— Только не он, — пробормотала она.

Но было поздно. Кощей — а это был именно он — развернулся и, заметив её, усмехнулся.

— Что, ведьма, решила прикупить немного зверобоя для снятия последствий собственных зелий?

— А ты, бессмертный, всё так же остр на язык? — она подняла бровь.

— Я практикуюсь. Особенно перед важными встречами.

— У тебя важная встреча с корзиной репейника?

— Нет. С тобой.

Баюн закашлялся, изображая вежливый хрип.

— Так и знал, что снова завертится. Сейчас-сейчас, достану пёрышко — буду пометки делать: "Флирт, уровень 1. Остроумие — на троечку."

Кощей проигнорировал кота и подал Елене бумагу с изысканной золотой печатью.

— Приглашение. Тайный бал травниц, ведьм и прочих магических элементов. Ты теперь в списке уважаемых персон. Не пренебрегай.

— А если я занята?

— У тебя строится баня. Лешими. Это не уважительная причина. — Он подмигнул. — Тем более, ты ведь знаешь, как люблю наблюдать, как ты танцуешь."

Елена, краснея, сунула приглашение в сумку:

— Посмотрим. Если к вечеру не будет пожара — может, и приду.

На обратном пути они прикупили новых трав, Баюн добыл пару леденцов, а Елена — свежую партию цветочного мыла. Возле дома, к их удивлению, стройка шла в полную силу. Домовые, привлечённые запахом выпечки, помогали лешим. В небе летали искры.

— Ну вот, — вздохнула Елена. — А я боялась, что будет скучно.

Баюн облизался:

— А теперь банька будет, чай будет, кот будет. Чего ещё надо ведьме для счастья?

Она усмехнулась:

— Осталось только найти способ не опоздать на бал. И при этом не забыть принести с собой немного ядовитого сарказма.

Баюн хмыкнул:

— В твоём случае — не проблема.

А в небе над Блоховкой медленно проплывало облако, пахнущее чабрецом. Значит, всё идёт по плану.

Глава 3

Деревня Блоховка жила по своим вековым традициям: петух орёт с восходом, баба Агафья орёт с рассвета, а дед Гаврила орёт независимо от времени суток. Но сегодня даже их дежурный гвалт терялся на фоне громкого «ТУУУК-ТУУУК!», раздавшегося в дверь Елениного домика.

— Кто там с утра пораньше? — недовольно пробормотала Елена, кутая плечи в цветастый платок и вылезая из-под одеяла.

На пороге стоял... не кто-нибудь, а Кощей. В этот раз он был облачён в синий плащ до пят с вышивкой в виде замёрзших рун, за плечами — дорожный мешок, из которого выглядывали уголок карты, связка сушёной рыбы и... что-то мохнатое. Сам он выглядел бодрым и, что было особенно раздражающе в шесть утра, довольным.

— С добрым утром, ведьма Елена, — произнёс он весело. — Готовься. Пора.

— Пора — это что? — хрипло уточнила она. — Ты на часы смотрел?

— Смотрел. У тебя они всё равно отстают. А у леса — своё время. И сегодня у нас... — он сделал эффектную паузу, как ведущий волшебного ток-шоу. — Миссия. Идеальная. Почти романтическая. Или нет. В общем — увидишь.

Елена закатила глаза.

— А если я откажусь?

— Тогда мне придётся нести тебя на руках. А ты, между прочим, утренняя тяжесть. — Кощей ухмыльнулся, а из его мешка послышалось слабое фырканье. Мохнатое зашевелилось. — И не одна.

— Что там у тебя за енотовый сговор? — прищурилась Елена, наконец открывая дверь пошире.

Из мешка вывалился Баюн. То есть не вывалился — величественно спрыгнул, как это умеют только говорящие коты. Потянулся, встряхнул шерсть, осмотрел Елену снизу вверх, кивнул одобрительно:

— Жива, цела — уже хорошо. Хозяйка, у нас дело: один банник обиделся, ушёл в болота, теперь там всё паром покрывает, даже куры путаются. Петиции пишут.

— Куры пишут? — переспросила Елена.

— Ну, через бабу Маню. Но суть та же.

Елена прикрыла лицо ладонью.

— Хорошо, я иду. Но только если мне сначала дадут чаю.

