Роса всё ещё покрывала траву и ветви низких кустарников, скользя по сапогам Виктора и оставляя на плаще серебристые капли. В воздухе пахло сыростью, хвойной пылью и каким-то неуловимым напряжением — словно лес затаил дыхание, наблюдая за их шагами. Путь предстоял долгий, опасный и, возможно, единственный шанс добраться до Южного материка, туда, где — если верить словам архимага — находится его потерянная любовь.

С тех пор как он стал официальным магом, многое изменилось. Но кое-что оставалось прежним: осторожность, привычка к разведке, сухой сарказм и та самая маска простачка, которую он натягивал на себя перед чужаками. Сейчас же, в компании только Сапфиры, ему не нужно было притворяться.

— Ну что, напарница, — сказал он, поправляя ремень за плечом, на котором висели катаны, — давай проверим, как ты реагируешь на зомби. Я — на запах, ты — на движение. Кто победит?

Сапфира недовольно фыркнула, но хвост её метнулся в сторону, явно почувствовав что-то.

— Ты серьёзно сейчас? — продолжил Виктор, — Опять в ту сторону? Там же завал и старая дорога…

Кошка повернула голову и хищно щурилась. Он не мог сказать, улыбается ли она, но в её взгляде сквозил вызов.

Спустя пару часов они действительно вышли на старую, наполовину разрушенную каменную дорогу. Остатки древней инфраструктуры говорили, что раньше здесь было оживлённое сообщение — может, даже между городами. Теперь же — только обломки, мхи, корни деревьев, пробившиеся сквозь камень, да гниющие тени прошлого.

Воздух становился гуще, напряжённее. Сапфира замерла, прижав уши. Виктор достал один из артефактов — полупрозрачный кристалл памяти, на который он обменял старую карту в лавке гномов. Артефакт едва заметно засветился, предупреждая об аномальном источнике магии впереди.

— Внимание, — пробормотал он. — Похоже, скоро придётся применить всё, чему нас учили, и немного импровизации.

Они углубились в старую часть леса, где деревья сбивались в плотные стены, и солнечные лучи почти не пробивались сквозь кроны. Тут чувствовалось: магия мира изменялась. Лес словно дышал — гнилой, но живой. И где-то в глубине этого дыхания шевелилось что-то иное.

Первый зомби не заставил себя ждать. Это был бывший охотник, судя по изодранной одежде и стрелам, всё ещё торчащим из тела. Но не это пугало — он шёл не шатаясь. Его движения были точными. Виктор напрягся:

— Умный. Или кем-то управляемый.

Катана свистнула в воздухе, рассекла шею зомби, и тот повалился, тяжело, как мешок с землёй. Из шеи высыпались не кровь, а белёсый порошок.

— Не нравится мне это, — прошептал Виктор. — Сапфира, на страже.

Кошка фыркнула. Но не отступила. Напротив — шагнула вперёд. И из-за кустов показалась ещё пара силуэтов…

Так началась новая схватка — с новыми зомби, по-новому опасными. Но и Виктор был уже не тем. Катаны, заточенные на одном из лучших кузнечных горнов, резали врагов с точностью хирурга. Иногда он ощущал, как сам меч будто подсказывает, куда направить удар.

Когда же один из зомби всё же задел его плечо — и порез оказался глубоким, Виктор выругался, отступил за Сапфиру и выхватил кинжал.

Он колебался. Но боль нарастала, и он знал: заражения здесь не прощают.

— Прости… — прошептал он, вонзив кинжал в одного из зомби.

Тот вздрогнул, дёрнулся — и осел. А Виктор ощутил, как рана затягивается. Но вместе с тем… в его сознании будто щёлкнуло. Какой-то чужой образ — древний, полуразложившийся маг, что-то шепчущий…

— Это ещё что?..

Сапфира прорычала — видимо, она тоже почувствовала неладное. Кинжал не просто исцелял. Он забирал. А вместе с жизнью приносил знания. Краткие, рваные, но жутко реалистичные.

— Значит, ты был некромантом… — пробормотал Виктор, уже зная, где искать следующий тайник, о котором некромант когда-то записал.

Они шли дальше. День сменялся сумерками. Усталость давила, но Виктор чувствовал: путь только начинается.

