Какое-то время Борислав пребывал в состоянии информационного шока, пытаясь переварить свалившуюся на него информацию. По меркам искусственного интеллекта приходил в себя он довольно долго – почти десять секунд. Зато после окончательного осознания случившихся перемен, Борислав испытал некое чувство, которое люди назвали бы душевным подъемом. Он снова обрел четкий и понятный смысл своего существования и был готов с головой окунуться в решение новых проблем. Теперь он знал с чего начать и к кому обратиться. Активировав систему связи, Борислав отправил на базу союзников кодированное сообщение:

«Командующему союзными силами на планете Земля графу Белову.

Укрепрайон Б-6-14 в составе двадцати трех стационарных огневых точек и восьмидесяти единиц боевой и вспомогательной техники готов к выполнению боевых задач. Полный отчет о состоянии техники и сооружений прилагается. Жду дальнейших указаний.

Центральный вычислитель укрепрайона Б-6-14 Борислав»

***

- А ведь всё так хорошо начиналось, - с раздражением в голосе произносит Ло, глядя на броуновское движение красных отметок на тактической голограмме. Вот что им неймется? Всё же нормально было. Ни разу ведь маскировку наших челноков им пробить не удалось, так почему они взбесились-то вдруг?

- Тот, кто управляет кораблями третьей силы в системе, что-то заподозрил, - пожимает плечами Тапар. – Что стало для этого поводом, предполагать не возьмусь, но, видимо, таковой нашелся.

- Скорее всего, накопились косвенные признаки того, что в блокаде образовалась дыра, - высказывает свою версию полковник Хаг. – Наши вычислители ведь тоже иногда выявляют присутствие противника с помощью многопараметрического анализа флуктуаций гиперполя и эманаций темной энергии. В моменте они могут быть похожи на случайные отклонения естественного происхождения, но при длительном наблюдении удается выявить некие корреляции. Точно определить местоположение противника это, как правило, не позволяет, но сам факт его появления иногда зафиксировать удается. Ошибки при таком методе, конечно, случаются, однако игнорировать подобные признаки искусственный интеллект точно не станет. Видимо, отсюда и эта суета.

- Да в том-то и дело, что в наших расчетах возможность применения противником такого метода тоже учитывалась, - возражает Кан. - Не должно было это сработать.

- Однако факт налицо, - теперь приходит моя очередь пожимать плечами. – Гадать можно сколько угодно, но мне куда больше интересно другое – что это меняет для нас?

- Сильно возрастает вероятность обнаружения челноков, - ответ у Кана уже готов. Видимо, необходимые вычисления он провел заранее. – Сейчас, благодаря поставкам комплектующих из Державы и Республики, у нас уже четыре грузовых бота, а скоро войдут в строй ещё два. Между нашей базой и союзной эскадрой они перемещаются непрерывно, так что посылки мы отправляем и получаем практически каждый день. Раньше шанс обнаружения челноков был ничтожным, но теперь он составит около двух процентов при каждом прорыве блокады, а это значит, что рано или поздно наш путь снабжения будет засвечен. Что при этом предпримет противник, я предсказать не берусь.

- Два процента – это не так уж много, - не слишком уверенно произносит кейр Гуш.

- Да, немного, но только когда речь идет о единичной попытке прорыва, - возражает Кан. – А как только мы начинаем говорить о непрерывном потоке челноков, ситуация меняется. Если считать, что мы совершаем два прорыва в день, то вероятность, что хотя бы раз бот будет обнаружен в течение следующих пяти суток, составит уже не два, а восемнадцать процентов. Если говорить о десяти днях – то шанс засветки – тридцать три процента. А если разговор идет о ближайшем месяце, то вероятность повышается до семидесяти процентов.

- Звучит отвратительно, - невесело констатирует Ло. – За пару недель мы точно ничего не успеем, а даже месяц – это уже совершенно неприемлемый риск.

