Различные инциденты в таких условиях, конечно, возможны — достаточно вспомнить обстоятельства попадания на землю моих союзников, но, судя по всему, это были именно инциденты, а не слом всей системы взаимного сдерживания. Видимо, открытой войны опять удалось избежать, и это не может не радовать.

По пути в Белогорск мы постоянно замечаем следы движения по тракту крупного войскового соединения. Сразу видно, что форсированный марш проходил не без проблем. Мы регулярно встречаем валяющиеся на обочине сломанные оси и разбитые колеса от повозок.

Когда до столицы графства остается около тридцати километров, Тапар предупреждает, что впереди нас ждет встреча со старыми знакомыми. Минут через десять мы обнаруживаем большую группу конных и пеших бойцов в форме армии барона Самарова. Центром открывшейся нам композиции оказывается стоящий на обочине полугусеничный броневик, который я уже раньше видел и даже беседовал в его десантном отделении с советником Юрьевым.

Судя по суетящимся вокруг техникам, броневик не выдержал дальнего перехода, и что-то в нем основательно вышло из строя. Сам Юрьев тоже здесь — стоит у входа в просторную армейскую палатку, поставленную на небольшой поляне у обочины, и смотрит в нашу сторону. А вот барона Самарова что-то не видно. Судя по тому, что палаток вокруг стоит несколько, отряд Юрьева находится здесь уже давно. Видимо, двигаться дальше без единственной боевой машины баронства, он не хочет, а починить её в полевых условиях техники быстро не могут.

— Окажем помощь союзникам? — бодро спрашивает Шела, которой явно уже надоело трястись по разбитому тракту и хочется немного размяться.

— А куда деваться? Придется, — я тоже не прочь отдохнуть от дороги и перекинуться парой слов с советником барона.

— Шела, вычислитель уже нашел в базе данных информацию по устройству этой машины, — звучит в моем ухе голос Кана. — При необходимости подскажу всё, что потребуется.

Солдаты расступаются, освобождая тракт, и наша колонна останавливается недалеко от броневика. Мы с Шелой выходим на тракт и направляемся каждый в свою сторону. Я — к Юрьеву, а она — сразу к техникам.

— А я, пожалуй, пока воздержусь от прогулок, — голос Ло из приемника в моем ухе звучит вроде бы нейтрально, но почему-то её слова заставляют меня слегка напрячься.

Прислушиваюсь к своему чувству опасности и понимаю, что ведет оно себя как-то странно — слишком уж спокойно, а точнее вообще никак. Обычно я не обращаю внимания на его тихие шевеления где-то в глубине сознания, если они не переходят некий критический порог, но в данный момент я не ощущаю вообще ничего, и это довольно странно. Всё же мы сейчас не на нашей подземной базе, а на марше, да ещё и в условиях начавшейся войны, и какой-то агрессивный фон вокруг обязательно должен быть, пусть и достаточно слабый.

— Размяться не хочешь? — спрашиваю Ло, чтобы понять, чем продиктовано её нежелание к нам присоединиться.

— Хочу, но не сейчас. По уставу в условиях вооруженного конфликта часть личного состава всегда должна оставаться в полной боевой готовности для отражения возможных внезапных атак противника.

Звучит разумно, хотя идея насчет условий вооруженного конфликта слегка притянута за уши. Мы сейчас в глубоком тылу, да ещё и в лагере союзников, но если Ло так спокойнее, то и ладно. Для хорошего солдата боевой устав — штука незыблемая и уважаемая, и нарушить его он может только в очень специфических обстоятельствах. А Ло — хороший солдат, так что спорить с ней бесполезно и, главное, совершенно бессмысленно.

Юрьев явно рад меня видеть. Торчать здесь ему наверняка уже надоело, а наше прибытие внушает надежду, что даже если починить броневик не удастся, мы хотя бы дотащим его на буксире до Белогорска.

Веду неспешную беседу с советником барона. Попутно выясняется, что Самаров с основной частью войск баронства продолжил движение к Белогорску. Регулярно поглядываю на происходящее вокруг сломавшегося броневика. А там веселье в самом разгаре. Поначалу техники относятся к Шеле с явным недоверием, пытаются спорить и даже что-то говорят ей на повышенных тонах, однако по мере дальнейшего общения в их голосах звучит всё больше уважительного удивления, и наконец, окончательно смирившись с тем, что эта молодая выскочка разбирается в устройстве боевой машины, как минимум, не хуже любого из них, они без всякой спешки начинают работать.

