Известие возбудило сначала исследователей базы, потом военных, потом учёных-ксенологов, потом астрофизиков и сотрудников Федерального Института контактной ксенологии, вызвав оживлённую дискуссию в соцсетях. В правительства и международные организации посыпались предложения послать в Орион экспедицию, а «чёрные копатели» чуть ли не открыто заявили, что первыми найдут родину рептилоидов. Что думали по этому поводу военные многих стран, можно было догадаться, так как инопланетное оружие ценилось нынче исключительно высоко. А то, что оно оказалось в руках российских специалистов, вызвало гнев «всего цивилизованного мира» по словам Генсека НАТО Болтунберга, что, впрочем, не помешало российским спецслужбам заняться исследованием его свойств.

Вторым знаковым событием этого дня стало известие о стартовавшем с Венеры объекте под названием Косфер. Такое имя получил «воздушный шар», в котором предполагали «машину судного дня», принадлежащую рептилоидам. Шар заметили телескопы всесолнечной обзорной системы «Око» сначала над Луной, затем в поясе астероидов и возле колец Сатурна, после чего след его пропал.

Головин с Фарниевым поговорили с Дариславом Волковым и капитаном «Дерзкого» Бугровым и выяснили интересные детали поведения экспертной группы Убегаева и в частности его помощницы Хильды Бауэр. Оказалось, что она не просто так вела себя подозрительно во время старта Косфера с Венеры, но и была родственницей Курта Шнайдера, о чём Велиарию Анатольевичу доложил сам Номгон Номгонович, обладавший исключительным чутьём на «нестандартную психику» людей.

Допросом разговор с Хильдой назвать было нельзя, однако Фарниев, похожий на гипнотизёра: узкое бледное лицо, полоска губ, мощные брови, пронзительные чёрные глаза, – убедил её в серьёзности обвинений, и женщина дала показания, признавшись, что Курт звонил ей за пару часов до старта к Венере.

Пришлось привлекать к этой теме следователей Коскора, и Строганов, переговорив с директором СКБ, разрешил разработать комбинацию с привлечением Хильды к поиску Курта. Но больше всего на Головина произвело впечатление другое признание немки: она оказалась трикстером, и вся экспертная группа, которую делегировала на борт фрегата «Дерзкий» Служба космической безопасности, оказалась семьёй. То есть и Убегаев, и Диана Забавная, и Хильда Бауэр, являли собой типичную для этого времени «нетрадиционную» ячейку общества, порождённую веками возвеличивания нетрадиционных половых отношений. Кстати, ставших на Западе главными «европейскими ценностями».

Фарниев предложил сообщить о своих выводах Строганову, чтобы тот выяснил, кто в СКБ посоветовал использовать «семью» Убегаева в качестве экспертной группы, и Велиарий Анатольевич согласился встретиться с директором без свидетелей. Вполне вероятно, что и в Коскоре работали если не родственники Шнайдера, то приятели.

Пока заместители и разработчики операций возились с Хильдой и запускали в эфир слухи о переносе «информационных мощей Мертвеца» с Земли на Харон (выбрали именно этот спутник Плутона ради исключения потерь среди мирного населения Солнечной системы при атаке своры Вестников), Головин улучил момент, чтобы переговорить со Строгановым в его кабинете, объяснив ему суть такой конспирации.

Директор Коскора не зря слыл человеком железной воли и искромётной сообразительности. Он тут же начал договариваться с директором российской Службы космической безопасности Шаховым о привлечении сотрудников Коскора к расследованию инцидентов в Лахта-центре и на Венере. После чего как бы невзначай осведомился о назначении группы Убегаева на фрегат «Дерзкий».

– Это наш лучший специалист по ксенопсихологии, – отмахнулся Шахов, средних лет, безволосый, с мешками под глазами (недавно ему вырастили второе сердце). – Мы не знали, что его помощница Бауэр является двоюродной племянницей Шнайдера.

– Вы сами их рекомендовали? – спросил Строганов.

– Конечно нет. Убегаева посоветовал взять экспертом мой зам по персоналу Ульрих Меттер.

– Немец?

Шахов озадаченно пригладил брови пальцем; волосы бровей у него были жиденькие, но длинные, и вместо того чтобы раз и навсегда привести их в порядок, директор СКБ приглаживал торчащие волоски.

