— Причин — с сотню. Когда он был под кайфом, никто не был безумнее Зико, — она облизнула губы кончиком языка. — Может, где-то есть ещё одно безголовое тело. Вы когда-нибудь задумывались об этом?

Он задумывался — но предпочитал задавать вопросы, а не отвечать.

— Случай с жертвой, раздавленной насмерть, ни о чём не говорит?

Она резко отшатнулась:

— Чёрт, нет!

— Откуда у Зико деньги?

— Что именно ты имеешь в виду?

— Такое поместье в дорогом районе стоит дорого. Торговля наркотиками?

Она презрительно фыркнула:

— Большая часть ушла ему в нос. И в горло — тысячедолларовыми винами. Он любил запивать лафитом Ротшильд пиццу навынос.

Гурни уловил ностальгическую нотку. Старые добрые времена с сумасшедшим Зико — до того, как всё рухнуло после интрижки с её матерью. Или после его религиозного прозрения у Эммы Мартин?

— Тогда откуда деньги на это место — и те, что у него ещё остались?

— Часть — от продажи его спорт-бренда. Но в основном — от отца. Мерзкий тип, который не хотел иметь с сыном ничего общего. Швырнул деньги, лишь бы тот держался подальше. — Она снова зевнула. — Долго ты ещё будешь ковыряться в этом дерьме? Семейная суета — скукотища.

— Слышала имя Салли Боунс?

— На суде по делу Зико.

— Всего один раз?

— Да.

— А Джинго?

— То же. Суд.

— Ладно, Симона, это всё. Если только ты не хочешь добавить что-то ещё.

Она долго, не мигая, смотрела на него из угла дивана своими холодными глазами. Когда заговорила, голос звенел ледяным металлом:

— Он виновен. Вбей это себе в череп. Он заслужил всё, что с ним случилось. И, надеюсь, сдохнет там, где сейчас находится.

— Хочешь поговорить об этом?

Мадлен смотрела на него из-за стола у французских дверей. Они почти молча завтракали — яичница, тосты, кофе.

— Не совсем, — ответил он, — но, возможно, это поможет.

Он положил вилку на край тарелки и на секунду собрался с мыслями.

— Я рассчитывал, что бывшая жена Слэйда прольёт хоть какой-то свет на это дело. Или хотя бы на самого Слэйда. А вышло наоборот — туман только сгустился. Она твердит, что вся его праведность — сплошной обман, и ненавидит его с такой яростью, которую трудно переоценить.

— Женщина, которую выставили за дверь?

— Которую бросили, и теперь у неё интрижка с парнишкой, которому на вид лет шестнадцать.

— Сколько ей самой?

— По меньшей мере вдвое больше, чем её «слуге».

— Привлекательная?

— И да, и отвратительна.

— А чего ты ждал?

— Надеялся, что она расскажет хоть что-нибудь полезное. Скажем, эпизод, который мог положить основу для шантажа Ленни Лермана. Или пару объективных фактов из прошлого Слэйда, чтобы укрепить моё понимание его личности. Она была абсолютно уверена, когда назвала его прирождённым лжецом.

Он подтолкнул вилкой последний кусочек яйца и снова отложил её. За стеклянными дверями всё было белым, серым и чёрным — если не считать приглушённо-красного амбара у замёрзшего пруда.

— Снег опять пошёл, — заметил он.

Она допила кофе.

— Итак, каков твой взгляд на это дело?

— Никакой определённости. Каждая гипотеза у меня хромает.

— Даже гипотеза «Слэйд виновен»?

Он кивнул. Если уж по-честному, главным источником его сомнений была история с обезглавленным кроликом. Но говорить Мадлен о чём-то настолько угрожающем он не собирался.

— Доказательства плохо вяжутся с характером Слэйда. Человек, с которым я встречался в Аттике, сохраняет самообладание даже под давлением. Не думаю, что он наделал бы столько очевидных проколов: оставил бы топор и секатор на виду, напялил бы на Лермана один из собственных камуфляжных костюмов, закопал бы тело рядом с домом, бросил бы окурок со своей ДНК почти у самой могилы.

— То есть ты склоняешься к версии, что его подставили?

