— Энзо, это… это неправильно, — сказала я, избегая его взгляда. — Мы не можем…

Он тяжело опустился в кресло, проводя рукой по волосам. На его лице отражалась борьба между желанием и долгом.

— Ты права, — наконец произнес он. — Это была ошибка.

Я кивнула, чувствуя, как к горлу подступают слезы. Осознание того, что я только что осознанно почти занялась сексом с мужем моей матери, обрушилось на меня всей тяжестью. Совесть грызла изнутри, разъедая как кислота.

— Я… мне нужно идти, — пробормотала я, направляясь к двери.

— Лара, — позвал он, но я уже выскочила в коридор.

«Как нас вообще не застукали?» — пронеслось в голове. Мы даже дверь на замок не закрыли. Господи, о чем я только думала?

Добравшись до своей комнаты, я рухнула на кровать прямо в одежде. Забравшись под одеяло, я позволила слезам течь. Стыд, смешанный с остатками удовольствия, разрывал меня изнутри. Я понимала, что во всем виноват алкоголь — это он так действовал на мои эмоции, притуплял чувство моральной ответственности.

«Я больше никогда не буду пить» — поклялась я себе, зная, что это ложь.

На следующее утро я проснулась с жутким похмельем и головной болью. Словно крошечные люди с молотками устроили вечеринку в моем черепе. Душ немного помог, но ненадолго — стоило мне наклониться, как тошнота подкатывала к горлу.

Спускаясь на кухню за водой, я встретилась с матерью. Воспоминания о прошлой ночи ударили меня как током. То, что мы с Энзо делали… Если бы мама только знала, она бы меня убила прямо здесь, на месте. Какой бы плохой матерью она ни была, она все же моя мать, а я в тайне от нее, теку по ее мужчине.

Господи, что со мной происходит?

— Боже, Лара, ты выглядишь ужасно, — заметила Ракель, окидывая меня критическим взглядом. — Видимо, знатно повеселилась вчера.

Она сидела за кухонным островком с чашкой кофе, безупречно одетая и накрашенная, несмотря на ранний час. Золотые браслеты звенели на ее запястьях при каждом движении.

— Спасибо за комплимент, мама, — я направилась к холодильнику, стараясь не встречаться с ней взглядом.

— Это не комплимент, а констатация факта, — она отпила кофе.

— Ты слишком часто стала обращать внимание, на мой внешний вид, — парировала я, наливая себе воды.

— У меня есть на это все права, — её голос стал острее. — Я твоя мать.

— Да, и только сейчас ты вспомнила об этом, — я фальшиво улыбнулась, открывая аптечку в поисках аспирина.

Она поставила чашку на столешницу с излишней силой.

— Знаешь что, Лара? Раз уж ты такая взрослая, может, стоит съехать от нас и начать свою взрослую жизнь?

— Не дождешься, — я проглотила таблетку и снова улыбнулась, на этот раз ещё фальшивее.

Мать поджала губы, явно раздраженная моим ответом.

— Завтра будет званый ужин, — сказала она, меняя тему. — Приглашены важные коллеги Энзо. Поскольку ты теперь часть нашей семьи, твое присутствие обязательно.

Я почувствовала, как сжимается желудок. Увидеть Энзо после вчерашнего… да еще и в окружении других людей…

— Постарайся одеться прилично, — продолжала Ракель. — Там будут в основном крупные личности города, и я не хочу, чтобы ты нас опозорила.

— Конечно, мама, — я закатила глаза. — Я надену свое лучшее платье с перьями и блестками. Может, даже выкрашу волосы в розовый.

— Очень смешно, — она встала, собираясь уходить. — И еще, Лара. Может, хватит уже этих твоих… художеств? Пора подумать о настоящей карьере.

— Живопись и есть моя настоящая карьера, — ответила я, чувствуя, как поднимается гнев.

— Конечно, — Ракель скептически улыбнулась. — Потому что она так хорошо кормит, да? Сколько ты зарабатываешь на своих картинах? Хотя бы на материалы, хватает?

Я стиснула зубы, не желая признавать, что она права. Мои работы пока не приносили особо дохода, но я верила, что это временно.

— Я найду свой путь, — упрямо сказала я.

