Спустя полчаса я уже летел в челноке на «Беспощадный». Немного привёл себя в порядок, взял из каюты номер один запечатанную бутылку, предупредил всех о своём отлёте. Самую малость нервничал, но мне скорее было любопытно взглянуть на то, как всё устроено на другом корабле того же класса.

Везде свои порядки, хотя уставы у всех одинаковые, и служба на двух эсминцах одного проекта может различаться как небо и земля. Даже на одной и той же должности.

Стыковка к «Беспощадному» прошла достаточно быстро, два эсминца висели практически рядом друг с другом, настолько близко, чтобы не влиять друг на дружку своей гравитацией.

Около шлюза меня встретил лично командир «Беспощадного», капитан-лейтенант Жилин. Он оказался старше меня, с едва пробивающейся сединой на висках, высокий, даже тощий, с хмурым взглядом и презрительно поджатыми губами. Меня, однако, он поприветствовал со всем радушием.

— Рад встрече, рад встрече, — сказал он, пожимая мне руку.

— Взаимно, господин капитан, — сказал я.

Рукопожатие у него оказалось крепким и сухим. По первому взгляду он производил впечатление умелого и достойного офицера, даже удивительно, что он до сих пор командует всего лишь эсминцем, а не кораблём класса повыше, хотя бы крейсером. Что-то, видимо, его карьере здорово мешало, раз он в таком возрасте всё ещё только капитан-лейтенант. Иные дворяне к его годам уже носят адмиральские эполеты. Жилин на дворянина не был похож.

— Не ожидал вас здесь увидеть, — сказал капитан «Беспощадного», когда мы пошли от шлюза к кают-компании.

Все коридоры, двери и переходы были точно такими же, как на «Гремящем», но в чём-то неуловимо отличались. Как близнецы, выросшие в разных семьях. Это слегка выбивало из колеи.

— Мы и сами не думали, что придётся сюда лететь, — признался я.

— Вот как? — хмыкнул Жилин.

— Преследовали один кораблик. Не то пират, не то диверсант, — сказал я. — Подстрелил графа Оршанского и сюда утёк.

— Графа? — удивился капитан.

Значит, и впрямь никто ещё не в курсе. Это к лучшему.

— Да. Долгая история, — ушёл я от темы. — А вы здесь… По какой причине?

— Приказ пришёл, — пожал плечами капитан.

Понимаю. Все мы люди подневольные. Это я, бунтарь, страдаю от излишка самодеятельности и чересчур кипучей энергии в одном месте, а большинство капитанов космофлота делают то, что сказано, то, что приходит в шифровках из штаба.

— Орбиталка на связь выходить перестала, — добавил Жилин.

— Давно? — спросил я.

Командир «Беспощадного» почесал в затылке.

— Приказ пришёл вчера. Наверное, не слишком давно, — ответил он.

Всё это выглядело очень странно, и я бы на месте капитана Жилина первым делом направился к станции, а не к «Гремящему». С другой стороны, мы послали сигнал бедствия, а в космосе такое игнорировать нельзя. Кто знает, неполадка связи это, или отказ систем жизнеобеспечения.

— Мы тоже сюда как зашли, ничего кроме дронов не обнаружили. Странно это, конечно, — сказал я.

— Если б мы знали, что вы тут, могли бы и не мотаться, — усмехнулся Жилин.

Я только развёл руками.

Мы добрались до кают-компании. На эсминцах этого проекта это было лучшее помещение для того, чтобы принимать гостей. Офицеров внутри не оказалось, только накрытый стол, весьма скромный. Я жестом фокусника выудил коньяк из внутреннего кармана, водрузил бутылку на стол. Жилин улыбнулся, мы расселись по местам.

— За встречу? — предложил капитан.

— И взаимовыручку, — добавил я.

Выпили, закусили. К счастью, продукты на столе были не из корабельного меню, Жилин озаботился закупкой нормальной пищи, хотя у меня были сомнения, что так питается весь личный состав «Беспощадного». Скорее всего, только избранные. А то и вовсе один лишь капитан.

Приятно обожгло пищевод, горячий комок ухнул в желудок. Жить сразу стало веселее.

— А я о вас слышал, — заявил мне капитан. — Отлично вы справились на Карахисаре. Жаль, «Беспощадному» повоевать не довелось.

