Армагеддон в моем мозге длится считанные секунды, а потом организм самопроизвольно выходит из состояния вихревого скачка. С тревогой смотрю на Шелу и Ло, но они обе в сознании, хоть и выглядят очень уставшими. Шела слегка пожимает мне руку и едва заметно улыбается. Ло вяло толкает меня кулаком в плечо и кивает в сторону стола.

— Хоть не зря всё это было?

— Очень на это надеюсь.

На столе перед нами лежит кристалл-резонатор, излучающий мягкое фиолетовое свечение, от которого ощутимо тянет скрытой силой. На первый взгляд он стал немного прозрачнее, хотя, возможно, мне это только кажется. Ну и свечение, конечно. Раньше его не было.

— Демон, ты как? — мысленно обращаюсь к ввергнутому в шок ассистенту.

— Вроде жив, — через пару секунд отвечает мой помощник, и в его голосе я слышу нотки неуверенности. — Хозяин, посмотрите на камень в навершии моего жезла.

Перевожу взгляд на зеленый кристалл и понимаю, что демон не зря так паниковал. Привычного зеленого камня с четкими гранями больше нет. Вместо него я вижу причудливо изогнутый лепесток застывшего изумрудного пламени, внутри которого скрытой мощью мерцает зеленоватый огонь.

— Поздравляю, Сергей, — звучит на общем канале голос Тапара. — Вы только что провели первый в своей жизни ритуал трансформации конструкта с помощью силы вашего источника. Успешный ритуал. Не знаю, как вы это делаете, но, честно говоря, я уже устал удивляться. Скажу только, что у нас в Державе такое достижение считается подтверждением выхода на уровень высшего адепта в сфере артефакторики.

Беспилотник мы отправляем в полет только через четыре часа. Начать испытания раньше оказалось выше наших сил. К тому же Кану потребовалось время на то, чтобы снова его собрать и провести все необходимые тесты.

— Теоретически с таким резонатором наш трофей должен видеть в разы лучше современных дронов-разведчиков, — заявляет Кан, пока аппарат набирает высоту. — Но этот кристалл ещё и по самое некуда накачан энергией тайкунов, так что как он поведет себя в деле, я предсказывать не возьмусь. Ну что, постепенно выводим сканер на штатную мощность?

— Конечно, — невозмутимо отвечает Ло. — А зачем иначе было всё это затевать?

— Тридцать процентов, — сообщает Шела, взявшая на себя управление беспилотником.

Местность под дроном видна во всех деталях. Немного размытыми выглядят лишь танк и наш броневик. В нормальном режиме их маскировочные поля не должны прятать машины от наших же сканеров, но сейчас они настроены на противодействие любым попыткам сканирования.

— Сорок процентов. Маскировка нашей бронетехники пробита.

Танк и бронетранспортер действительно выглядят на экране так, как будто у них вообще нет маскировочных полей.

— Пятьдесят процентов.

Шела проходится сфокусированным сканирующим излучением по позициям наших войск у моста. На экране и развернутой рядом тактической голограмме четко прорисовываются все блиндажи и прочие подземные укрепления. Прозрачными становятся бетонные пролеты моста, и под ними видны все мины и ловушки, расставленные людьми Иваницкого, как и более продвинутые устройства, установленные позже нами.

— Неплохо, — негромко произносит Ло.

— Шестьдесят процентов, — докладывает Шела, поднимая беспилотник выше.

Теперь поле обзора увеличивается, и в него попадают позиции противника за пологими возвышенностями на западном берегу Днепра. В основном все детали видны отчетливо и с очень хорошим разрешением, но на тактической голограмме появляются три области, подсвеченные желтым.

— Вычислитель подсвечивает зоны противодействия сканированию, — комментирует Кан.

— Мощность семьдесят процентов, — продолжает отсчет Шела.

Два желтых пятна исчезают с объемной карты.

— Полевой склад боеприпасов и позиция тяжелых минометов, — подсказывает Ло.

— Восемьдесят процентов.

Бледнеет и пропадает последняя желтая область, расположенная дальше всех от наших позиций.

— Штаб румынской пехотной бригады, — удовлетворенно кивает десантница.

— Давай слетаем глубже в тыл противника, — предлагаю Шеле, и картинка начинает смещаться на запад. Одновременно БПЛА поднимается ещё выше.

— Девяносто процентов, — сообщает Шела. — Все параметры работы сканера в норме.

