– Попытаюсь объяснить тебе это при встрече. Уверен, ты поймёшь, парень умный.

«Что у вас происходит?» – сменил тему разговора Копун.

– Мы ударили по Шнайдеру, то есть по его «мурексу», и выбросили его из Солнечной системы. Кстати, похоже, в центр галактики, так что рискуешь его встретить.

«Разрешите скачать подробности?»

– Конечно. – Иван «подставил» голову. – Скачивай.

Для «ощупывания» памяти Ломакина Вестнику понадобилось две секунды.

«Я понял, вам удалось запустить сбросер».

– Подозреваю, не без твоей помощи.

«Да, я оживил программу перезапуска браузера, когда мы его осматривали, и сменил код активации».

– Сменил код?

«Компьютер сбросера должен был реагировать на марсианский психотип, но я заменил его вашим ментальным образом».

– Небесная сила! – пробормотал Иван, обескураженный известием. – А я ничтоже сумняшеся подумал, что я такой крутой оператор, уломал чужой компьютер!

«Ментальное управление доступно всем мыслящим, вы не исключение, да и потенциал ваш выше».

– Спасибо за комплимент. Что подскажешь делать в создавшейся ситуации? Мы действительно выкинули нимфанского Вестника? Или вообще уничтожили?

«Уничтожить такие совершенные машины трудно, хотя и возможно. Сброс в суперструну не означает деструкцию объекта, он вполне способен сохранить свой объём, энергетику и функциональность».

– Как велико дальнодействие марсианского сбросера?

«Это зависит от энергии импульса. Тактический марсианский комплекс вряд ли способен пробить тоннель на сотню тысяч световых лет, то есть выкинуть объект за пределы галактики. Возможно, мой коллега действительно находится неподалёку от меня».

– Берегись его!

«Мы давно не враги».

– И тем не менее на Нимфе он напал на тебя!

«Была другая ситуация».

– Всё равно поберегись!

«Непременно».

Браслет коммуникатора на руке завибрировал.

– Подожди секунду, меня вызывает начальство. – Иван включил мобильный имплант. – Слушаю, Виталий Семёнович.

Над браслетом бесшумно выросло изображение головы капитана Бугрова.

– Срочно на базу, лейтенант! За тобой послан служебный флайт.

По лбу пробежался холодок.

– Что случилось?

– Нас отправляют в рейд.

– Куда?!

Бугров усмехнулся.

– Слава богу, не под трибунал. Наверху решили, что надо догнать Шнайдера и добить.

– Но он же… неизвестно где, – растерялся оператор. – Да и вооружён как дьявол…

– Начальник Коскора предложил снять со спутника Юпитера сбросер и установить на борту крейсера.

Иван невольно присвистнул.

– Извините, Виталий Семёнович… он же не влезет…

«Можно ужать размеры до приемлемых», – передал свою мысль Копун.

– Как?

«Я подскажу».

– Спасибо…

– Не понял, – сказал Бугров, – ты с кем разговариваешь?

– С Копуном, – признался Иван.

Глаза Бугрова сузились, хотя он не особенно удивился.

– Он вернулся?

– Н-нет, он в ядре галактики, ищет следы создателей.

– И вы можете поддерживать устойчивую связь?

– Можем.

– Почему я не знаю об этом?

– Потому что я сам не знал, что это возможно. Копун вышел на меня.

Бугров пошевелил губами.

– Это серьёзно меняет ситуацию. Можешь уговорить его вернуться в Систему?

«Это нецелесообразно», – сказал Вестник.

– Это нецелесообразно, – повторил Иван; подумав, добавил: – Он же не солдат, выполняющий приказы командования.

– Тогда спроси у него, он может нас встретить где-то в ядре галактики? След «кротовой норы» ведёт туда.

«Попробую», – сказал Копун.

– Сможет, – сказал Иван.

– Жду на базе. – Изображение головы Бугрова растаяло.

– Извини, – сказал Иван, обращаясь к далёкому мысленному собеседнику.

«Ничего, я уже привык к вашему общению», – изобразил смех Копун.

– Когда с тобой можно будет связаться?

«В любое время».