— Ещё доведётся, — брякнул я, не подумав, и тут же опомнился. — Ситуация сейчас такая, что в любой момент снова может рвануть. Наши дипломаты…

— Чёрт бы их побрал, — фыркнул Жилин.

С этим я не мог не согласиться. Но высказывать своё мнение открыто человеку, которого вижу впервые в жизни, как-то поостерёгся. Пусть даже он вызывал у меня симпатию.

— На границе всегда неспокойно, — переменил я тему.

— О, это точно, — усмехнулся капитан. — Кстати, из-за чего у вас пропала связь?

Я помедлил с ответом, раздумывая, нужно ли посвящать капитана в подробности. В итоге решил, что ничего страшного не произойдёт.

— Попытались прочитать чёрный ящик, — сказал я. — На оборудовании связистов. Оно и бахнуло. Вместе с резервным.

— Вот как? — удивился Жилин. — Прочитали? Успели?

— Нет, — сказал я. — Впервые с таким столкнулся.

Капитан потёр выбритый подбородок, задумчиво глядя на початую бутылку коньяка.

— Кажется, я слышал о таком, — сказал он. — От разведчиков. Какая-то модификация, при несанкционированном доступе запускает вредоносный код. Там прямо по железу совместимость должна быть.

Теперь уже я крепко задумался. Успели ли мы затянуть в трюм хотя бы одну рабочую станцию? Вопрос хороший, и ответа у меня пока не было. Надо смотреть, проверять. Если так, то прочитать информацию с носителя становится в разы проще. Если же ни одного уцелевшего компьютера в нашем трюме не окажется, все три чёрных ящика так и останутся ни к чему не годными кирпичами. Кто-то очень не хотел раскрывать свои секретики.

Мы налили ещё, я наколол на вилку кусочек рыбы. Красной, в лимонном соку. Такое даже на поверхности планеты не каждый день можно отведать.

— За наши корабли, — предложил Жилин.

— И чтобы они нас не подводили, — дополнил я.

— Это уже как будете за ним ухаживать, — хмыкнул капитан после того, как мы опрокинули стопки. — Корабль… Он, понимаете… Как бы объяснить.

— Говорите как есть, господин капитан, я всё понимаю, — сказал я.

— Я верю, что у кораблей есть душа, — признался Жилин. — Можете заклеймить меня мракобесом и отсталым фанатиком, но я уже в этом не раз убеждался.

— Корабль как женщина, любит ласку и смазку, — хохотнул я.

— Точно! — усмехнулся он. — И у каждого корабля свой характер. Вот даже наши взять, одного проекта эсминцы. А различия издалека видать. Вы, наверное, уже тоже успели заметить.

— Заметил, — кивнул я.

И как по мне, то на «Гремящем» я ощущал себя гораздо комфортнее, почти как дома. Здесь же всё напоминало о том, что я нахожусь в гостях. Всё было не так, и я не мог это изменить.

Остаток ужина прошёл довольно быстро, за ничего не значащими разговорами о политике и состоянии космофлота. Я пересказал в очередной раз эпопею с нападением туранцев и моим рейдом по их тылам, замечая самую настоящую зависть в глазах капитана Жилина, тот тоже поделился историями из своей службы на «Беспощадном», не слишком интересными. Боевого опыта у Жилина, по всей видимости, не было. Во всяком случае, планки на его кителе так говорили, там были только юбилейные и тому подобные награды, в отличие от моей «полярки», единственной, но крайне уважаемой.

А когда с ужином и коньяком было покончено, я сослался на то, что мне скоро заступать на вахту, и поспешил покинуть борт «Беспощадного». Капитан снова лично проводил меня до шлюза, крепко пожав руку на прощание, расстались мы если не друзьями, то как минимум приятелями, на всякий случай обменявшись контактами.

По возвращению на «Гремящий» я ощутил какое-то удивительное облегчение. Всё казалось таким родным и знакомым, словно я вернулся в родительский дом, а не на место службы. Видимо, на контрасте с «Беспощадным».

Связь починили, хоть это и заняло немного больше времени, чем мы рассчитывали изначально, а так же потребовало запчастей, которые пришлось позаимствовать у наших товарищей. Но всё привели в порядок, и это радовало. Можно было возвращаться в Зардоб, хотя я не спешил с этим манёвром. Всё-таки мне тоже было любопытно, что случилось с местной станцией.