Йим заглянула во влажные глаза Хонуса и увидела, что он не боится своей смерти, только ее.

– Конечно, попробую, – сказала она для успокоения Хонуса. – Скажи мне, что делать.

Используя свою грубую карту, Хонус показал Йим маршрут к Каре. Чтобы обмануть Гатта, нужно было вернуться назад.

– Двигайся медленно, чтобы не оставлять следов, – сказал Хонус. – Скрытность может спасти тебя, но не скорость. Сарфа не обгонишь, как и не перебьешь. – Он схватил Йим за руку правой рукой. Хватка была слабой, а пальцы холодными. – Лети, Кармаматус. Я умру спокойно, если буду знать, что ты летишь в безопасное место.

Йим нежно погладил Хонуса по щеке. Затем, после минутного колебания, она поцеловала его. Йим никогда раньше никого не целовала, и когда ее губы прижались к губам Хонуса, она не знала, что делать дальше. Долгое неловкое мгновение она оставалась практически неподвижной. Затем она отстранилась. Хонус смотрел на нее с грустью, как будто уже скучал по ней. Зрение Йим затуманилось от слез.

– Спасибо, Хонус.

– Иди. Не теряй времени.

Йим взвалила на плечи мешок. Он стал намного легче. Прежде чем отправиться в путь, она повернулась, чтобы попрощаться. Хонус шаркал ногами, оттирая карту. Она хотела сказать что-то, что успокоило бы его душу, но поняла, что слова на такое не способны. В итоге она произнесла лишь «Прощай».

Йим дошла до ручья с тщательной осторожностью, чтобы не оставить следов своего пребывания. Дойдя до воды, она зашла в нее и бросилась вверх по течению. Рассчитывая, что течение смоет следы, она бежала как можно быстрее. Хонус посоветовал ей оставаться в воде совсем недолго, поскольку это был очевидный способ не оставлять следов.

– Главное, – сказал он, – не дать ему понять, где ты вышла из воды. Затем поднимайся на южную гору. Не оставляй Гатту никаких следов. Когда доберешься до следующей долины, иди на восток, а не на запад.

Вспомнив наставления Хонуса, Йим подумала о том, как он умирает в одиночестве. Она подумала, что не может вернуться к нему. Он хочет, чтобы я была в безопасности. Йим попыталась вспомнить маршрут, по которому она должна добраться до Кары. Но когда она попыталась представить себе карту Хонуса, воспоминания о ней оказались путаными. Она помнила начертанные в грязи фигуры, но уже не могла вспомнить их количество и точное расположение. Самым отчетливым воспоминанием было то, как дрожала рука Хонуса, когда он рисовал фигуры. Он умирал и думал только обо мне.

Йим вздрогнула, услышав треск ветки. Она с тревогой оглянулась, ожидая появления Гатта. Потом она посмотрела вниз и поняла, что сама сломала ветку. Ты не внимательна! Йим оглянулась и увидела следы босых ног на влажной земле – явное доказательство того, что ее мысли блуждали. Ей стало интересно, сколько еще следов она оставила. Неужели я всегда бегала там, где течение смоет мои следы? Был ли мой выбор маршрута слишком очевиден? Смогу ли я действительно перехитрить Гатта? Хонус не смог.

Йим решила, что бежать бессмысленно. Гатт найдет ее, это лишь вопрос времени. Придя к такому выводу, Йим задумалась о том, что делать с оставшимся временем. Я должна быть с Хонусом, а не убегать. Она решила вернуться к Хонусу. Это моя судьба – быть с ним. Разве не мое имя вытатуировано у него на спине?

Йим изменила курс. Было приятно идти, не задумываясь о том, куда она ступает, и заботиться только о том, чтобы идти быстро. У Йим была только одна цель – добраться до Хонуса, пока он не умер. Она знала, что он будет очень расстроен, когда она вернется, но она скажет, что такова воля Карм, чтобы они умерли вместе. Если понадобится, она солжет и скажет, что это предсказали его руны.

Возвращение к Хонусу заняло больше времени, чем Йим ожидала. Когда она добралась до него, то обнаружила, что он лежит на мшистом участке земли, сцепив руки и сложив их на груди. Он смотрел на небо, и его лицо было серым под татуировками.

– Хонус?

