Он стиснул зубы, замычал, но попытался улыбнуться.

— Дай посмотрю.

Бережно отодвинула его ладонь. Колотая рана была глубокой и, стоило убрать руку, как кровь хлынула с удвоенной силой. Одной мне точно не справиться, нужен доктор. И срочно.

— Дело дрянь, сам знаю.

— Помолчи. Береги силы. — Я посмотрела ему в глаза. — Все будет хорошо, но тебе необходим врач. Жить будешь, — и в доказательство своих слов ободряюще улыбнулась, хотя ни о какой уверенности речи не шло.

Так, Кира. Спокойно. Ты врач, хоть пока еще и без диплома.

Обработать рану прямо сейчас было нечем — разве что содержимым чудом уцелевшей бутылки, но использовать непонятную бурду я не решилась. Один Бог знает, что они там намешали.

— Зажми рану, — велела я. — Крепко. Будет больно, но надо потерпеть.

Ардрет кивнул и сделал, что велено.

— Вот, держи — Килиан оторвал от своей рубахи кусок ткани и протянул мне.

Я благодарно кивнула и принялась обматывать лоскут вокруг талии Ардрета. Странно, но руки почти не дрожали, а вот сердце молотило, как бешеное.

— Встать можешь?

Гиффард и Килиан подхватили его с двух сторон и поставили на ноги. Ардрет держался, хоть и очень нетвердо. Но хуже всего — взгляд терял осмысленность. Он отключался.

— Ардрет! — я легонько хлопнула его по щеке.

Он открыл глаза и вяло посмотрел на меня.

— Не отключайся.

Эльф пробормотал что-то неразборчивое и пошатнулся. Килиан подхватил его.

— Уходим отсюда. Быстро!

Снаружи раздался шум, и через пару секунд в избушку с черного входа, толкаясь, влетели штук десять наемников.

Черт. А вот и подкрепление.

— Кира! — закричал Килиан. — Бери его и уходи отсюда. Мы их задержим!

Вскинув меч, он бросился в атаку. Гиффард следом за ним.

— Нет! Я тебя не оставлю!

Ардрет едва держался на ногах, а я в отчаянии переводила взгляд то на него, то на Килиана. Бросить их с Гиффардом? Невозможно. Но тогда мы потеряем Ардрета. Черт. Черт!

— Делай, что говорю! — Гиффард схватил меня за плечо и подтолкнул к двери.

Килиан в это время уже бился с подкреплением.

— Уходи!!! — в отчаянии закричал он.

Я посмотрела на стремительно теряющего силы Ардрета и сделала то, что, наверное, было единственно правильным: подставила плечо, чтобы он мог опереться, и, спотыкаясь и пошатываясь, мы вышли из дома.

Уже на крыльце я в последний раз обернулась и поймала взгляд Килиана. Сердце мучительно сжалось, глаза щипало от слез, и я стиснула зубы. Нельзя. Не сейчас.

Ардрет еще оставался в сознании, хоть и шел, спотыкаясь о собственные ноги. Он все так же опирался на мое плечо, а я свободной рукой придерживала его за поясницу. Повязка уже насквозь пропиталась кровью, и алые капли сочились сквозь ткань.

— Мы оставили лошадей у границы леса… — заплетающимся языком проговорил эльф. — Я покажу дорогу.

Каким-то чудом нам удалось доковылять до выхода из чащи, но, как только впереди показался тракт, Ардрет рухнул на колени.

— Осталось совсем чуть-чуть, — я осторожно приподняла его, но парень безвольно повис у меня на руках. — Ардрет! Пожалуйста, ты должен встать.

При всем желании я физически не могла бы посадить его на лошадь.

— Уезжай, — он закрыл глаза и привалился к стволу дерева. — А я дождусь остальных. Все будет в порядке, — Ардрет слабо улыбнулся.

— Все будет в порядке, когда ты окажешься в лазарете. Всего одно усилие, Ардрет. Ты можешь. Я не уйду без тебя. Не уйду!

Хватит и того, что яужеоставила дорогого мне человека. И если он пострадает… Я стиснула зубы. Нет. Все будет хорошо.

Ардрету все же удалось забраться на лошадь, но удержаться в седле самостоятельно он не мог, и мне пришлось посадить его впереди и взять поводья. Я гнала Буревестника во весь опор — одной рукой придерживая теряющего сознание Ардрета, а в другой зажимала поводья.

