На сцену выкатился маг в дымящемся халате, с веником в одной руке и самоваром в другой. Он сделал поклон, выпустил облако пара и начал танец с заваркой.

— Это банная школа «Пятки Огня», — шепнул Баюн. — У них считается, что настоящий чай можно приготовить, только когда тело прогрето до прозрачности, а разум — до состояния «плевать на всё, давай душицу».

Елена вежливо аплодировала, но по-настоящему оживилась, когда увидела знакомую фигуру среди судей — Наставницу Жужу, старую ворчливую ведьму, которая когда-то обучала её различать «душицу целебную» от «душицы коварной».

— Ещё ты жива? — с прищуром сказала Жужа. — А я думала, тебя сожгли твои настои.

— Здрасьте, Жужа, и я тоже вас рада видеть, — улыбнулась Елена. — Как паришься, старая душа?

— С уксусом и с пеной. А ты?

— С мятой и Кощеем, — парировала она.

Жужа прищурилась:

— Видела я вашего Кощея... Девки с соседнего столика на него уже три талисмана навели. Один даже с лепестками обольщения.

Елена приподняла бровь:

— А ну-ка, покажи мне этих лепестковых стратегов.

---

На сцене между тем развернулся очередной конкурс — «Чай на выживание».

Участникам выдавали по одной траве, а они должны были, используя только подручные средства, сварить не только вкусный, но и безопасный напиток. Это условие оказалось критическим: один самоуверенный эльф добавил слишком много лунного василька и теперь носился по залу, уверяя, что он дракон.

— Вот что значит — не сдал базу, — хмыкнула Елена.

— А вот и наш поворот! — объявил распорядитель с трибуны. — Следующий раунд — «Леденец судьбы»! Травники должны вытащить по одной сладости из зачарованной вазы. Вкус предскажет ближайшее событие в их жизни!

Баюн насторожился:

— Это подозрительно. Я чувствую подвох.

— Потому что ты их все съел в прошлом году, — шепнула Елена.

— Воспользовался служебным положением. Бывает.

Елене поднесли вазу. Она закрыла глаза, засунула руку и... вытащила леденец в форме совы, слегка мерцающий.

Вкус оказался... смешанным. Немного мяты, чуть-чуть печёного яблока, и странная острота в послевкусии, словно кто-то подсыпал капельку внезапности.

— Ну что? — шепнул Баюн. — Что ты увидела?

— Я... Вижу... кучу посуды. Праздник. Много детей. Смех. И... Кошей с веником и младенцем в руках?

— Проклятье, — выдохнул Кот. — Это ж... семейная магия.

— Скорее всего, просто сон на сытый желудок, — отмахнулась Елена.

Но внутри всё-таки защекотало. Что-то начинало меняться.

---

Вечером, после всех соревнований, объявили танцы.

Елена не собиралась участвовать — она вообще приехала судить и раздавать язвительные комментарии, а не плясать, как девица с лугов. Но стоило заиграть флейтам, как Кощей протянул ей руку:

— Разрешите пригласить мою жену, Мисс Травяной Восторг, даже если титул пока неофициальный?

Она засмеялась:

— Только если ты пообещаешь потом сварить мне ванну с лавандой и чабрецом.

— Договорились.

Они танцевали медленно, под лёгкий аромат паров мяты и ромашки. Всё вокруг казалось сказкой. Мягкой, уютной, с правильной долей юмора и каплей безумия.

— Ты знаешь, Елена, — сказал Кощей, — у нас с тобой всё хорошо.

— И будет ещё лучше, если ты завтра не забудешь, где у меня травы для антисмута, — прищурилась она.

Баюн, наблюдая это с балкона, мурлыкнул:

— Вот они, пара века. Ведьма и Кощей. Пар и Перо. Леденец и пряник. А у меня — персональная награда Судейского Кота.

Он вытянул лапу и торжественно продемонстрировал медаль, которую сам себе и нарисовал.

---

На следующее утро Елена проснулась с лёгкой головной болью, запахом розмарина... и младенцем, который спал в люльке у кровати. Одетый в венок из душицы и с табличкой: «Подарок от Гильдмастера. Воспитайте — пригодится.»

— Баюююн?! — хрипло позвала Елена.

