— Нормальный же капитал она подняла за эти годы…

— Природа наделила Шиенну выдающимися талантами, — грустно сказал Бехатар, — но, к сожалению, она направила их в деструктивное русло.

Когда Бехатар закончил рассказ, я почувствовала себя эмоционально выпотрошенной. На то, чтобы переживать, удивляться и впадать в истерику, не осталось сил. Возможно, все эти чувства накроют меня потом — так сказать, запоздалый шок, а пока… Я не могла думать ни о чем, кроме Килиана. Солнце клонилось к закату, а их с Гиффардом все не было.

Чтобы отогнать мрачные мысли, вернулась проверить Ардрета. Он по-прежнему спал.

— Надобно к каждому лазарету хотя бы по одному магу приписать, — заявил целитель. — Господин Бехатар, может, еще двоим поможете? У нас тут вчера роженицу привезли тяжелую, а за день до нее, мальчишку десятилетнего. Волки покусали.

Маг вздохнул, но отказываться не стал. Чтобы не сидеть без дела и отвлечься от преследующих меня тяжелых мыслей, вызвалась идти с ними. Ну а что? Я хоть и не волшебница, но помочь тоже могу.

— Так, где, говоришь, в вашем мире на лекарей учат? — спросил Бехатар, пока мы возились с перевязкой на боку раненого мальчика.

— В медицинских институтах. И называем мы таких людей врачами. Лекари — устаревшее слово. С оснащением у нас получше, конечно, зато магов нет. А очень пригодились бы.

— Магия тоже не всесильна, — улыбнулся Бехатар. — Кабы так, в мире бы такой хаос творился… — он цокнул языком, — нет, деточка, у всего должны быть границы.

Я собралась ответить, но не успела.

В коридоре громко хлопнула дверь, и почти сразу донеслись встревоженные голоса. Два из них принадлежали лекарю и его помощнице, а третий… Гиффарду.

— Позовите лекаря! Срочно!

— Кладите его сюда. Вот так. Осторожнее!

Мы с Бехатаром переглянулись и одновременно бросились в коридор.

В первые секунды, из-за толкучки не вышло ничего толком разглядеть.

— Дайте пройти!

Растолкав пациентов и нескольких зевак с улицы, я кое-как пробилась вперед и… подавилась воздухом. От головы до кончиков пальцев тело прошило холодом. На скамье, не подавая признаков жизни, лежал Килиан.

— Что с ним?! — выкрутившись из рук схватившего меня Бехатара, я в два шага оказалась возле скамьи, где лежал Килиан.

— Ранен, — выдохнул Гиффард.

«Ну, спасибо, без тебя бы не догадалась», — зло промелькнуло в голове.

Пробежалась взглядом от головы до ног, но не увидела следов крови. И, тем не менее, Килиан был бледен и почти не дышал.

— Но я не…

Гиффард опустился на корточки, взял его ладонь и развернул ко мне.

— Это царапина, — я в недоумении смотрела на тонкую полоску, которая даже не кровоточила. Кошка и та сильнее полоснуть может.

— Мы уложили их всех, — сказал Гиффард. — Остался один и, прежде чем, и его настигла смерть, гаденыш успел зацепить его ножом. — Он исподлобья оглядел всех нас. — Отравленным.

Сердце пропустило удар. Отравленный? С надеждой посмотрела на Бехатара.

— Вы можете ему помочь?

Маг бросил на меня короткий взгляд и жестом подозвал двух помощников лекаря.

— Перенесите его в палату, — распорядился он.

Время тянулось издевательски медленно. Бехатар, целитель и пятеро его помощников суетились возле Килиана: принесли кучу склянок, мешочков с травами, какие-то порошки… Бехатар не отходил от него: шептал не то молитвы, не то заклинания, прикладывал ладонь ко лбу, хмурился и опять начинал сначала.

Когда окончательно стемнело, очнулся Ардрет. Это немного взбодрило, но порадоваться как следует я не могла.

Не знаю, сколько я просидела, скрючившись возле постели Килиана, держа его за руку и вглядываясь в лицо, время от времени закрывая глаза и погружаясь в вязкую полудрему. Ноги затекли, но я этого почти не чувствовала. В очередной раз задремала, когда сквозь сон мне почудилось, будто кто-то неуверенно сжал мои пальцы.