Ветер свистел в ушах, рука онемела, но я не чувствовала и почти не замечала этого, как едва замечала и то, что, оказывается, сама получила ранение — орочий ятаган полоснул чуть ниже ключицы. Порез саднило, и я чувствовала, как под туникой стекает струйка теплой крови. Больно, конечно, но терпимо. Кость не задета и ладно. Главное — успеть добраться до лазарета.

Я не сбавила скорость даже тогда, когда мы влетели в ворота Норбора. Жители деревушки разбегались в стороны, жались к стенам домов и провожали нас отменной бранью. К счастью, никто не угодил под копыта, но даже если бы я сбила кого-нибудь, то не остановилась бы, как бы ужасно это ни звучало.

— Стооой! — я натянула поводья уже окончательно онемевшей рукой, и Буревестник, взбрыкнув, резко затормозил и взрыл мокрую землю копытами.

Нас здорово тряхнуло, да так, что мы оба едва не вылетели из седла. Ардрет мучительно застонал, и открыл глаза. Зато хотя бы пришел в сознание.

И тут силы мои исчерпались. Затекшая рука ослабла, безвольно опустилась и… Ардрет сполз с лошади, но стоящий рядом мужчина вовремя подхватил его.

— Несите в лазарет, — выдохнула я.

Говорить получалось с трудом: горло пересохло, легкие горели огнем, язык отяжелел.

К счастью, дважды повторять не потребовалось. Бросив на меня короткий взгляд, мужчина, закинул руку Ардрета себе на плечо и вошел в здание.

Лекарь принял нас в срочном порядке. Ардрета разместили на койке и вокруг тут же засуетились помощники.

— Присядьте, леди, — средних лет женщина в чепце и синем платье с глухим вырезом почти силой усадила меня на скамью. — Вас тоже осмотреть надо.

— Помогите сначала ему.

Я рванулась было вскочить обратно, но целительница с несвойственной ее телосложению силой, вернула меня на место.

— Им уже занимаются, — она посмотрела туда, где возле койки собралось человек пять. — А я должна обработать вашу рану.

Женщина расшнуровала тунику, бережно развела в стороны порванные края сорочки и приложила к ране смоченную каким-то настоем ткань. Вспышка острой боли вгрызлась в плечо, и я невольно вскрикнула.

— Потерпите, — улыбнулась целительница. — Рана не опасная, но надо наложить швы. — Она развернулась к тумбе, где стоял деревянный ящик со склянками и коробочками. — Выпейте это, — женщина протянула мне пузырек из темного стекла. — Чтобы приглушить боль.

Микстура помогла, но не слишком. Впрочем, когда игла вонзалась в кожу и тянула за собой нитку, я лишь шипела — не потому, что была храброй и не чувствовала боли — как раз наоборот — страх заполнял меня изнутри, вытеснив все остальное. Я смотрела на то, как целители занимались Ардретом: его самого я не видела, разве что ноги, но слышала разговоры врачей. Рана серьезная. Внутреннее кровотечение. Никаких прогнозов.

И Килиан… Я говорила себе, внушала, что беспокоиться не о чем — наверняка он бывал в переделках и похлеще, но… Какое-то смутное, нехорошее предчувствие не давало покоя. Вот только сделать что-либо я уже не могла.

Сколько сейчас времени? Почему они с Гиффардом еще не вернулись?

— Возьмите это, миледи, — сбоку раздался голос целительницы.

Я вяло повернула голову. Женщина стояла рядом и держала в руках дымящуюся кружку.

— Травяной чай, — улыбнулась она. — Успокаивает нервы.

Пить не хотелось, но соблюдая приличия, я улыбнулась в ответ и взяла у нее кружку.

— Спасибо.

… Солнце стояло в зените, а Гиффард и Килиан так и не появились. Несколько раз я выходила на крыльцо, вглядывалась вдаль, надеясь увидеть двух всадников в заляпанных грязью плащах, и… ничего.

Маленьким утешением служило то, что целителям удалось стабилизировать Ардрета. Никто из них по-прежнему ни за что не ручался, но шанс был, пусть и очень хрупкий. После операции мне разрешении, наконец, подойти к нему.

— Здесь ты в надежных руках, — слабо улыбнулась и взяла его за руку.

Вряд ли Ардрет меня слышал — он находился под действием усыпляющего настоя, поэтому говорила я больше за тем, чтобы успокоить саму себя.