— Надеюсь, — она окинула меня еще одним оценивающим взглядом. — А пока приведи себя в порядок. У тебя ужасный вид.

С этими словами она покинула кухню, оставив меня кипеть от гнева. Я схватила с тарелки яблоко и немного сыра, решив вернуться в свою комнату, подальше от ее язвительных замечаний.

Оказавшись в безопасности своей спальни, я достала из-под кровати недавно начатый портрет Энзо. Я вынесла его на балкон, где свет был лучше, и устроилась с красками.

Работа над портретом всегда успокаивала меня. Каждый мазок, каждая линия требовали полной концентрации, не оставляя места для тревожных мыслей.

Закончив портрет, я отложила кисть и внимательно посмотрела на результат. Энзо смотрел на меня с холста — серьезный, немного загадочный, с легкой улыбкой, притаившейся в уголках губ. Я слишком хорошо помнила, как эти губы ощущались на моих…

Сердце забилось быстрее, а щеки залились краской. Воспоминания об этой ночи, нахлынули с новой силой. Его руки, его губы, то, как он смотрел на меня…

«Что я делаю?» — спросила я себя. — «Зачем я его вообще нарисовала?»

Спрятав портрет за шторами в комнате, я открыла ноутбук и принялась просматривать сайты с предложениями работы для художников. Я также выложила объявление со своими работами — фотографиями расписанных мною стен в кафе и ресторанах, портретами, несколькими абстрактными композициями.

Предложения, которые я находила, были либо унизительно низкооплачиваемыми — едва хватило бы на краски и кисти, — либо с завышенными требованиями. “Требуется художник с опытом работы не менее 5 лет для создания серии корпоративных портретов”, “Ищем художника-иллюстратора со знанием трех графических редакторов и портфолио не менее 100 работ”.

Я вздохнула, закрывая ноутбук. Мама была права — пока что мое искусство не кормило меня. Но я не собиралась сдаваться. Рано или поздно я найду свой путь.

И не зря я в себя верила. Уже вечером мне пришло предложение о работе в новой балетной школе, которая должна открыться через месяц. Пока я лежала на кровати, уставившись в потолок и размышляя о своей незавидной финансовой ситуации, телефон вдруг ожил, известив о новом электронном письме. Я лениво потянулась за ним, ожидая очередную рекламную рассылку, но увиденное заставило меня резко сесть.

“Добрый день, сеньорита Гарсия! Мы ознакомились с вашим портфолио и были впечатлены вашими работами. Наша компания занимается оформлением новой балетной школы в центре города, и нам требуется талантливый художник для создания настенной росписи в главном холле…” Я перечитала письмо трижды, прежде чем поверила своим глазам.

Письмо было от некой Марисы Лопес, арт-директора архитектурной фирмы “Meridian Architecture”. Она писала очень вежливо и профессионально, но в то же время с неподдельным энтузиазмом по поводу моих работ.

Но самым поразительным был гонорар — три тысячи евро за весь проект. Я даже моргнула несколько раз, проверяя, не привиделась ли мне лишняя цифра. Три тысячи евро! На мгновение я даже заподозрила, что это какая-то ошибка или, хуже того, мошенничество. Но компания выглядела вполне солидно, у них был профессиональный веб-сайт и офис в деловом центре города.

Я тут же ответила на письмо, прикрепив еще несколько своих работ, чтобы убедить их, что я действительно подхожу для этого проекта. Не прошло и получаса, как пришел ответ. Мариса писала, что она хотела бы встретиться со мной завтра для обсуждения деталей и подписания договора. Она также упомянула, что при подписании контракта мне сразу выплатят предоплату в размере тысячи евро, а остальную сумму — по завершении работы.

Я мгновенно согласилась, записав адрес офиса и время встречи. Ложась спать той ночью, я не могла унять бурлящую в груди смесь волнения, надежды и страха. Такие проекты, как этот, могли стать настоящим прорывом в моей карьере. Это был не просто денежный заказ — это был шанс заявить о себе в профессиональном мире. Балетная школа привлечет множество людей — родителей, учеников, преподавателей, и все они увидят мою работу. Кто знает, может быть, среди них окажется кто-то, кто захочет сделать мне новый заказ, еще более значительный?