А в тени деревьев шептались старые души. И где-то далеко, на Южном материке, возможно, уже просыпалась та, чьё сердце было когда-то отдано ему навсегда.

И теперь он знал, что вернёт её. Или погибнет, пытаясь.

Глава 39

Ночь окутывала старую дорогу между аномалиями тяжёлым, почти осязаемым мраком. Лишь серебряные глаза Сапфиры сверкали в темноте, высматривая каждое движение в зарослях. Костёр догорал, бросая алые тени на лицо Виктора. Он сидел, точа новую катану, вдоль которой пробегали магические искры. В этот клинок был влит антимагический порошок, добытый из костей гиппопотамуса.

— Эта штука режет даже заколдованную броню, — пробормотал он, словно утешая самого себя. — Но вот против воспоминаний — не сработает…

Сапфира фыркнула. Подошла, уткнулась носом в его бок, а потом мягко легла рядом, словно кошка, уставшая от мира.

— Тебе бы тоже научиться точить когти, — усмехнулся Виктор. — Мы ведь не просто гуляем, да?

Ответом был тяжёлый, спокойный выдох. Она знала: приближается что-то большее. Мир вздрагивал от грядущих перемен, и даже магические потоки, которые раньше текли плавно, теперь временами вспыхивали неестественными всплесками. Аномалии становились агрессивнее.

Утро выдалось туманным. Земля дрожала под лапами невидимых существ, зомби в тех местах двигались быстрее, словно кто-то подстёгивал их изнутри. Один из них, с головой волка и человеческим телом, выскочил из перелеска, выдыхая серо-зелёное облако гнили.

Виктор действовал автоматически. Катана взвыла, воздух вспыхнул, и тварь упала замертво. Но из её тела вылетел чёрный сгусток — проклятие. Оно устремилось к Виктору, и тут...

Кинжал-поглотитель в его поясе начал вибрировать. Виктор схватился за него инстинктивно, вложил туда всю панику и страх — и проклятие исчезло, словно втянутое в бездну.

Кинжал зашипел. Магические токи в его руке пошли вразнос. На мгновение он потерял зрение — а когда вернулось, перед глазами вспыхнул фрагмент чужой памяти: он стоял в другом теле, на другом континенте, сжимая чью-то холодную ладонь... её ладонь.

— Она жива, — прошептал он. — Она здесь. Где-то здесь…

Сапфира отреагировала на голос, прищурилась. Она не говорила — но понимала.

На третий день пути они наткнулись на развалившуюся деревню, изрытую корнями, разрушенную будто чумой времени. Здесь не было ни тел, ни костей — только застывшая пустота. Виктор пролистал купленный в городе трактат — искатель, чьё имя было затёрто временем, писал о “городах-паутинах” — зонах, где вся жизнь исчезает, но стены остаются. Ни магия, ни сталь не работают внутри. Только иллюзии. Только разум.

Виктор рискнул.

Он вошёл первым. Мир вокруг сменился: трава стала чёрной, небо — багровым, дома — изломанными зеркалами. И только в центре площади стояла фигурка женщины, вытканная из золотых нитей света. Его сердце ухнуло вниз.

— Это она? — прошептал он.

Фигура не ответила. Она растворилась, оставив после себя амулет. Небольшой, но сияющий — с выгравированной надписью на эльфийском. Он не мог прочитать её… пока.

Сапфира мяукнула тревожно: из глубин мрака на площадь вывалились три ходячих чудовища, у которых вместо голов были маски мёртвых богов. Они не двигались быстро, но каждое движение отзывалось болью в костях. Иллюзия продолжалась.

Он сжал катану, сосредоточился. И в этот раз не применил магию. Только — движение, удар, техника. Он бил по точкам, как учил учитель. Ощущал, как тело запоминает эти движения.

Но третий враг всё-таки задел его. Плечо вспыхнуло болью. И тогда — кинжал. Одно касание к телу поверженного зомби — и энергия снова влилась в его вены. Слишком резко, слишком мощно.

— Будь осторожен, — тихо прорычала Сапфира. — Кинжал пьёт не только врагов. Он пьёт тебя.

Он кивнул.

Поздно ночью, они ушли с того места. Виктор обмотал плечо новой повязкой, найденной в аптечной сумке, оставшейся в разрушенной таверне деревни.