Перед тем как начать, Каэлен подошел ко мне. Он не сказал ни слова, просто взял мое лицо в свои большие, теплые ладони и посмотрел мне в глаза. В его взгляде было все – тревога, надежда, страх. И доверие. Полное, безоговорочное.

— Будь осторожна, — прошептал он и коснулся моих губ поцелуем. Не страстным, не требовательным. Глубоким, как клятва. — Я здесь. Я не дам им добраться до тебя.

Я кивнула, мое сердце забилось ровно и сильно. Я больше не боялась.

Я села на землю перед Камнем, скрестив ноги. Откусила кусочек «Яблока Памяти». Вкуса почти не было, лишь ощущение глубокого, первобытного покоя, словно я возвращаюсь домой. Я положила ладони на холодную, покрытую рунами поверхность Камня. Каэлен встал за моей спиной, его руки легли мне на плечи, и я почувствовала, как его сила, его драконий огонь, вливается в меня, поддерживая, защищая.

Мир исчез.

Я провалилась в зеленую, шепчущую бездну. Это не были обрывочные образы, как раньше. Это была живая, дышащая память. Я видела Сад Зари во всем его великолепии – не просто сад, а храм природы. Гигантские деревья, чьи кроны сплетались в изумрудный свод, цветы, светящиеся изнутри, ручьи, поющие на незнакомом языке.

Я видела Хранителей. Их лица были спокойны и мудры, их зеленые одежды казались сотканными из листьев и мха. Они не «колдовали», они просто… жили в гармонии с этим местом, направляя его силу легким движением руки, тихим словом.

Потом пришла тьма. Разлом. Черная, рваная рана в небе, из которой сочился холод Бездны. Я видела чудовище – не простого морака, а нечто большее, бесформенное, сотканное из чистого хаоса и голода. Оно оскверняло землю одним своим присутствием.

Я видела битву. Хранители сражались, их магия – мощная, живая – билась о мертвый холод Бездны. Но они проигрывали. Их сила иссякала.

И тогда я увидела финальный ритуал. В центре, у Камня, который тогда сиял ослепительным светом, стоял он – главный Хранитель, седовласый, с глазами цвета древнего леса. Он воздел руки, готовясь отдать свою жизнь, свою душу, чтобы стать ядром Печати. Но он был не один. Рядом с ним стояла женщина. Ее волосы были цвета осенних листьев, а глаза… ее глаза были моими. Она держала в руках нечто, что я узнала мгновенно – мой камешек, который тогда был не камнем, а светящимся, пульсирующим семенем. Она не умирала. Она вливала в ритуал свою силу – не магию земли, а что-то иное, чужеродное, но невероятно мощное. Силу иного мира. Силу, которая стала не просто частью Печати, а ее Замком.

Я видела ее лицо. И это было мое лицо. Не точная копия, но сходство было таким поразительным, что у меня перехватило дыхание. Она была моим предком. Далеким, из другого мира. И она оставила здесь часть своей души, своего наследия. Мое попадание сюда не было случайностью. Это был зов. Зов ослабевшей Печати, звавшей ту, в чьих жилах текла кровь ее создательницы.

Видение оборвалось так же резко, как началось. Я открыла глаза, меня трясло. Я тяжело дышала, опираясь на руки Каэлена, который крепко держал меня за плечи.

— Что ты видела? — его голос был полон тревоги.

— Я… — я попыталась рассказать. — Мой предок… она… она одна из Хранителей… Она помогла создать Печать… Мой камешек – это Замок…

Я говорила бессвязно, пытаясь облечь в слова то, что было за гранью понимания. Он слушал, его лицо становилось все мрачнее.

Но я вдруг замолчала. Во время видения моя связь с садом обострилась до предела. Я чувствовала каждый корень, каждый лист. И сейчас, придя в себя, я продолжала чувствовать. И я почувствовала… что-то чужое. Фальшивую ноту в этой гармонии. Прямо здесь, в саду. Совсем рядом.

— Они не с другой стороны горы, — прошептала я в ужасе, мои глаза расширились. Я обернулась, мой взгляд метнулся по фигурам гвардейцев, стоявших на страже за пределами огненного купола. — Они уже здесь. Один из них. Он скрывался все это время. Прямо у нас под носом.

