— Хозяин, вы на пределе, — предупреждает демон.

Я это и сам чувствую, так что позволяю организму выпасть из вихревого скачка. Главное, впрочем, я уже понял, и теперь мне даже есть чем помочь Тапару и Кану. Прежде чем свалиться на землю из-за приступа слабости, успеваю скинуть тайкуну по ментальному каналу мысленный образ карты местности с границами нового района поиска. Полностью локализовать противника мне не удалось, но остальную работу вполне в состоянии сделать наши летающие разведчики.

— Ты как? — спрашивает Шела по приватному каналу.

— Спасибо, хреново, но ничего критичного. Через минуту буду в строю.

— Сергей, мы их ведём, — напряженным голосом сообщает Тапар. — Аномалия здоровенная, раза в два больше, чем зонтик, который создавал над своей группой Краев. И размытая очень. Конструкты наблюдения големов возле неё начинают сбоить. Приходится держать разведчиков на приличном удалении, и даже это не всегда помогает.

— Маскировочную сферу пока не продавливаем, чтобы не спугнуть, — добавляет Кан. — Всё, как договаривались.

— Они уже рядом с бойцами сержанта Сваи, — предупреждает Ло. — Сергей, нам пора вмешиваться, иначе кто-то из людей графа может пострадать. Те, кто создал такую аномалию, сожрут их без всяких усилий.

Вот тут Ло права на сто процентов. Валяться дальше на земле нет времени, и я с усилием поднимаюсь на ноги. До противника метров триста-четыреста, точнее не определить. Диверсанты, видимо, переправились где-то намного выше по течению и отошли довольно далеко от берега, чем дополнительно затруднили нам задачу по их обнаружению. К восточному укреплению они приближались не совсем с той стороны, откуда мы их ждали.

Глазами одного из големов Тапара вижу, что противник приостановился. Бойцов сержанта Сваи морфы противника наверняка уже обнаружили и сейчас, видимо, решают, как поступить — попытаться просочиться между ними незаметно или тихо ликвидировать мешающих им дозорных. Бегу вперед, стараясь максимально сократить дистанцию.

— На втором направлении пока полная тишина, — докладывает Кан. — Под мост никто проникнуть не пытается. Никаких помех работе сканеров вычислитель не фиксирует.

Принимаю информацию к сведению и бегу дальше. В принципе, так всё и должно быть. Вторая группа диверсантов не начнет действовать, пока первая не устроит провокацию и не отвлечет на себя внимание защитников моста.

— Сергей, они снова двинулись вперед! — с нажимом произносит Ло. — Пора действовать.

Ло говорит дело, тянуть дальше действительно нельзя. Вызываю на связь Иваницкого. На этот раз он откликается мгновенно.

— Начинайте через тридцать секунд, капитан! — отдаю короткий приказ и разрываю связь.

Останавливаюсь и вскидываю автомат. До противника около двухсот метров — нормальная дистанция для стрельбы модифицированными пулями, особенно если вспомнить, что стрелять буду далеко не только я.

— Ло, ставь помехи, — отдаю команду на общем канале. — Не стоит давать диверсантам шанс предупредить вторую группу, что всё пошло не по плану.

— Готово, — докладывает десантница.

— Огонь!

События мгновенно срываются в бешеный, но управляемый вихрь. Вал в моих руках мелко подергивается, длинной очередью отправляя модифицированные пули в самый центр созданной морфами противника аномалии. Впереди-справа мелькают частые вспышки — это с дистанции около километра по цели бьет автоматическая пушка бронетранспортера. Ещё чуть дальше выбрасывает из ствола сноп огня танковая пушка, отправляя в полет накачанный скрытой силой снаряд. Бойцы сержанта Сваи тоже не остаются в стороне, и, в строгом соответствии с полученным приказом, давят огнем из всех стволов обозначенную нами цель.

Периферийным зрением отмечаю, что люди капитана Иваницкого тоже без дела не сидят. На территории восточного укрепления раздается беспорядочная стрельба, а потом к небу поднимаются два высоченных столба огня. Детонация вкопанных в землю бочек с горючим — очень впечатляющее зрелище.

