— Благодарю всех за хороший вечер, а теперь мне нужно идти. Я слишком редко имею возможность выспаться, поэтому смею надеяться, что в ближайшую ночь мне это все-таки удастся.

— Демьян, постой! — промолвила бабушка.

Ну вот, началось. А я, между прочим, реально едва стою на ногах. Я не двужильный и не всесильный, и последнее, что мне сейчас нужно, это вынос мозга в исполнении бабули.

— Елизавета Илларионовна, давайте встретимся завтра, тогда и поговорим на все интересующие вас темы. А сейчас я действительно вынужден признать, что утомился сверх меры.

Выпалив эту тяжеловесную конструкцию, которая плюс-минус должна была соответствовать уровню общения в высшем обществе, я резко встал из-за стола и отправился в спальню. Дверь изнутри на всякий случай закрыл. Успел поинтересоваться делами Цапа, ожидаемо оказалось, он возле своей кисы, там тишь-гладь и прочее умиление. Кешу и Спиридона уведомил мыслеречью, что меня стоит будить только в случае чего-то реально страшного, иначе страшен буду я сам. С тем и отбыл в объятия тишины.

Зря я это сделал. Кошмары не отпускали меня до рассвета. Эндира и Арлатар по очереди метали в меня клинки, а я как мог уворачивался. Вот только сделать это, будучи прибитым к круглому вращающемуся щиту, было довольно сложно.

Потом привиделась Евдокия с двумя младенцами на руках, втолковывающая им, что один из них от старшего мужа, а второй от младшего. Ее сменила делегация от Луцкого, уверяющая, что уплаченная контрибуция не зачлась, поэтому я должен уступить барону Пятигорье. Я попытался во сне сдержаться от рукоприкладства, видимо, не вышло, оттого и проснулся. Пролежал так минут пятнадцать, весь в холодном поту, после чего скатился в дрему.

И вновь проснулся, сообразив, что хотя рассвет и начинается, в целом можно спокойно спать еще три-четыре часа. Вот только я взбудоражен настолько, что отдыха не получается, хоть ты тресни.

Я в бессильной злости ворочался с боку на бок, как меня посетила здравая мысль. Раньше я здесь спал и горя не знал. Проблемы со сном начались ровно после приезда бабушки. Так может, это ей я обязан кошмарами? Или же это Арлатар решил мне меленько подгадить? Может, от Властелина запоздалый привет прилетел?

Я не стал проверять эту гипотезу и выявлять истинного виновника своей бессонницы, тем более ни сил, ни настроения на подобное не было. Просто законопатился намертво от любых внешних воздействий, создав над собой купол света, и положил щеку на подушку.

Кто мешал мне поступить так раньше? Зачем я измучил себя вместо того, чтобы поставить барьер? На сей раз я спал крепко и видел что-то приятное, кажется, очередной пикник на природе: мы с Иолантой играли в мяч, Павел учил Спиридона, как правильно складывать пальцы, чтобы получить призрачную бабочку со сдвоенными крыльями, Евдокия и Вася расстилали прямо на траве скатерть и расставляли кушанья… Вот так бы сразу!

Встал я бодрым и отдохнувшим, сразу же выбросив из головы то, что снилось мне поначалу. Отправился в гостиную, чтобы узнать, не пропустил ли завтрак, как услышал пронзительный голос Елизаветы Илларионовны и притормозил в коридоре, не желая врываться в разговор посреди воспитательного процесса.

— Ты поступил крайне безответственно!

— Ну мам!

— Не мамкай мне! Я тебе говорила держаться подальше от Демьяна? А ты что сделал?

— Я поехал сюда, чтобы вернуть паромот.

— Мой муж тебе русским языком сообщил, что счел нужным подарить его Демьяну. Получается, ты наплевал на мой прямой запрет, едва не выставил Сергея в негативном свете, еще и не явился на доклад управляющих, которые, между прочим, прибыли туда несмотря на то, что в городе уже начинались погромы! А вот ты не пришел! Тебе дурацких бабочек интереснее запускать, чем заниматься делами.

— Я стал чародеем!

— Ты стал посмешищем! Я уж молчу про это сомнительное украшение на твоем лице и даже знать не хочу, при каких обстоятельствах ты его получил. У меня руки тянутся к пудренице, чтобы вернуть твоей коже нормальный цвет.

— Даже не вздумай, я все смою! И вообще, шрамы украшают мужчин!

