И почему-то для практики подручные Властелина выбрали именно Новаков, хотя у них было море возможностей найти другие жертвы и не устраивать массового убийства.

Стоп. Новаки еще вчера утром не знали, что им придется срываться с насиженного места в Перепелицыно. Значит, убийцы следили за ними уже давно. Не исключено, что с того самого момента, как я с помощью Елизаветы Илларионовны и Сергея Михайловича выпроводил семейство из усадьбы…

Я уверен, что выбор жертв был неслучаен.

И что самое паскудное, похоже, Властелин знает обо мне куда больше, чем я о нем.

От собственной беспомощности хотелось рычать и кидаться на стенку. Если бы это хоть чем-то мне помогло, честное слово, так бы и поступил.

— Не знаю, вовремя ли об этом говорить, — нарушил тягостное молчание Спиридон, — но народ будет ждать того, что ты станешь искать убийц. И найдешь.

— А разве этим не должны заниматься полицейские? Которые потом еще и предъявят мне за то, что я у них под ногами путаюсь и расследованию мешаю?

— Тю! — присвистнул Спиридон. — До Смоленска далеко. Может, и пришлют к нам кого проштрафившегося для проформы, да чего он нарасследует?

— Должны прислать. Не просто селянина грохнули, а целого герцога с семейством.

— Вот тебе и ответ, почему именно тебе надлежит начинать убийц искать. Люди просто не поймут другого. Сочтут, что правитель из тебя серединка на половинку. А я только-только с арендаторами Луцкого общий язык нашел, детали переезда к нам обсудил. Эх, как же невовремя всё приключилось!

— А трагедии вообще когда-нибудь вовремя случаются? — буркнул я, но ответа не получил.

Что ж, вот теперь и становится ясно, почему Демьяна безнаказанно мучили: до Смоленска далеко! И я был вполне в своем праве прибить Матеуша в день рождения, чего бы там мне не наговорил Сергей. Силам правопорядка нет дела до того, что творится в глубинке. Воруй, убивай, гусей не забывай…

Хм, но в случившемся определенно был и положительный момент. Если раньше бы мои расспросы и поиски сеятелей вызвали бы у селян удивление, то сейчас все воспримут это как должное. И скорее всего, пойдут мне навстречу. Отныне каждый из арендаторов и работников Пятигорья может стать моими глазами и ушами. Попробуй проскользни мимо такой сети разведчиков, особенно если ты не можешь нигде появляться без гребаных перчаток!

Видят Высшие, я не хотел такой судьбы для Новаков, но я выжму из сложившейся ситуации всё возможное.

— Когда похороны?

— Да завтра утром всё и справим, чего тянуть? Мужиков я уже отрядил могилы копать.

— А гробы?

— С этим проще, в Больших Заимках у плотника запас есть, а чего не хватает, сегодня доколотит.

— На твой взгляд, много людей придет?

— Достаточно, — кивнул Спиридон и пригладил несуществующую бороду, после чего одернул руку. — Есть те, кто вообще ни одних похорон не пропускает. Ну и люди ожидают, что поминки будут. А от угощения никто не откажется.

— Распорядись тогда столы возле усадьбы расставить. Пусть Вроцлав Василисе надежных помощниц выделит, еды должно хватить на всех. Скажи, что я всех зову. Чем больше народа придет, тем лучше.

— Задумал что-то? — моментально смекнул заместитель.

— Именно, — кивнул я, но в детали вдаваться не стал.

Дома ко мне подбежал суслик и виновато попытался извиниться за то, что его не было со мной. Я устало погладил фамильяра и заодно рассказал ему, чем он будет заниматься завтра. Цап с радостью подтвердил, что все исполнит в лучшем виде. Похоже, быть отцом, пусть и приемным, оказалось для него утомительным занятием. Мышей для кисы налови, сделай ей массаж спинки да за ее слепышами несмышлеными присмотри… Уж лучше служителей скверны вместе с хозяином гонять!

Раздав все необходимые поручения, я отправился в кабинет и как раз успел воспользоваться кольцом, пока солнце не покатилось к закату. Завтра будет еще один непростой день, и мне стоит быть готовым ко всему. И если до этого я чувствовал себя как выжатый лимон, то мамино наследство подарило мне чувство бодрости и спокойствия. Эфир аккуратно расширил энергетические каналы, ровно настолько, чтобы они окрепли, но не порвались, а я вновь подивился, откуда у Черкасовой-старшей взялся такой необычный артефакт.

