— А куда ж без него?

Он поцеловал её в висок:

— Тогда впереди нас ждёт целый год сказочной дурости. И я, кажется, не против.

А вдалеке кастрюля-Хозяйка пела себе колыбельную. Для всей деревни.

Глава 32

Утро в Чайной Гавани выдалось особенно туманным. Не тем, где сырость проникает в уши и носки, а сказочным — плотным, белоснежным, с лёгким запахом бергамота и загадки. И с каждым вдохом этот туман шептал: «Скоро будет нечто. Готовься».

— Ну вот, опять что-то назревает, — пробормотала Елена, выглянув из окна. — Только чайник почистила, а уже мир шалит.

Баюн, разлёгшийся на её подушке, открыл один глаз:

— А может, это просто утро. Обычное. С волшебным налётом. Ну, как ты по воскресеньям.

— Ха. По воскресеньям у меня налёт исключительно из травяного пилинга и шоколадного зелья для настроения, — буркнула ведьма, натягивая халат и закалывая волосы шпилькой в форме совы.

Внизу, у калитки, уже собирались какие-то люди — кто с чайниками, кто с травами, кто с вопросами. Обычный день, если бы не один маленький нюанс: у всех изо рта шёл пар... даже у тех, кто не дышал. Даже у портретов на стене лавки.

— Баюн! У нас... гости.

— Серьёзные?

— Непонятные.

— Отлично. Пойду надену свой ошейник с гравировкой «Не трогать без спроса».

---

На пороге лавки стоял... пар. Плотный, закрученный в человеческую фигуру, с глазами, похожими на две капли нефрита.

— Простите, — сказал он, — но мне срочно нужно вдохнуть вашу чайную философию.

Елена прищурилась.

— Ты кто такой, чтобы вдыхать? Может, сначала выдохнешь?

— Я — дух Забытого Перехода. Меня выдули из портала между мирами сто тридцать лет назад. С тех пор я ищу чай, который вернёт мне форму, вкус и имя.

Баюн спрыгнул на прилавок:

— Мы сегодня определённо не скучаем.

— Хорошо, — кивнула Елена. — Садись. Будем восстанавливать тебя по листочкам.

---

Чаепитие длилось полдня. Дух пробовал один настой за другим — мятный, с пижмой, с лепестками утреннего мака, с «жабьим язычком» (на самом деле это была мята, но Баюн наставил на мистику).

— Я помню... дождь, — шепнул дух, пробуя смесь с астрагалом. — И женщину с глазами как вороний мёд...

— Это ты о бабе Яге, что ли? — фыркнул кот.

— Нет. Она была доброй. Или казалась.

— Определённо не Яга, — кивнула Елена.

Постепенно фигура из пара сгущалась. Проступили черты — тонкое лицо, волосы как дым, пальцы длинные, как у музыканта.

— Я когда-то был библиотекарем Межмирной Полки. Но в день Пролива Чаёв потерял себя.

— Что за Пролив Чаёв? — прищурилась Елена.

— Это когда семь магов попытались вскипятить Источник Времени. Получился суп из будущего, прошлого и несбывшегося. Меня затянуло туда.

— Словами Баюна — «Ого-гошеньки».

— Именно, — серьёзно кивнул дух.

---

К вечеру он уже почти полностью стал человеком. Звали его Орий. И он прекрасно знал языки, запахи редких трав и как заваривать чай в чашке из янтаря так, чтобы сны приходили точные и приятные.

— Можешь остаться, — предложила Елена, глядя, как он учит её младшего сына варить чай по методу луговых племён.

— Я бы хотел. Пока не вспомню, как найти Межмирную Полку.

— У нас есть библиотека. Правда, там в основном кулинария и руководство по укрощению леших.

— Подойдёт.

---

На следующий день с востока прилетела ворона с вестью:

«Госпожа Елена. Срочно. Мастера Вкуса собираются в Долине Гортензий. Приглашены только достойнейшие. Принесите три настоя, один безумный рецепт и хорошее настроение. С ув. — Организаторы Великого Купажа».

Елена закатила глаза:

— Баюн, пакуй чемодан. У нас командировка.

— А кто лавку прикроет?