– Да, немец.

– Исидор Поликарпович, со всем уважением, не сочтите за дерзость, но прикажите своим парням проверить Меттера на предмет связи со Шнайдером и составить полный психологический портрет.

– Зачем? Мы проверяли его, когда брали на службу. Компромата на него нет.

– Может быть, и нет, но в таких делах случайных совпадений не бывает, и лучше перебдеть, как говаривал Козьма Прутков триста лет назад, чем недобдеть и получить нож в спину.

Шахов пожевал губами, размышляя над словами главы Коскора, но, к облегчению Головина, присутствующего при разговоре ВИПов, согласился с предложением Строганова.

– Хорошо, контрразведка займётся им.

– Держите меня в курсе, пожалуйста.

– Ещё раз пройдитесь по вашему плану.

– Вечером мы с помпой погрузим Мертвеца на борт «Дерзкого» и отправим флэш-бокс на нашу базу на Хароне. И будем ждать шевеления неких скрытых структур, продолжая прочёсывать Систему.

– А на самом деле?

– На самом деле флэш Мертвеца останется на Земле, только в другом месте. Лахта-центр не гарантирует стопроцентной безопасности хранения столь важных документов. Мы перебазируем его сюда, в ЦЭОК. Собственно, уже перегнали, без шума и пыли. Устроили наблюдение за Хильдой Бауэр с подключением «глаза бога».

Шахов усмехнулся. «Глазом бога» называли нейросистему облачного контроля всех коммуникаций Солнечной системы и соцсетей в Интернете с привлечением крипто- и нанотехнологий. С помощью «глаза» полиция и спецслужбы уже давно ловили преступников, и сбоев эта компьютеризированная система не давала.

– Ещё предложение, – добавил Строганов. – Разрешите взять на фрегат наших экспертов? В Коскоре достаточно хороших специалистов, проявивших себя в деле.

– Не возражаю.

– В таком случае до связи.

Виом «спрута», показывающий голову Шахова, опустел.

Строганов помял лицо ладонями.

Головин посмотрел на него с сочувствием.

– Вам бы отдохнуть, Виталий Григорьевич.

– Просто спать хочу, не выспался, третьи сутки на ногах.

– Хотите анекдот на эту тему?

– Валяйте.

– Вчера лёг около двух, не выспался. Сегодня лягу около одной.

Строганов улыбнулся.

– Этому анекдоту лет триста. Но вполне отражает суть.

Головин пожал ему руку и поспешил к себе.

Жить в режиме ВВУ надоело и ему.

Усилия сотрудников Коскора и СКБ по дезинформации предполагаемых похитителей Савелия Рогоза и кражи материалов Мертвеца не пропали даром. Уже к девяти часам вечера по московскому времени (что соответствовало девятнадцати часам по средне-солнечному) в Солнечной системе началось «шевеление скрытых структур», выражаясь языком Строганова.

Сначала в кольцах Сатурна проявился Мурекс – нимфианский Вестник, на несколько мгновений сбросивший пузырь маскировочного поля. Он прятался в плотной астероидной струе кольца В и при манёвре показал свою фигуру, напоминающую тело земного моллюска. Судя по вектору движения, вычисленному комплексом «Око», направился «моллюск» к внешней границе Солнечной системы.

Затем показал своё лицо и Косфер, угнанный с Венеры. Он прятался в кратере на поверхности малой планетки Церера в поясе астероидов между орбитами Марса и Юпитера и при старте стал доступен гравитационным радарам «Ока». Он тоже направился к границе Системы, и не оставалось сомнений, что целью обоих Вестников Апокалипсиса был Харон, куда «доставили» Мертвеца.

Самое интересное для Головина было то, что Шнайдера едва не повязали на Земле, когда этот безбашенный авантюрист, презиравший и ненавидевший людей, заявился к Хильде, пообещавшей ему найти группу исполнителей из числа исламских радикалов Еврохалифата.

Хильда жила в Гроннингеме, небольшом городке на границе Германо-тюркской Империи с Синавстрией, имевшем всего одну станцию метро. От её дома до метро было всего двести метров парка. Трикстерные «семьи», как правило, не жили в одном коттедже, и глава «семьи» Убегаев располагал жильём в России, как и Диана Забавная. Но это не мешало всем троим пользоваться всеми благами евроисламской «цивилизации».