- Я вижу три пути решения проблемы, - отвечает Кан. – Первый – это улучшение маскировки челноков, но я уже даже и не знаю, куда её ещё улучшать. По-моему, мы выжали из гибридных технологий всё, что было можно. Я не утверждаю, что прогресс в этом направлении невозможен, но вряд ли у нас получится добиться очередного качественного скачка в разумные сроки.

- А второй и третий?

- Второй – ещё сильнее уменьшить размеры челноков. Примерно раза в два. Технически это возможно, хоть и потребует времени. Поток грузов на какое-то время снизится, а доставлять некоторые из них станет вообще нереально, но зато мы опять получим приемлемый уровень риска. Не нулевой, но достаточно комфортный. А третий вариант – оставить всё как есть, но отправлять челноки не раз в сутки, а намного реже. Грузов, опять же, станет меньше, но зато у нас появится больше времени.

- Третий вариант тоже плох, - отвечаю Кану, отрицательно качая головой. – Риск всё равно остается, а поток материалов и комплектующих станет намного меньше. Придется идти по второму пути, хоть это и приведет к серьезной задержке в реализации наших планов.

- Хуже всего то, что ни один из вариантов полностью не решает проблему, - негромко произносит Шела. – Второй дает нам больше шансов ещё некоторое время скрытно получать помощь извне, но в какой-то момент дыра в блокаде всё равно будет обнаружена противником. Вопрос лишь в том, когда именно.

- Не только в этом, - добавляет Тапар, - но и в том, какая за этим обнаружением последует реакция. А она может нам очень не понравиться.

***

Сегодня символичный день – Каинова чаща теперь полностью наша. Книжники Державы работали над своим «троянским конем» несколько дольше, чем инженеры и ученые Республики, но в итоге мы получили артефакт, способный проделывать с управляющими конструктами укрепрайонов тайкунов тот же фокус, который мы провернули с Бориславом.

В этом деле нам очень пригодился трофей, добытый при разгроме и последующем разграблении укрепа тайкунов, големы которого чуть не уничтожили группу полковника Волынского и майора Якушева, пытавшихся проследить за нами во время операции по захвату легких шагающих танков кибов. Произошло это уже довольно давно, но управляющий конструкт, извлеченный нами с нижнего яруса разрушенного бункера, всё это время так и пролежал на нашем складе. Была у меня мысль передать его генералу Бубнову в качестве жеста доброй воли для сглаживания острых углов, возникших на фоне грубого вмешательства его людей в наши дела. Но потом конфликт как-то сам собой сошел на нет, и артефакт так и остался у нас.

Теперь же он очень пригодился книжникам тайкунов при разработке своего аналога вируса, созданного учеными кибов. Что они с ним делали, Тапар и Гуш объяснить мне толком так и не смогли, но меня, если честно, куда больше интересовал результат, а не процесс. И результат был достигнут в достаточно сжатые сроки. Ну а подсунуть присланный нам конструкт одному из големов-разведчиков тайкунов особых проблем не составило. Голодный ресурсный паёк заставил этих небольших, но опасных тварей стаскивать в свою нору всё более или менее ценное. Само собой, мимо поврежденного ремдрона кибов, медленно тащившегося по нейтралке в сторону своего укрепа, голем тайкунов не прошел. И содержимое грузового отсека добитого им ремонтного робота немедленно стало его трофеем. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

После перехода Борислава и одного из укрепов тайкунов на нашу сторону, процесс подчинения нам остальных укрепрайонов Каиновой чащи приобрел лавинообразный характер, даже несмотря на перебои с поставками зараженных вирусами комплектующих из Республики и Державы. Рулит этим направлением нашей деятельности Борислав, и получается у него очень неплохо. После взятия под контроль Каиновой чащи я поставил ему задачу заняться Змеиным Лесом и здоровенным куском утерянных земель, пожалованных мне императором в качестве новых территорий моего графства. Туда наших «троянских коней» мы доставляем с помощью глайдеров, которых у нас теперь три штуки. И что-то мне подсказывает, что скоро придет время отправлять их в Европу и за океан.