– Мириен, что...

Йим угрожающе взмахнула ножом, хотя ей было не по себе.

– Я серьезно, Тарен! Отдай мне зерно и коренья, и сделай это немедленно!

– Почему?

– Твой муж предаст меня, и я должна буду бежать на юг. Для этого мне понадобится еда. А также кремень и железо. Я не хочу причинять вреда ни тебе, ни твоим детям, но я в отчаянии.

Тарен начала дрожать.

– Мне придется выкопать корни из кургана.

– Тогда только зерно. Все, что у тебя есть.

– Пожалуйста, – сказала Тарен. – Мои дети.

– Тогда оставь немного, но поторопись!

Когда женщина в панике бросилась выполнять просьбу, Йим почувствовала облегчение от того, что дети Тарен все еще спят и не видят, как расплачиваются за доброту их матери. Пока Йим наблюдала за Тарен, она боролась с нарастающей паникой. Она не знала, куда идти и как избежать поимки. Единственная стратегия заключалась в том, чтобы покзать, будто она идет на юг, а потом повернуть на север, как только она скроется из виду Тарена.

Тарен взяла мешок с зерном и высыпала немного в пустой котелок. Затем она подняла мешок.

– Этого достаточно?

– Хорошо, хорошо, – сказал Йим. – Теперь кремень и железо.

Тарен достала эти предметы, положила их в мешок и подошла к Йим.

– Пожалуйста, это мой единственный нож.

– Прости, но он мне нужнее.

Тарен протянула мешок, и когда Йим потянулась за ним, Тарен ухватила нож. Йим нанесла дикий удар и порезала Тарену голую руку. Женщина вскрикнула от боли, разбудив своих дочерей. Девочки заплакали от ужаса, увидев, как их мать схватилась за порезанную руку. Кровь уже текла между пальцами.

Йим было противно от того, что она сделала. Но еще больше ее тревожило то, что она почувствовала внезапное возбуждение, когда лезвие задело плоть. Чувство удовольствия от чужой боли противоречило всему ее существу, и все же она это сделала. Йим чувствовала себя гораздо более виноватой, чем когда пила кровь зайца, и гораздо более запятнанной.

– Иди! – крикнула Тарен. – Уходи! Что бы ты ни сделала, это должно быть мерзко и нечестиво!

И Йим убежала из хижины, от своего поступка и от детей, которые плакали о своей раненой матери.

Истинный путь не широк и не прям,

и по обе стороны его лежит пропасть.

                                    Свиток Карм

Йим бежала так, как позволяло ее состояние, а это было не очень быстро. Войдя в лес и скрывшись из виду, она повернула на восток. На севере возвышался холм. Его высота казалась логичным местом для бегства, но Йим не хотелось подниматься. Она уже устала и проголодалась, а день только начался. К тому же она была так убита горем и обескуражена, что любая попытка казалась ей непосильной. Поэтому она бодро зашагала на восток, стараясь скрыть следы, но слишком вяло, чтобы сделать это как следует.

К полудню Йим обогнула восточную оконечность холма и смогла отправиться на север. Она прошла совсем немного, прежде чем лес закончился. Йим стояла на его опушке и смотрела на открытую местность за его пределами. До недавнего вторжения это были сельскохозяйственные угодья, отмеченные в основном невысокими каменными пограничными стенами. Ни одна из хижин или других построек не уцелела, а большинство превратилось в почерневшие обломки. Поля и луга зарастали сорняками, но этот процесс начался совсем недавно, так что укрытий на них было мало. Было несколько мест для укрытия – сады, лесопосадки и руины, – но чтобы добраться до них, Йим должна была пересечь открытую местность.

Йим поняла, что предстоящий путь будет чередоваться с безопасностью и беззащитностью. Мешок с зерном означал, что она может отказаться от дневных поисков пищи, по крайней мере на время. Бегство казалось вполне осуществимым, и это придавало Йим уверенности. Все, что мне теперь нужно, – это место, где можно спрятаться и отдохнуть до вечера. Йим предполагала, что может спрятаться в лесу, но он был открытым, а подлесок – еще тонким и молодым. Он выглядел слишком скудным, чтобы обеспечить реальное укрытие. Йим осмотрела местность впереди и заметила почерневшую хижину с провалившейся крышей. Ей уже доводилось спасаться от обнаружения именно в таких местах.