На следующий день на кладбище и впрямь было многолюдно. Полторы сотни человек минимум. Ох, справится ли Василиса? Пойди успей наготовить на такую прорву народа, чтоб никто голодным не ушел. Ладно, это мелочи на фоне всего прочего…

Я подождал, пока гробы с телами Новаков опустят в могилы, после чего обратился к селянам, усилив свой голос магией света.

— Страшная беда постигла семью герцога. Вы знаете, мы были в ссоре, и поверьте, повод для этой ссоры имелся значительный. Позавчера я встречался с Матеушем и убедил его, что нам лучше жить как можно дальше друг от друга. И он, приняв мои доводы, собрался в путь. Путь, который прервался так быстро и так трагически. И я хочу обратиться ко всем вам, ведь жертвой этих убийц может стать любой…

По толпе прошел рокот недоумения. Люди переглядывались и явно не понимали, к чему я веду свою речь.

— Вы узнаете их по белым перчаткам, которые они никогда не снимают, иначе любой может заметить их оскверненные руки. Руки, которыми они могут коснуться любого, и это приведет живого человека к смерти, а мертвого — к жуткому посмертию, которого ни один из нас не хотел бы себе пожелать. Я знаю только о двух таких людях, аристо и его кучере, но их может быть куда больше. Поэтому прошу вас о двух вещах. Будьте осторожны, не позволяйте им касаться себя. А если увидите или узнаете что-то о них, расскажите мне, и я достойно вознагражу вас за информацию об убийцах.

С этими словами я подошел к могиле Матеуша, подхватил ком земли и бросил его на гроб, после чего по очереди проделал то же самое с остальными могилами. Это стало сигналом для остальных: люди подходили, бросали горсти земли на гробы и прощались с ушедшими. Кое-кто из бывших слуг наверняка поминал эту семейку добром, а я не видел никакой причины в чем-либо их разубеждать.

Когда все желающие простились, мужики подхватили лопаты и принялись споро засыпать могилы. Как назло, на улице припекало, и от зноя кружилась голова, поэтому гробокопателям пришлось нелегко. Хорошо, что Спиридон, предвидя подобное, запасся флягами с холодной родниковой водой.

Помимо воли мысли вновь вернулись к Новакам. Казалось бы, я должен испытывать что-то вроде злорадства, памятуя, как Демьяна сначала травили, а затем до смерти измучили. Как по велению старшей жены едва не разорили могилу Милолики. Но нет. На душе была лишь лютая усталость и осознание того, что так или иначе, но я отомщу сеятелям и Властелину за то, что они натворили. И за оскверненных селян, и за Василису с матерью, и за мою бывшую семью.

Поминальные блины и кутью смели со столов в мгновение ока, хотя на мой взгляд их было заготовлено с изрядным запасом. Тут же бойкие селянки принялись выносить из дома пузатые супницы с разными кушаньями, а народ споро начал раскладывать еду себе на тарелки. После третьей чарки я счел, что могу уже не торговать лицом и зашел в дом: людям и без меня было с кем пообщаться. А всё остальное выполнит Цап.

Василису я нашел в кухне. Выглядела она неважно: под глазами синие круги, в руках поварешка, размахивая которой, она объясняла помощницам, что выносить следующим.

— Всю ночь не спала? — спросил я ее.

— Ага, — кивнула Вася. — Спасибо, что их пригласил, — кивнула она на разносчиц, — иначе бы мне совсем тяжко было.

— Только не говори, что ты на этакую ораву всё в одиночку готовила!

— А как же иначе? Еще бы сталось с кого-нибудь отравы подмешать, а потом только и было бы разговоров, как граф простой люд не уважает. Не-не, овощи почистить и порезать — это пускай. А остальное уже моя вотчина.

Я лишь покачал головой. Васина паранойя оказалась куда сильнее моей.

— Иди приляг, — велел ей я. — Теперь уже и без тебя справятся. Давай-давай, я же вижу, что еле на ногах стоишь.