— Механик-водитель рассказывает что-то про накрывшееся сцепление и проблемы с активным дифференциалом, — комментирует происходящее Кан. — В этой машине до них добраться — целая история, а если там ещё и с демультипликатором не всё хорошо, то возни будет куда больше. Сейчас дрон-разведчик под днище залетит и детально всё просканирует, тогда диагноз будет ясен окончательно.

Своими силами техникам, похоже, не справиться, и они привлекают к работе бойцов Юрьева. Солдаты под руководством Шелы тащат из наших грузовых фургонов мощные домкраты, и какие-то ещё ремонтные приспособления, которыми нас щедро снабдил Кан. Не думал, что всё это пригодится так быстро.

— Барон, вы уверены, что ваша спутница знает, что делает? — вроде бы непринужденно, но явно со скрытым беспокойством спрашивает Юрьев. — Она, похоже, готовится половину броневика разобрать.

Я уже собираюсь ответить советнику какой-нибудь шуткой, но из горошины приемника в моем ухе раздается обеспокоенный голос Кана.

— Тут ерунда какая-то. В трансмиссии нет никаких неисправностей. Просто откручено кое-что, чтобы сцепление и дифференциал вели себя как вышедшие из строя.

— Не сомневайтесь, господин Советник, — отвечаю Юрьеву, прерывая возникшую паузу. — Лейтенант Вирова способна заставить работать что угодно, включая технику кибов.

— Шела, быстро вернись в наш броневик под любым предлогом, — немедленно приказывает Ло. — Сергей, будь готов в любую секунду по моей команде упасть на землю. Это однозначно засада. Нас специально здесь ждали, зная, что мы едем без пехотного прикрытия.

— Почему они медлят? — удивленно произносит Тапар. — Давно уже могли бы напасть.

Ответ возникает сам собой из продолжения нашего диалога с Юрьевым.

— Господин барон, а ваша вторая спутница, княжна Лоя Эристави, не желает ли к нам присоединиться? — доброжелательно спрашивает советник.

Вопрос задан как бы между прочим, но на самом деле он для Юрьева очень важен. Пока Ло остается в танке, она представляет для него и его людей большую опасность. Не факт, что моя союзница рискнет стрелять из пушки, но и спаренный с башенным орудием крупнокалиберный пулемет может наделать немало дел. Так что выманить Ло из-под толстой танковой брони Юрьеву очень нужно. У его людей есть гранатомет, но уничтожать танк Юрьеву, похоже, не хочется — слишком ценная добыча, да и не уверен он, что это будет так уж легко сделать.

Честно говоря, с его стороны я предательства не ждал, но в нашем мире возможно всё. Началась война, и если Юрьев уверен в победе противника, то мог и переметнуться к врагу. Ну и пообещали ему за это наверняка что-то такое, от чего он просто не смог отказаться. Денег у советника барона и так хватает, а вот титул и земли — очень желанный приз, и, видимо, Юрьев не сумел устоять.

— Княгиня не лучшим образом себя чувствует, — поясняю советнику доверительным тоном. — Регулярные женские проблемы способны испортить настроение даже таким сильным личностям, как Лоя Эристави.

— Очень жаль, — советник почти незаметно смещается чуть правее, чтобы я оказался точно между ним и танком.

Ло как чувствовала, что здесь нас ждет подвох и остановила свою машину метрах в тридцати от нашего с Шелой броневика. Эта позиция позволяет ей держать под контролем и броневик Юрьева, и практически весь его лагерь.

— Действительно жаль, — повторяет Юрьев. — А я хотел познакомить вашу гостью с очень интересным человеком. Да вот, кстати, и он.

Советник барона Самарова чуть разворачивается влево и призывно взмахивает рукой в сторону вышедшего из одной из палаток мужчины средних лет в дорогой походной одежде, сразу выдающей в нем представителя высших слоев нашего неофеодального общества. Я его раньше не встречал. Среди гостей на празднике у графа Волжского его точно не было.