеческую. А что-то простое типа вправить вывих или наложить шину я уж точно смогу.

— Понятно. Бесполезный для шахты, — отрезал Гнилец. — Слушай сюда внимательно, чужак. Один раз объясню. Второй раз уже киркой по башке ведать буду, понял?

Пока говорил, он уже подошел к ящику, вытащил оттуда вторую кирку, несколько железных клиньев разного размера, тяжелую кувалду, деревянную лопату с окантованным железом краем и моток толстой веревки. Все это он закинул в небольшую деревянную тележку на двух кривых колесах. Затем подошел к стене и взял два факела, один из которых сунул мне.