— Не я! — донеслось с кухни. — Но я предлагал не тянуть этот леденец…

Глава 16

Младенец с душицей и семейная стратегия

Утро в Чайной Гавани выдалось… нестандартным.

Во-первых, в спальне Елены, прямо у изножья кровати, стояла деревянная люлька, украшенная резьбой, травяными пучками и защитными рунами. Во-вторых, в этой люльке мирно посапывал младенец — пухлый, румяный, с густой копной чёрных волос и серьёзным выражением лица. На лбу у него светилась метка в виде чайного листа. А в руке он держал… прядь чабреца.

Елена, проснувшись и обнаружив подарок, не закричала. Нет. Она молча села, потянулась, огляделась, достала настой от внезапного сюрприза и выпила залпом.

— Баю-у-у-н! — позвала она голосом, в котором сочилось обещание кары, нежности и полного непонимания.

Баюн заглянул в дверь, жуя пирог:

— Ты про сюрприз? Не я! Но я предлагал не лизать леденцы судьбы. Там же написано было: «Осторожно: возможны последствия, включая младенцев, посевы и неконтролируемую тягу к борщу».

— И где ты был, когда я его лизала?

— А вот теперь как раз и выясняется, где ты была, когда он материализовался, — хмыкнул кот и уселся на подушку. — И кстати, его зовут Митька. Судя по бумажке в пелёнке, это уже решено.

Елена подняла ту самую бумажку. На ней аккуратным почерком было выведено:

«Поздравляем! Ваш мир выбрал вас для временного наставничества. Младенец отмечен знаком древнего рода Чайных Стражей. Воспитайте его, и он станет тем, кто спасёт или заварит весь этот мир. В прямом смысле. Пеленки самозаменяемые. Удачи!»

(С любовью, Гильдия Сказочных Инцидентов)

Она уставилась на листок, потом на младенца.

— Ты хоть умеешь плакать?

Младенец открыл один глаз и… зевнул.

---

Кощей застал эту картину утром: Елена на полу, вокруг травы, книги, чайники и молчащее дитя. Само воплощение сказочного кризиса.

— У нас, — сказала она, не поворачиваясь, — ребёнок. Судя по всему, пророческий. Возможно, с магической начинкой. И с пижамой, зачарованной на «самоочищение по четвергам».

Кощей моргнул. Потом сел рядом. Потом долго молчал.

— Нормально, — наконец сказал он. — Мог бы быть василиск. Или инспектор по налогам.

— Или бывшая Жужи, — буркнула Елена. — Я видела её взгляд на прошлом слёте. Как будто всё ещё злится за тот раз с лопухом.

— Это был стратегический манёвр, — согласился Кощей.

Младенец в люльке мирно закинул ногу на бок и зашевелил пальцами, выпуская крошечный пузырёк с запахом мяты и капелькой чего-то… драконьего?

— Он только что выпустил чары?

— Скорее всего, пробует себя. Маленькие маги часто играют заклинаниями, как мы в детстве — палками.

— Ты в детстве играл палками?

— Я — нет. Я сразу начал закаляться в ледяных источниках и проклинать соседей. Но я — исключение, — невозмутимо заметил Кощей.

---

Через час в доме собралась вся «основная команда». Баюн, Кощей, баба Яга (появилась из чайника, как обычно), Жужа (её пригласили по дипломатическим причинам) и два леших с веником и мешком пирогов.

— Ага, — сказала Яга, заглянув в люльку. — Это тот самый. Метка на лбу, видишь? Это знак Стража Чайных Потоков. Последний был триста лет назад и, если помнишь, он чуть не заварил озеро с русалками.

— Мы были молодыми, — сказала Жужа.

— Русалки — до сих пор на диете! — парировала Яга.

— Не отвлекайтесь, — хмыкнула Елена. — Что мне теперь с ним делать?

— Растить, — сказал Баюн, деловито. — Кормить, петь, читать сказки. Желательно не свои, а то он потом унаследует сарказм и тягу к лавровому листу.

— И ни в коем случае не показывать ему травник с секретными настойками, — вставил Кощей. — Помнишь, что случилось с моим дядей, когда он нюхнул порошок душевного просветления?

— Он женился на лягушке, — отозвался Баюн. — Доброе было время.

— Это была ведьма, — буркнул Кощей.

— Это была лягушка, — отрезала Елена.