Три-четыре минуты они кружили в странном уклончивом танце, реагируя на движение и намёки на движение противника, потом Курт не выдержал, метнулся Ивану в ноги, хватая его за лодыжки и сжимая пальцы с такой силой, что костюм лопнул!

Иван вскрикнул, рефлекторно поднимая руки, молния озарения слетела на него с небес, и он нанёс мощный удар локтем в затылок Курта, снова закричав от боли, на этот раз – от боли в локте.

Курт выпустил лодыжки, опрокидываясь, зарычал, вскочил с искажённым лицом, вытянул в сторону Ивана руки со скрюченными пальцами, с которых капала кровь: он таки не только прорвал костюм, но и пронзил пальцами мышцы Ивана.

Едва не теряя сознание от боли, Иван схватил противника за запястья и кинул через себя с такой силой, что Курт пролетел на этот раз все двадцать метров! Но упал уже не мячиком – всем телом, пропахав спиной борозду в слое инея.

Иван выпрямился, успокаивая дыхание и гулкое стаккато сердца.

Но бой ещё не закончился. Курт оказался хитрее, чем можно было предположить. В отличие от Ивана он не прервал связь со своим могучим напарником, а чёрное «трико» на нём с эффектом экзоскелета оказалось скафандром.

Слой чёрного «трико» внезапно вскипел, закрывая голову подобием шлема. Курт вскочил и с невероятной скоростью метнулся к своему «голему», стоящему рядом с катером, внутри которого находились Вересов, Посохин и Елизавета. Нырнул внутрь.

Катер взлетел.

Иван не успел ничего предпринять.

В тот же миг купол защитного поля над островом исчез!

«Голем» Курта стрелой воткнулся в угрюмую гору «мурекса».

Так как давление воздуха под куполом было ниже давления нижнего слоя атмосферы Нимфы, на остров мгновенно обрушилась волна внешнего воздуха, к тому же ещё и пересыщенного азотом, и Ивана едва не сплющило ударом воздушной волны! Завертело спиралью, бросило на серо-синюю «ледяную» поверхность, протащило с полсотни метров. Он хватанул ртом горького нимфианского воздуха, судорожно выдохнул, перестал дышать! Сознание помутилось…

Он уже не видел, как «мурекс» начал подниматься в небо, а затем ударил по острову разрядом «тёмноэнергетического фазера». Проиграв бой, Курт решил никого не оставлять в живых.

Он не учёл лишь одно обстоятельство – реакцию Вестника Толкина, считая, что тот не вмешается в разборки людей. Но ошибся.

Помня о договоренности с Иваном, толкиновский Вестник не бросил его на произвол судьбы. Он хорошо знал, на что способны враги его создателей, и отреагировал на маневры «мурекса», не теряя и крошечной доли секунды.

Накрыл остров щитом защитного поля, отразившего импульс «мурекса».

Нанёс ответный удар, отбросивший монстра на пару километров от острова.

Обрушил на «раковину моллюска» ливень электрических молний, предваряя ответный залп.

И «мурекс» исчез! Видимо, Вестник Нимфы посчитал «коллегу» слишком серьёзным противником и сбежал, унёсся за пределы атмосферы Нимфы, растворился в бездне космоса…

Сознание вернулось к Ивану спустя год, как ему показалось. Тьма в глазах сменилась светом. Всё тело ныло и болело, словно по нему проскакал табун лошадей. Особенно саднили лодыжки, в которых пульсировала горячая кровь, да в шее торчала ледяная заноза, от которой по телу распространялась струйка приятной дрожи.

Он закашлялся, поднял голову, инстинктивно ища противника, увидел склонившуюся над ним Елизавету.

– Очнулся! – радостно воскликнула женщина. – Живой!

Он заметил в её руке пневмошприц, перевёл взгляд на ноги: по колени они были погружены в толстые серебристые «валенки». Приподнялся на локтях, обозревая кабину «голема» и обступивших кресло мужчин.

– Где… Курт?

– Сбежал, падаль, – брезгливо ответил Вересов. – Надо бы догнать, а то наломает дров.

– Догнать и сдать в трибунал, – добавил бледно выглядевший Посохин.