— В семи километрах к северо-западу что-то интересное, — подсказывает Тапар.

Шела меняет курс дрона. На тактической голограмме интересующий нас объект интенсивно подсвечен желтым. Похоже, он укрыт очень серьезным пологом скрытности.

— Сто процентов мощности.

Желтая подсветка бледнеет, но не исчезает полностью.

— Фокусирую излучение на объекте, — комментирует свои действия Шела. — Маскировка пробита. Смотрите-ка, как они там внизу засуетились!

— Тыловая площадка накопления техники франков, — в голосе Ло я слышу явную заинтересованность. — Баронесса, будь добра, увеличь картинку.

Внизу царит тревожная суета. Противник почувствовал или как-то инструментально зафиксировал, что маскировочное поле не справилось со своей задачей, и теперь франки ждут нападения.

— Двадцать один километр от нас, — задумчиво произносит Ло. — Далековато для нашей пушки. Почти на пределе.

— Не стоит отвлекаться, — аккуратно охлаждаю я боевой азарт десантницы. — У нас сейчас другая задача. Кан, до какого уровня можно ещё повысить мощность?

— Судя по результатам тестов, сто двадцать процентов резонатор должен выдержать без проблем.

— Ло, если ты не против, давай пока обойдемся без стрельбы, — поддерживает меня Шела. — Лучше просто слетаем на разведку, интересно же, на что способна обновленная птичка. Не зря же мы старались. Да и снарядов жалко на эти грузовики и бронеавтомобили. Техники у франков много, а запасы у нас не бесконечные.

— Ну, как хотите, — легко соглашается Ло. — Мне тоже интересно посмотреть, какие сюрпризы нам готовит противник.

— В пятнадцати километрах к северо-западу проходит стратегический тракт. Можно пройтись над ним, — предлагает Кан. — Там есть шанс увидеть много интересного.

Шела поднимает беспилотник ещё выше и немного увеличивает скорость.

— Мощность сто десять, — сообщает она, продолжая отслеживать состояние всех систем дрона. — Стабильность резонатора в зеленой зоне.

Кан оказывается прав — на тракте действительно весьма оживленно, и движение идет в основном с севера на юг. Нельзя сказать, что войска идут непрерывной колонной, но мы видим на марше сразу несколько крупных частей. В обратную сторону тоже кто-то едет, но в основном это небольшие группы всадников, какие-то одиночные повозки и дилижансы.

Маскировку здесь противник не использует. По меркам современных войн тракт находится в глубоком тылу, и столкнуться здесь можно разве что с партизанами или диверсионными группами, но, судя по всему, и те, и другие никакой активности в этой местности не проявляют. Впрочем, вскоре становится понятно, что мой вывод по поводу применения врагом маскировки не совсем верен.

— Кто это там такой скрытный? — удивленно спрашивает Тапар.

На краю тактической голограммы появляется небольшое ярко-желтое пятно. Зона противодействия сканированию довольно быстро движется по тракту с юга не север. Шела немного опускает беспилотник, одновременно догоняя короткую колонну, состоящую из двух броневиков, грузовика с пехотой и ещё какой-то единицы техники, движущейся третьей, между грузовиком и замыкающей колонну бронемашиной. Именно она прикрыта сферой скрытности.

— Серьезная маскировка, — с уважением произносит Тапар. — Похоже, мы опять имеем дело с сильным морфом с соответствующей специализацией.

Судя по всему, Тапар прав, и тем интереснее, кто же там так не хочет быть обнаруженным.

— Уменьшаю интенсивность сканирования до тридцати процентов, — сообщает Шела. — Не стоит раньше времени беспокоить того, кто поддерживает сферу скрытности. Что будем с ним делать дальше?

— Можно провести ещё один любопытный тест, — предлагает Кан. — Кристалл-резонатор после модификации приобрел аномально высокий показатель стабильности, так что, думаю, он должен выдержать резкий, но короткий всплеск мощности. Можно сначала снизить интенсивность до десяти процентов и сфокусировать сканирующее излучение на цели, а затем скачком увеличить подачу энергии до ста процентов. Очень ненадолго, всего на одну десятую секунды. Этого должно хватить для пробития сферы скрытности, но, возможно, создавший её морф ничего не успеет почувствовать. А если и сможет уловить момент пробития, то решит, что это какая-то флуктуация и вряд ли станет поднимать тревогу.