Мой обостренный разум, все еще связанный с памятью сада, просканировал их. Халворд – верность, высеченная из камня. Бьорн – тревога и преданность. Другие… страх, долг. А потом я наткнулась на него. Финн. Молодой гвардеец с веснушчатым, простодушным лицом, тот самый, что помогал Бьорну доставлять яблоки в крепость. Снаружи – спокойствие и исполнительность. А внутри… я услышала его мысли. Не словами, а образами, эмоциями. Черная, липкая воронка злорадства, предвкушения и… приказ. Ждать сигнала.

Предатель. Он был среди нас все это время. Шпион, которого привели сюда мы сами.

Мое дыхание застыло в легких. Видение схлынуло, оставив после себя оглушающую тишину и ледяной ужас. Мир вернулся – потрескивание огненного купола Каэлена, шелест ветра в ветвях, далекий крик ночной птицы. Но я видела его уже не так, как прежде. Я видела невидимые нити, связывающие меня с этим местом, с той древней Хранительницей, чье лицо было моим отражением.

Каэлен крепко держал меня за плечи, его сила была единственным, что не давало мне рухнуть.

— Элара, что такое? Что ты видела? Кто?..

Его голос доносился словно издалека. Я не могла ответить. Я не могла отвести взгляда от фигур гвардейцев, застывших за пределами нашего магического кокона. Халворд. Бьорн. И он. Финн. Молодой, веснушчатый, с вечно виноватой улыбкой. Тот, кто помогал Бьорну. Тот, кому я сама протягивала корзину с яблоками. Но он доставил их. Значит его завербовали позже.

Теперь я видела его насквозь. Не глазами – чем-то другим, пробудившимся во мне после контакта с Камнем. Я видела его душу, если можно было так назвать эту черную, липкую пустоту, в центре которой горело злорадное предвкушение. Он ждал. Ждал сигнала.

Я медленно подняла на Каэлена взгляд, полный ужаса. Слова застряли в горле. Как сказать? Как предупредить, не выдав себя, не спугнув змею, притаившуюся в траве? Я лишь едва заметно, одним движением глаз, указала на Финна.

Мгновение он смотрел на меня, пытаясь понять. А потом я увидела, как его зрачки сузились. Он проследил за моим взглядом, его лицо окаменело. Он посмотрел на Финна, потом снова на меня. В его глазах не было ни тени сомнения. Ни вопроса. Только ледяное, смертоносное осознание. Он поверил. Безоговорочно.

Он медленно кивнул мне, и в этом простом движении было больше доверия, чем во всех словах, что мы когда-либо говорили друг другу. Его пальцы на моих плечах на мгновение сжались – поддержка, приказ держаться, – а потом он отпустил меня. Я видела, как он, не поворачиваясь, подал едва заметный, молниеносный сигнал рукой Халворду и Бьорну, стоявшим с другой стороны. Старая система жестов клана Вэйр, язык воинов, не доступный чужакам.

— Ничего, — сказал Каэлен нарочито громко, его голос был обманчиво спокоен. Он убирал свой огненный купол, магия плавно таяла в воздухе. — Пустая тревога. Просто отголоски старой магии. Возвращаемся в дом, Элара. Ты устала.

Он взял меня под руку, разворачивая к домику. Я подыграла ему, покорно опустив голову, изображая слабость и разочарование. Краем глаза я видела, как Финн, убедившись, что его не раскрыли, расслабился. На его губах промелькнула тень презрительной усмешки. Он сделал шаг в сторону, отходя от своего поста, его рука потянулась к поясу – вероятно, к артефакту связи, чтобы доложить своему хозяину, что тревога была ложной.

И в этот момент на него обрушились.

Халворд и Бьорн двигались беззвучно, как тени. Два клинка сверкнули в лунном свете, блокируя Финну пути к отступлению. Предатель среагировал с нечеловеческой скоростью. Он отпрыгнул назад, из его рукава выскользнул короткий, черный стилет, а воздух вокруг него пошел рябью от всплеска темной магии. Он был не просто шпионом. Он был магом. Магом ,который выдавал себя за Финна. Теперь все встало на свои места.

Завязалась короткая, жестокая схватка. Лже-Финн дрался отчаянно, его стилет плясал в воздухе, оставляя ядовито-зеленые росчерки. Но против двух разъяренных драконьих гвардейцев, ветеранов десятков битв, у него не было шансов. Бьорн отвлек его внимание финтом, а Халворд мощным ударом эфеса меча выбил оружие из его руки и сбил с ног.