— Это один из способов увязать улики. Но он поднимает другой, более тонкий вопрос. Подстава против Слэйда была способом уйти от ответственности за убийство Лермана? Или, наоборот, убийство Лермана — способом подставить Слэйда?

Мадлен взглядом, полным опаски, задержалась на нём:

— Вот такие мысли и мучают тебя.

— Ответ здесь может быть ключевым. Если главная цель — убить Лермана, то именно там мы и найдём разгадку. Страховой следователь уверяет, что всё крутилось вокруг страховки. Значит, под подозрением оказались бы бенефициары — Сонни и Эдриен. Но я не вижу в них преступников. Эдриен работает в хосписе и выхаживает бездомных котят. Сонни, может, и вспыльчив до убийства, но подстава такого уровня требует расчёта, а не порыва.

Мадлен молча продолжала следить за ним.

— Другая линия — что Лермана убили ради подставы Слэйда — тоже дырявая. Для неё надо знать о плане шантажа Лермана, знать, когда Слэйд будет в домике, и знать точное время, на которое Лерман назначил встречу. Слишком уж странная случайность — чтобы один из немногих посвящённых в план Лермана человек одновременно настолько ненавидел Зико, что был готов ради его гибели убить самого Лермана.

— Очевидно, ты перебрал это в голове вдоль и поперёк.

— А вариантов-то всего три. Первый: Слэйд виновен по предъявленному. Второй: Лермана убил кто-то другой и подставил Слэйда, чтобы уйти от наказания. Третий: кому-то нужна была подстава Слэйда, и для этого он убил Лермана. Но в каждом из трёх — серьёзные изъяны.

— Думаю, пора изложить на бумаге твои нынешние соображения — плюсы и минусы всех трёх — и отдать их Эмме. Дальше пусть рулит сама. Ты сделал достаточно.

Гурни кивнул неопределённо.

«Ты сделал достаточно».

Фраза Мадлен звенела у него в голове позже тем утром, когда он сидел в кабинете и просматривал материалы от Маркуса Торна. Он понимал: она права. Ему лишь хотелось предложить версию, где плюсов больше, а минусов меньше. Но если выдвигать новую гипотезу об убийстве Лермана, нужны либо свежие факты, либо новый способ прочтения старых.

Он решил начать с GPS-карты поездки Лермана — маршрута от квартиры в Кэллиоп-Спрингс до домика Слэйда в глуши над Рекстоном. Продолжительность — два часа двадцать одна минута — показалась чуть великоватой. Хотя шестнадцатиминутная остановка на заправке могла это объяснить.

И всё же слишком долго для обычной заправки. Возможно, Лерман задержался в магазине или туалете. Или забрёл в соседний. Гурни открыл ноутбук и вбил адрес в Google Maps Street View.

На экране возникло крошечное, обшарпанное место — всего две колонки, а крохотная лавчонка за ними больше просила сноса, чем ремонта. Он развернул обзор. Прямо напротив — такой же потёртый торговый пятачок: дисконт-сигареты, додзё единоборств, винный магазин, автомагазин и одно пустующее помещение.

Он легко представил: Лерман заезжает pf бензином, замечает винный и идёт туда — успокоить нервы перед встречей со Слэйдом. Но воображение — не доказательство.

У Кайры Барстоу могло быть больше, чем она представила в суде. Он потянулся за телефоном и набрал её.

— Если это насчёт кролика, Дэвид, — ещё не закончила, — сказала она.

— Нет, другое. Если найдётся минутка.

— Чуть-чуть.

— Помимо осмотра улик на месте убийства, проводили ли вы ещё какие-то криминалистические исследования по делу?

— Что именно вас интересует?

— Возможное видео с камер на той заправке, где Лерман останавливался.

— Записей нет. Хозяин заявил, что система сломана.

— А торговый центр через дорогу?

— Там тоже — ничего не работало.

— Выписки по кредитке Лермана?

— За тот день?

— Да.

— Минутку, гляну наши файлы.

Через пять минут она вернулась:

— Есть выписка по его Visa за прошлый ноябрь. Страйкер ей не интересовался.

— А телефонные записи за тот же период?

— Страйкер использовала их, чтобы подтвердить звонки Лермана на номер Слэйда.

— Могу получить копии — и Visa, и звонков?