— Уже поставлен, — гордо заявил Баюн. — И даже пирожок греется.

Через полчаса, напоённая, накормленная и одетая в рабочую одежду (вышитую тунику, в которой были и руны защиты, и потайной карман с перечной настойкой), Елена шагала рядом с Кощеем по направлению к зловонному болоту, что раскинулось в часе ходьбы от деревни. Баюн устроился на её плече и мурлыкал что-то о целебных свойствах болотной мяты.

— Итак, повторим, — сказала Елена, — мы идём уговаривать банника вернуться?

— Именно, — кивнул Кощей. — Без него вся система банных духов нарушается. Вода не нагревается правильно, пар не тот, люди выходят не очищенными, а просто мокрыми. Местный баланс нарушен.

— А ты не подумал, что он ушёл не просто так?

— Именно поэтому ты с нами. Ты умеешь разговаривать, уговаривать и, если надо, — подсыпать в чай нужное.

— Я тебе в чай как-нибудь и подсыплю, — буркнула Елена, уворачиваясь от ветки. — А что с банником случилось?

Баюн зевнул:

— Говорят, влюбился. В болотницу. Та ему, значит, и ушки потёрла, и веником почесала... А потом — хоп! — и утащила к себе в тину. С тех пор он отказывается возвращаться.

— Ну, хоть кто-то устроил личную жизнь, — усмехнулась Елена.

Болото встретило их зловещим бульканьем и запахом тины, смешанной с чем-то подозрительно похожим на старую редьку. Сквозь мох и коряги пробирались тени. Где-то вдали завыл лягушачий хор.

— Ты уверена, что хочешь туда лезть? — спросил Кощей, придерживая её за руку.

— Уверена, что хочу домой, — отозвалась она. — А для этого, судя по всему, надо пройти через все круги болотного свидания.

Добравшись до самого сердца болота, они обнаружили весьма пикантную картину: на полусгнившем пне сидел банник — мохнатый, в полотенце, с грустным взглядом. Рядом, окунув лапы в воду, плескалась болотница — высокая, зелёная, с глазами как жабьи пузыри, но при этом почему-то чарующе прекрасная.

— Баня — это вчерашний день, — нудил банник. — А вот тина... тина — она вечна. Здесь покой. Здесь любовь. Здесь мух мало.

— А если я тебе травяной веник сделаю? — вмешалась Елена. — С маслами, настоем душицы и шиповника?

Банник дрогнул.

— А я тебе скрабы с солью принесла. Ароматные. С козьим молоком, ручной работы.

Банник заскулил.

— И, между прочим, баня с ремонтом. Парилка теперь с окнами! Лешие застеклили!

Банник вскочил:

— Она что, правда? — повернулся к болотнице. — Ты ж мне обещала раковинное джакузи!

Болотница фыркнула:

— Сам иди, предатель вениковый.

Через пять минут банник уже вытирался полотенцем и причмокивал от восторга, обсуждая с Баюном, где лучше ставить новое ведро. Болотница бурчала в воду и запускала в них пузырями.

Когда троица возвращалась обратно, Елена не удержалась:

— У нас теперь точно будет самая духосбалансированная баня в округе.

Кощей ухмыльнулся:

— С тобой даже болото поддаётся переговорам.

— Ага. Главное, не забывать брать с собой веники... и уговоры.

— И меня! — мяукнул Баюн. — Я вообще-то весь конфликт срежиссировал.

Елена усмехнулась. Да, день выдался как обычно — неожиданно волшебный и весело-болотный. А впереди — чаи, заботы, и, судя по взгляду Кощея, возможно, даже свидание.

Глава 4

Первые утренние лучи, пробившиеся сквозь кружевной туман над Чайной Гаванью, окрасили в янтарь травяной сад Елены. Воздух звенел свежестью, сладковатым ароматом мяты и едва уловимым поскрипыванием свежевыструганных досок — лешие с утра пораньше ремонтировали забор, пострадавший после ночного визита любопытной лесной нечисти.

Елена стояла на крыльце с чашкой крепкого чая, в который щедро насыпала сушёных лепестков апельсинового мака. Платье на ней было простым, но сшитым с любовью — рукава украшены вышивкой от бабы Яги, а подол скрывал кармашки с порошками «на всякий случай».