— Орий. Он уже научил чайник петь колыбельную и ребёнка — рисовать пар на окнах в форме грибов. Он справится.

Кощей, входящий с мешком грибов и корзиной пирогов, спросил:

— Куда едем?

— В долину, где решается судьба вкуса. Возьмём пару экспериментальных настоев. И летающий самовар.

— Я возьму плащ с вышивкой «Не пей это без спроса». Вдруг пригодится.

---

Так снова началось приключение. Чайная Гавань осталась под присмотром Ория, леших и домовых. А ведьма, Кощей, Баюн и двое сорванцов с термосами магического варева двинулись навстречу новым вкусам, забавам и, возможно, очередной попытке спасти мир... с помощью чая.

Аромат чабреца витал над деревней. Потому что где Елена — там все гда пахнет счастьем, горячим напитком и безумной добротой.

Глава 33

Долина Гортензий встретила гостей как подобает месту древних традиций и современных безумств: аркой из парящих листьев чая, под ногами — тропа, выложенная цветами, а в воздухе вились запахи мяты, лаванды, дыма и чего-то, напоминающего карамель на ветру.

Баюн высунулся из дорожного мешка, прищурился:

— Либо я сплю, либо кто-то тут подсыпал в атмосферу полынь с блажью.

— Это просто магия вкуса, — улыбнулась Елена, поправляя дорожный плащ. — Здесь каждый вдох — как дегустация.

Кощей, облачённый в длинный плащ цвета заваренного улун-чая, шагал, будто по ковру славы. Его взгляд был спокоен, но искорка озорства в глазах не ускользнула от Елены.

— Смотри, сколько странных... чайных энтузиастов, — пробормотал он, оглядывая гостей долины.

И действительно. По поляне сновали существа всех мастей: зелёные кикиморы с чайными шапками, летающие кентавры с чашками на спине, гномы в халатах с листьями на груди, и даже величественный змей-дракон, обвившийся вокруг самовара в три обхвата.

— Это фестиваль? — спросил старший сын Елены, обнюхивая воздух. — Или ярмарка чая?

— Это… святое безумие, дитя моё, — ответил Баюн. — Тут, если улыбнёшься не теми мышцами, попадёшь в конкурс на лучший чайный танец.

---

— Госпожа Елена Премудрая, — прозвучал знакомый голос. Из густой гортензийной арки вышел седобородый маг в костюме из чайных листьев, с серьёзной кружкой в руке. — Я — Хранитель Вкуса. Вы приглашены как одна из лучших создательниц настоев. Просим к участию в Испытании Трёх Чаш.

— Звучит как начало чего-то глупо-героического, — заметил Кощей.

— А это и есть, — усмехнулся маг. — Вам предстоит:

1. Заварить чай, способный вызвать слёзы у тролля.

2. Подобрать ингредиенты, чтобы вспомнить сон, которого не было.

3. Сварить напиток, что убедит любого соперника в том, что он… кот.

— Я знаю только одного, кто уже считает себя котом, — усмехнулась Елена, глядя на Баюна.

— Я не «считаю». Я — кот. В этом и весь секрет.

---

Первым был чай тролля.

На поляне возвышался огромный, мохнатый и печальный тролль. Он с тоской смотрел на заварочный стол.

Елена достала самую старую траву — «листья памяти», которые она хранила с самой своей первой ночи в этом мире. К ним она добавила слезу смеха (её дети помогли, рассказав невероятно глупую шутку), ложечку мёда из улья, который охранял сердитый гном, и каплю настоя из лепестков «сердечного мака».

— На вдох — тоска, на глоток — тепло, на послевкусие — слёзы, — прошептала она, протягивая чашку.

Тролль отпил. Помолчал. Затем медленно вытер щеку.

— Она... она напоминает мне о лужайке, где я однажды не упал.

Баюн довольно кивнул.

— Работает.

---

Вторым испытанием был сон, которого не было.

— Мне нужен не чай, а история, — сказала Елена, — чтобы вкус стал проводником.

Она взяла:

веточку мирта (для забытого),

щепоть пыльцы ночной сирени (для невозможного),

сушёную вишню, которую подарил ей Кощей десять лет назад и которую она берегла «на крайний случай».