Распахнув глаза, подскочила, словно меня окатили холодной водой. Килиан пришел в себя. Затуманенным и невероятно измученным взглядом смотрел на меня и слабо улыбался.

— Килиан!.. — голос дрогнул. — Слава Богу, ты очнулся! Я так боялась за тебя.

«Боялась» еще мягко сказано. Невзирая на внешнее спокойствие, внутри меня колотило от ужаса. Я не могу потерять его. Не могу! Лучше уж умереть самой.

Еще крепче сжав его руку, прижала ее к своей щеке, мокрой от слез, и коснулась губами тыльной стороны ладони.

— Что с твоим плечом? — спросил он, заметив торчащие из-под туники бинты.

Было видно, что каждое слово дается ему с огромным трудом.

— Ерунда, — отмахнулась я.

Откуда-то сбоку явились Гиффард, Бехатар и целитель с помощниками.

— Отойдите. Дайте пройти, — маг кое-как протиснулся к постели Килиана.

Мне тоже пришлось отойти в сторону: Гиффард практически силой оттащил меня. Впрочем, все это уже было неважно. Главное — Килиан очнулся. Липкий страх, сдавивший нутро, наконец отпустил. Со всем остальным разберемся позже.

Бехатар осматривал его несколько минут. Хмурился, бормотал что-то себе под нос и цокал языком.

— Ну? — нетерпеливо спросила я, когда маг закончил. — Все будет хорошо, да? Как скоро он поправится?

Бехатар взял меня под локоть и отвел в сторонку. Оглянулся и, убедившись, что Килиан нас не слышит, наклонился и тихо проговорил:

— Кира, я… Мне трудно это говорить, но то, что он очнулся, к сожалению, не говорит о том, что он идет на поправку. И, сказать по правде, лучше бы ему и не приходить в себя.

Я в недоумении посмотрела на мага. По спине пробежал холодок.

— Что вы имеете в виду?

Бехатар опустил взгляд и скорбно покачал головой.

— Вы почти ничего не знаете о здешних ядах, — было видно, как тяжело ему говорить. — Есть вполне безобидные, есть те, что убивают мгновенно. А есть такие… — он вздохнул, — такие, что забирают жизнь понемногу. Иногда это может длиться несколько дней, — маг обернулся и посмотрел на Килиана, — зависит от того, насколько силен организм.

— Выражайтесь яснее, господин маг, — процедила я. — Что вы хотите сказать?

— Мы делаем все, что в наших силах, но остановить действие яда уже не можем. Не лечим, а тянем время. И, по возможности, облегчим его страдания. Но вы должны понимать… — он коснулся моего плеча, но я сбросила его руку.

— Понимаю, что вы предлагаете оставить все, как есть, — я произнесла это злее, чем собиралась. — Предлагаете наблюдать за тем, как он умирает и просто смириться.

— Кира, послушай…

— Замолчите! — я выкрикнула это так громко, что некоторые обернулись в нашу сторону.

Я знала, не сомневалась — Бехатар был готов сделать все, что в его силах. Но смириться не могла. И не собиралась. «Пока пациент жив — за него надо бороться», говорили нам на лекциях. А значит — будем бороться.

— Теперь все будет хорошо, — улыбаясь и скрывая дрожь в голосе, я опустилась на край его постели.

Килиан грустно улыбнулся. Господи, до чего же он бледен!

— Я слышал ваш разговор, — и, опередив меня, прижал палец к моим губам. — Не говори ничего. — Он на несколько секунд закрыл глаза, пытаясь справиться с очередным приступом боли.

— Нет, буду говорить! — по щекам потекли слезы. — Ты спас мне жизнь. И не раз. Но дело не только в этом. Я люблю тебя, и если… Если… — было страшно произнести это вслух, — если тебя не будет, то и меня тоже не будет, понимаешь?..

— Не говори так.

Я взяла его за руку.

— Я спасу тебя, Килиан. Клянусь. Слышишь меня? Спасу, чего бы это ни стоило.

Прошло два дня. Я по-прежнему не отходила от Килиана, почти не спала и практически ничего не ела. Странно, но не было ни усталости, ни чувства голода — организм будто включил аварийный режим.

Проходя мимо зеркала, краем глаза ловила собственное отражение: нездоровая, совсем не аристократическая бледность, темные круги под глазами и растрепанные волосы. Скорее уж, восставший из могилы зомби, чем эльфийка. И плевать.