Это было не близко, но она могла поторопиться. Йим решила, что так и сделает, и побежала по заросшему сорняками полю.

Когда Йим бежала, она чувствовала прилив бодрости, который возникает при активных действиях. Она мчалась к безопасности, хотя и более неуклюже и медленно, чем ей хотелось бы. Тем не менее, когда она приблизилась к цели, это было похоже на завершение первого важного шага. Сгоревшая хижина была уже совсем рядом, когда к мягкому шлепку ее ног по земле добавился еще один звук – стук копыт! Йим обернулась, и ее ликование сменилось отчаянием. Из леса выходили вооруженные люди в сопровождении Камиша. Среди них был закованный в броню всадник, который галопом мчался к ней. Он уже намного опережал наступающих пеших воинов.

Йим перестала бежать. Хижина больше не представляла собой значимую цель. Она уронила мешок с зерном. Он не мог поддержать ее. Пригодился только нож. Она не надеялась одолеть закованного в броню и опытного противника, но могла использовать лезвие на себе. Повернувшись лицом к встречному всаднику, она расстегнула плащ. Лохмотья едва прикрывали ее, и под дырами виднелось округлое пространство плоти. Ухватившись обеими руками за рукоять кухонного ножа Тарена, она направила его лезвие на сына лорда Бахла и на себя.

Это казалось таким быстрым способом покончить с ним. Один-единственный удар предопределит ее судьбу и положит конец роду Бахла. Дрожащими руками Йим прижала острие клинка к коже. Место удара начало кровоточить. Всего один удар, сказала она себе. Одно легкое движение. Но все оказалось не так просто, как она думала. Йим изо всех сил старалась собрать волю в кулак.

Незаметно для нее всадник сошел с коня.

– Миледи! – быстро сказал он. – Умоляю вас, пожалуйста, не надо!

Испугавшись, Йим взглянула на мужчину. Обе его руки были подняты и пусты, как будто он сдавался.

– Пожалуйста, моя милостивая госпожа, не причиняйте себе вреда! Ваши страдания закончились. Мы здесь только для того, чтобы защитить и помочь вам.

– Я не глупышка, чтобы так легко попасться в ловушку! – сказала Йим, поднимая клинок, чтобы вонзить его.

– Ты – почтенная мать моего будущего господина, – ответил мужчина с серьезным лицом. – Я скорее умру, чем причиню тебе вред.

– Ты не причинишь мне вреда, – сказала Йим, поднимая нож еще выше. – Я сама могу это сделать.

Она опустила лезвие вниз.

Йим ожидала жгучей боли. Она почувствовала лишь вспышку стали, звонкий звук и толчок, когда нож вылетел из ее руки. Солдат убрал меч в ножны почти так же быстро, как и достал его. Йим была ошеломлена стремительностью происходящего. Он так же быстр, как Хонус! Затем солдат схватил ее.

Йим сопротивлялась, когда мужчина обхватил ее своими бронированными руками, но делала это вполсилы. Солдат, в свою очередь, был настолько мягок, насколько это было возможно, но при этом сдерживал ее.

– Миледи, успокойтесь. Мы не желаем вам зла. Ваша безопасность и комфорт – наша единственная забота.

К этому времени прибежали товарищи солдата. Вскоре еще больше рук держали Йим, хотя и нежно. С нее сняли плащ, чтобы связать запястья за спиной. Веревка была мягкой и гладкой, но узлы держались крепко. Грязный и рваный плащ Йим заменили на такой же, как у солдат. Мужчина поднял серебряную флягу.

– Не желаете ли медового вина, миледи?

Когда Йим кивнула, мужчина деликатно поднес флягу к ее губам и вытер подбородок, когда она закончила.

– Она леди? – спросил Камиш одного из солдат, в его голосе отразилось недоумение.

– Да, несомненно.

Камиш ухмыльнулся.

– Ну, она не выглядит таковой. Когда я получу свое золото?