Пронзительный холодок перестал дуть сквозь голову.

Иван расслабился, сел, задумчиво допил селенго, потом сбросил заторможенность и принялся торопливо переодеваться.

Через две минуты звонок в дверь сообщил ему о прибытии «почётного» эскорта.

Всё произошло настолько быстро, что опомнился Иван уже на борту «Дерзкого», обняв по очереди всех членов экипажа и поздоровавшись с группой Вересова, в которой оказалась и Елизавета, обрадованная не меньше Ивана, что ей разрешили принять участие в экспедиции.

Здесь же находился и Ядогава Хироси, доказавший свою полезность во всех ситуациях, связанных с контактами с Вестниками Апокалипсиса толкиновцев и нимфан. Ведущий ксенопсихолог Службы безопасности Важа Ркацители, а также лейтенант Корепанов, заменявший Ивана на время его отсутствия, отправились на Землю, и, таким образом, на борту крейсера осталась сплочённая прежними рейдами и рискованными действиями команда, способная коллективно решать самые сложные проблемы.

Первым делом Бугров направил крейсер к Юпитеру, чтобы в темпе заняться разборкой сбросера и установкой его на борту «Дерзкого» в отсеке, прежде занятом модулем плазмера; капитан решил пожертвовать именно этим оружием, мощным, но ближнего действия.

Спутника Юпитера под названием Тенебрис, внутри которого марсианами был установлен «динозавр» сбросера, больше не существовало. После выстрела, пробившего планетоид навылет, он разрушился и превратился в рой обломков и крошева, окруживший комплекс. В этой «муравьиной куче» ледяных крошек и щебня уже копались технари СКБ на спецплатформах, а охраняли «кучу» два российских фрегата.

Ивану не дали времени на раскачку и общение с друзьями, и даже с Елизаветой он встретился лишь на минуту, после чего в составе группы Вересова его отправили помогать технарям разбираться с марсианской «пушкой».

К счастью, Копун отозвался на вызов без задержки, и его подсказки помогли справиться с демонтажом, а ещё больше – с установкой сбросера в отсеке «Дерзкого». Как оказалось, конструкторами марсиане были неважными, о чём красноречиво говорили геометрические пропорции комплекса и расположение рабочих узлов. Генератор импульса, создающего «трещину» в вакууме, вообще уместился в одном из больших катеров, а вспомогательные механизмы и антенны – в другом. Мало того, их можно было заменить на более совершенные и компактные. Поэтому сбросер в конце концов точно лёг в отсек плазмера, имевший в обшивке крейсера собственное силовое окно.

Иван даже усомнился в интеллекте марсиан, о цивилизации которых Вестник говорил, что она входила в пул самых могущественных цивилизаций Вселенной. На что Копун во время последнего сеанса связи заметил:

«Ни одно разумное существо не является идеальным во множестве проявлений. Конечные существа принципиально не могут вмещать бесконечное количество знаний и следовать божественным, как вы говорите, добродетелям».

– Божественность – это и есть категория идеала, – попытался возразить Иван.

«Божественность – иллюзия», – печально констатировал Копун.

– Наша Вселенная создана могущественным Творцом, которого люди называют богом.

«Даже если это так, в чём я сомневаюсь, имея полученные от создателей знания, расы, возникавшие во Вселенной, далеко не совершенны, не божественны, иначе не воевали бы меж собой».

Иван попытался найти контраргумент, но Копун уже вышел из канала парасвязи, и спорить стало не с кем.

Через два дня «Дерзкий» был готов к старту в ядро галактики.

По разговорам Вересова и Бугрова Иван знал, что на российское руководство было оказано беспрецедентное давление со стороны межгосударственных институтов, таких как Совбез ООН, Межкосмос, Парламентские ассамблеи, Совет Европы и Азиатских территорий, но Службе безопасности всё же удалось убедить оппонентов в том, что русский спецназ решил проблему с психически нездоровым человеком и собирается довершить начатое, послав погоню за Шнайдером. Так как, кроме участников операции, никто не знал, какое оружие применили русские, обладание ими марсианской «пушкой» осталось скрытым от широкой общественности и силовых структур развитых государств.