Даже когда Йим заговорила, она знала, что он не ответит. Йим представляла себе, как будет держать Хонуса на руках, когда он уйдет из жизни, но она пришла слишком поздно. Тем не менее, она бросилась обнимать его тело, всхлипывая при этом. Она оплакивала Хонуса. Она плакала о себе. Йим плакала до тех пор, пока не лишилась слез, но не горя.

Единственным утешением Йим было то, что Хонус умер, все еще надеясь, что она будет жить.

– Эта надежда умерла вместе с тобой, – сказала Йим, закрывая глаза Хонуса. Жестокая уловка заключалась в том, что даже в смерти он не выглядел умиротворенным. Следы иголок на его лице не позволяли создать такое впечатление.

– Где же непримиримый гнев, который предвидел Провидец? Ты так редко гневался. – Йим грустно улыбнулась. – Хотя я часто досаждала тебе.

Йим изучала безжизненное лицо Хонуса.

– Ярость, которую я вижу, – всего лишь искусство, трюк линии и тени.

Ей хотелось бы смыть это выражение, как она смыла магические руны темного человека. Йим вспомнила ту ночь в замке колдуна. В тот раз Хонус был так же неподвижен, ибо его дух покинул тело. Но это произошло благодаря магии, а не смерти.

Смерть – это совсем другое дело, окончательное разделение. Сидя наедине с трупом Хонуса, Йим чувствовала себя оторванной от большей части своей жизни и с удивлением осознавала, как прочно Хонус вошел в ее существование. Она знала его всего несколько лун и с самого начала невзлюбила. И все же она оказалась не в состоянии представить себе будущее без него. Тогда она напомнила себе, что без Хонуса у нее нет будущего. Гатт позаботится об этом.

В этот момент у Йим возникла идея, родившаяся из крайности в крайность. Она пришла в виде вопроса: Могу ли я вызвать дух Хонуса и вернуть его в тело? Вопрос был абсурдным, и ответ на него, конечно же, был отрицательным. Хотя она и вызвала из Темного Пути духов Мириен и Хомми, их визиты были лишь временными. Воскрешать мертвых – совсем другое дело; Йим никогда не слышал, чтобы кто-то занимался подобным. Разумеется, Мудрая женщина никогда не учила ее этому умению и даже не говорила о нем. И все же, как только у Йим возникла эта идея, она захватила ее воображение. И хотя вырвать человека у смерти казалось невозможным, отчаяние заставило Йим попробовать.

Усевшись на пятки перед телом Хонуса, Йим приступила к медитации по вызову духа. Она прошла лишь часть пути, когда поняла, что их недостаточно. Души, которых она вызывала с Темного пути, всегда возвращались обратно. Хомус не вернулся к жизни после того, как я вызвала его, подумала Йим. Должно быть, нужно что-то большее, чем вызов.

Йим прекратила медитацию и задумалась, что бы это могло быть. Она не имела ни малейшего понятия. Чем больше она размышляла над этим вопросом, тем больше подозревала, что ответ не найти в мире живых. Йим знала, что мертвые постепенно забывают свою жизнь, поэтому Хонус и впал в транс, чтобы пережить отброшенные воспоминания. Йим задавалась вопросом, не привязывают ли эти утраченные воспоминания духов к Бессолнечному Пути. Но зачем это нужно? Чтобы выяснить это, Йим придется посетить Темный Путь. Для этого ей нужно было погрузиться в транс.

Хотя Йим бесчисленное количество раз наблюдала за трансом Хонуса, сама она никогда этого не делала. Мудрая женщина не учила ее этому мастерству, и она понятия не имела, как это сделать. Это несложно, думала она, ведь Хонус научился этому еще в детстве. Однако Йим знала, что такие искусства, как трансерфинг, – это не просто техники, которым можно научиться. В основе своей они были дарами, дарованными Карм. Несмотря на это, Йим подражала Хонусу и приняла позу со скрещенными ногами. Затем она закрыла глаза и стала искать Темный путь.

Ничего не происходило, потому что живой мир отвлекал Йим. Она чувствовала запах мха, слышала шелест листьев и ощущала дуновение ветерка, который их шевелил. Когда она пыталась отвлечься, в голову лезли мысли о Гатте. Сконцентрироваться стало невозможно. Йим воспринимала свою неудачу как доказательство того, что ее цель в лучшем случае самонадеянна, а скорее всего – оскорбление богини. Карм всегда держала меня в своих руках. Я должна подчиниться ее воле. Йим решила смириться с судьбой и прекратила попытки погрузиться в транс.