Меняю опустевший магазин и продолжаю вести огонь. Внутри аномалии видны яркие вспышки и сполохи срабатывающих силовых щитов. Неожиданно оттуда в мою сторону вылетает струя инфернального пламени.

— Хозяин, опасность, — бесстрастно предупреждает демон, — но я и сам вижу, что стоять на месте вредно для здоровья.

Прыгаю в сторону, однако поток пламени изгибается вслед за мной. Организм самопроизвольно проваливается в режим вихревого скачка, и я вкачиваю хлынувшую через мой источник энергию в силовой щит, интуитивно активируя опцию отражения. На мгновение меня обволакивает жидким огнем. Становится жарко, но Пояс огненного зеркала срабатывает как надо. Часть вложенной врагом в атаку энергии рассеивается, заставляя вспыхнуть траву и кусты вокруг меня, а часть выплескивается защитным артефактом обратно в противника, которого я до сих пор вижу лишь очень смутно.

— Треть ресурса щита израсходована, — констатирует демон.

Ло вгоняет в сферу скрытности, всё ещё поддерживаемую противником, ещё один снаряд, и этого защита диверсантов уже не выдерживает. Маскировка разом слетает, и мы видим, что стрелять больше не в кого. Живых врагов в перекопанном воронками выжженом пространстве, оставшемся на месте магической аномалии, больше нет.

— Вычислитель фиксирует противодействие сканерам дронов на втором угрожаемом направлении, — докладывает Кан.

Судя по всему, спектакль, устроенный капитаном Иваницким, сработал, и командир главной группы диверсантов решил, что пора действовать. Чтобы успеть их перехватить на пути к мосту, мне опять придется изрядно побегать. Впрочем, я ещё не успел стать ленивым вальяжным аристократом. Надеюсь, и не стану. Я стараюсь не забывать, что ещё совсем недавно был деревенским охотником и одиноким волком, которого кормят ноги. Быстрый бег в полном снаряжении — наше всё. Думаю, если бы Ло сейчас слышала мои мысли, они бы точно пришлись ей по вкусу.

Халим Аль-Магграби считал себя потомком коренных французов, ставших после Чужой войны одним из становых хребтов Королевства Франков. Увы, ведущую роль в создании этого могущественного государства сыграли германцы, но и доля жителей довоенной Франции в элите франков оказалась немалой, и со временем она даже немного увеличилась.

К белым французам Халим относился с пренебрежением. До вторжения чужих они без всякой войны фактически сдали свое государство его далеким предкам, приехавшим из стран Магриба, да и в условиях вторжения чужих их выживаемость оказалась намного ниже, чем у более приспособленных к жизни новых хозяев Франции. Так что настоящими французами на тот момент стали именно те, кого белые обитатели довоенной Европы с тщательно скрываемым презрением называли мигрантами.

Халим искренне верил, что своей карьерой и неуклонным продвижением в иерархии Королевства франков он в очередной раз доказывает, что новые французы достойны ведущих ролей в начинающем возрождаться послевоенном мире — лучшем и справедливейшем из миров, где правят те, кто обладает силой, и где нет никакой необходимости скрывать это положение вещей за грудой красивых слов и набором бессмысленных сказок, предназначенных для глупой толпы.

Сегодня Халим получил шанс сделать ещё один шаг вверх по длинной лестнице власти. Если его план сработает, и захват моста пройдет успешно, он получит новое звание и высокую должность в штабе южной армии. Ходить в подобные рейды ему всё равно придется — его способности слишком ценны, чтобы просто просиживать штаны в высоких штабах — но это будет уже совсем другой уровень возможностей, и Халим не сомневался, что найдет, как ими правильно распорядиться.

— Шакир докладывает о выходе на исходную, — негромко произнес Хайдар, отвечающий в группе за связь.

— Пусть начинают, — медленно кивнул Халим, бросив взгляд на часы. — Нам тоже пора. Выдвигаемся, но никуда не торопимся. Амин, Давуд, будьте внимательнее. У русских тоже есть сильные морфы, да и техники с продвинутыми устройствами иногда попадаются, а этот мост — слишком серьезный объект, и без должной защиты противник его не оставит, несмотря на бардак и панику, вызванную быстрым продвижением наших войск.