– Он обещал добраться до Солнечной системы, – корректно напомнил Ядогава, разглядывая лицо Ивана сливами глаз. – Я на всякий случай записал ваш поединок, Ваня-сан. Вы отличный дзюдоист.

Иван поморщился.

– У него не руки, а клещи…

– Тем не менее вы выиграли бой. Лиза-тян вас перевязала.

– Нужно добраться до нашего Вестника.

– Он над нами.

– Вестник нас спас, – добавила Елизавета, не отпуская рук Ивана.

– Каким образом?

– «Мурекс» выстрелил, он отразил удар, – сказал Посохин.

– Странно…

– Очень странно, – кивнул Ядогава. – Изделие, не принадлежащее человеку, да ещё созданное для активации боевых систем, вдруг проявило позитивные человеческие эмоции.

– Мне кажется, это заслуга Ивана, – сказал Посохин. – Вестник стал его другом. Я не прав?

– Узнаем, – сказал Вересов.

Иван сел прямее, глянул на него.

– Жду приказа, командир.

– Отдыхать, – ответил Вересов.

– Надо срочно лететь домой, – сказал Ядогава. – Курт обещал активировать древние военные базы Солнечной системы, это не шутка. На Земле полно частных военных компаний, которые с удовольствием их расконсервируют.

– Ждём крейсер и возвращаемся.

Словно в ответ на слова начальника экспедиции в небе загорелась звезда, спикировала к архипелагу и превратилась в космический корабль. Это был «Дерзкий».

– Опоздал капитан Бугров, – улыбнулся Посохин.

Елизавета прижалась к Ивану, покраснела под взглядами мужчин, потом с вызовом вскинула голову.

– Что смотрите?

– Завидуем, – пожал плечами Вересов, покосившись на Ломакина.

«Дерзкий» завис над островом – гора сложной геометрической формы, уступающая вселенолёту по размерам, но не уступающая по красоте, идеальное воплощение мечты человека покорить космос…

Он сидел в оцепенении перед виомом, сообщавшим новости планеты, до тех пор, пока из глубины изображения очередной рекламы мужского средства для усиления потенции не всплыл транспарант с мигающей надписью: «Уровень вашего внимания снизился».

Вересов очнулся и выключил канал «24».

Система нейромониторинга мозговых волн, оценившая его текущее психическое состояние, не зря напомнила ему о снижении концентрации. Думал полковник Корпуса космических сил специального назначения о другом.

Возвращение крейсера «Дерзкий» из похода к планете-капле Нимфа получилось неожиданно триумфальным. Солнечную систему он покидал с намерением исследовать ансамбль из семи нейтронных звёзд в созвездии Андромеды, а вернулся из глубин созвездия Персея, где и столкнулся с уцелевшим «космолётом судного дня» цивилизации Нимфы.

После похода «Дерзкого» в созвездие Ориона, к планете, полностью состоящей из воды, человек впервые узнал о существовании полумиллиарда лет назад целой системы «машин судного дня», представлявших собой космические командные пункты цивилизаций. Такие пункты впоследствии и стали называть Вестниками Апокалипсиса.

Крейсер встретили на подходе к Луне пограничные корабли России и два иностранных фрегата: американский «Чайлд» и японский «Сансиро». Произвели салют в честь возвращения героев-первопроходцев, сопроводили до космодрома Коперник на Луне.

Чиновники Межкосмоса, как полагается, подняли шум, так как никто из них не знал, какую миссию выполнял российский корабль вдали от Солнца. Раздавались даже угрозы наложить санкции на Россию «за неинформирование ООН о целях полёта». Но все вопли стихли, когда руководители Роскосмоса собрали корреспондентов большинства мировых СМИ и устроили брифинг, на котором сообщили о находке ещё одного Вестника.

Разумеется, о случившемся с Куртом Шнайдером и захвате им Вестника были оповещены все спецслужбы мира, которые немедленно включились в поиск древних военных баз в Солнечной системе, слухи о которых стали достоянием общественности: «неожиданно» из Роскосмоса произошла утечка информации. И новость о наличии военных артефактов в Системе стала дополнительной причиной дестабилизации и без того неспокойной политической обстановки на Земле, то и дело взрываемой конфликтами между отрядами радикальных исламистов, частными военными компаниями, властолюбивыми нациями и развивающимися странами.