— Шрамы, но не синяки же! Не понимаю, как у вас вообще дело до кабацкой драки дошло? Ладно Демьян, он, считай, в деревне вырос, дикий звереныш, но ты?!

— А что же ты тогда такому дикому наследство хочешь оставить?

Вот-вот, правильный вопрос. Мне бы тоже очень хотелось этот момент прояснить. Я приготовился слушать дальше.

— Потому что ты пустишь все полученное на ветер и даже не заметишь, как это вышло. Хотя при ближайшем рассмотрении Демьян тоже не кажется достойной кандидатурой. Подумать только, из-за него ты…

— Да, я стал чародеем благодаря сыну! И я своими глазами видел, как мертвые бродили между могил! Да со мной за эти дни куда больше интересного произошло, чем за всю мою жизнь!

— Ты… бредишь. Да, определенно, ты бредишь, — в голосе Елизаветы Илларионовны слышался ужас. — Тебе надо к лекарю. К душеправу. И поскорее!

— Ты мне не веришь? А мы там вчетвером были на этом кладбище. И теперь я знаю, что чародеи бывают разные, и у каждого свои возможности! Представляешь? Мы с Демьяном светлые, а Иннокентий темный, потому что он ночью свои силы черпает.

М-да, хотел Сергей свою супругу уберечь от ненужных ей подробностей, но не вышло. И то уже хорошо, что не от меня она это узнала, иначе бы, чего доброго, тоже попыталась бы душеправа на меня натравить.

— Я не желаю это слушать! Ты болен! — панические нотки звучали все отчетливее. — Сергей! Сережа, срочно приди к нам! Ты мне нужен!

Я быстро сообразил, что где бы Салтыков сейчас ни находился, ему придется пройти мимо меня, а я не хотел, чтобы меня засекли, поэтому предпочел удалиться на кухню, где уже вовсю кашеварила Василиса. Я пожелал ей доброго утра, одновременно дав Цапу задание дослушать разговор. Суслик потерся башкой об свою любимую кису и умчался. Лаванда же, проводив его долгим взглядом, подтолкнула ко мне носом одного из котят. Похоже, того же самого, которого я гладил в прошлый раз. Малыш тоненько пискнул и пополз в мою сторону. Я взял его в руки и поднял на уровень глаз. Дите бесстрашно взглянуло на меня и зевнуло во всю свою крошечную пасть, а мне почему-то показалось уже не столь важным знать, чем закончится истерика бабули.

Но Цап свой хлеб отрабатывал на совесть, и уже через несколько секунд мне в голову полилась мыслеречь. Судя по тому, что Павла слышно не было, он таки рассорился с матушкой и ушел из гостиной, и сейчас Елизавету вовсю утешал муж.

— Родная, к сожалению, всё так и есть. В нашем мире порой случаются из ряда вон выходящие происшествия, которые в том числе призвана улаживать секретная служба, к которой я отношусь. Но наши сотрудники не всегда успевают вовремя среагировать, и тогда им на помощь приходят такие как Демьян и его друзья. Мы крайне благодарны им за то, что восставшие из могил не потревожили покой жителей ближайших сел и деревень. Как я понял, Павел находился очень близко к Демьяну, когда тот творил заклинания, и побочным следствием этого стало частичное обретение Пашей способностей к чародейству.

— Демьян мне сына едва не угробил, мерзавец!

— Уверяю тебя, магия Демьяна по своей природе не может навредить живому человеку. И вспомни: ты же сама хотела, чтобы он вырос с возможностью стать моим преемником. Сама же кольцо Милолике вручила. Вот мальчик и получился чародеем, как ты и желала. А у Павла способности были изначально, но об этом никто не знал и не развивал их.

— Тогда… ты же займешься образованием Павла? — истерика Елизаветы Илларионовны резко перешла в конструктивное русло. — Раз уж он действительно теперь чародей, значит, сможет стать сотрудником твоей секретной службы. Обучи его всему, что знаешь сам. Я уж молчу о том, что ты проглядел, что мой сын одаренный. Просто немыслимо! В конце концов, это даже неприлично, что его сын в свои года умеет куда больше своего отца, и пока Павел бабочек запускает, Демьян мертвых упокоивает.

Ох, хотел бы я сейчас собственными глазами увидеть выражение лица Сергея! Бабуле легко говорить, она ведь даже не представляет, на что пытается подписать мужа. Впрочем, Салтыков сам заигрался в свои шпионские игры, за что и огребает. Ишь ты, секретную службу какую-то выдумал. Ангелы никогда от людей не таились, просто видеть их дано не всем.