Злость на себя, на нее, и на всю эту гребаную ситуацию захлестнула меня. Я резко притянул ее к себе, удерживая одной рукой за затылок, сжав ее волосы в кулаке, а другой — прижимая к себе за талию.

Горячее дыхание обдало мою шею, когда я запрокинул ее голову, чтобы посмотреть в глаза. Те самые завораживающие глаза, в которых я когда-то потерял себя.

Я не был уверен, обрел ли себя снова с тех пор. Возможно, лучшие части меня она все это время хранила в себе.

— У тебя есть желание умереть, синьора Конти? Или просто очень плохо развиты инстинкты выживания? Я удивлен, что ты продержались так долго.

— Ты не знаешь меня и через что мне пришлось пройти, — прошипела она, гнев делал ее похожей на богиню-воительницу.

Джорджия была прижата ко мне, и ее мягкий живот давил на стояк. Она покачнулась, и это давление почти лишило меня контроля.

— Я пережила худшее, чем ты. Я уже теряла все раньше... Так что ты меня не пугаешь, — выдохнула она. Ее взгляд скользнул по моему лицу и опустился на губы.

Я уже теряла все раньше. О чем, блядь, она говорила? Наверняка имела в виду своего покойного мужа. Она потеряла все, когда тот вороватый bastardo Конти умер.

— Пока, — сказал я и нежно откинул ее волосы назад.

Неожиданная мягкость прикосновения, казалось, потрясла ее больше, чем что-либо другое. Я провел большим пальцем по ее приоткрытым губам, и у нее перехватило дыхание.

— Ты не боишься меня пока… У нас есть для этого время, Джорджия, все время в мире.

Я скользнул рукой вниз по ее груди и снова нащупал твердый сосок. У нее вырвался стон удовольствия, когда мой палец коснулся твердого пика. Интересно. Затем я сильно ущипнул его, и ее взгляд мгновенно прояснился.

— А до тех пор… будь хорошей девочкой, и, возможно, тебе удастся выжить.

— Отвали! — рявкнула она, вырывая голову из моей хватки.

— Повторяю, просто скажи, синьора Конти… и я выебу из тебя память о муже.

Джорджия ахнула, а затем развернулась и умчалась обратно в постель. Я наконец-то шокировал ее настолько, чтобы она оставила меня в покое.

Я тяжело сел, изо всех сил стараясь не обращать внимания на пульсирующий член. Затем взял тряпку и продолжил чистку, хотя все мои мысли были поглощены ею. Коварная, как отравленный поцелуй, слабость, которую она вызывала, проникала в мой организм, заражая с каждым вздохом.

Я должен был держаться от нее подальше. Это был единственный выход. Чем скорее ее выдадут замуж, тем лучше. Я сжал нож слишком сильно. Так сильно, что лезвие рассекло кожу. В идеале я бы хотел ударить что-нибудь. Может быть, стену или зеркало, но это выдало бы слишком многое.

Я не мог позволить ей увидеть хаос внутри меня. Просто не мог. Нужно было лишь дотянуть до свадьбы. Если я продержусь до свадьбы, она станет чужой проблемой.

Верно. Я даже сам не верил в это.

17.Элио

Тогда

Бывают моменты в жизни настолько масштабные, что они определяют весь дальнейший путь. Я приехал в Кастель-Амаро бродягой. Не имея ни связей, ни цели. У меня не было родителей, за моей сестрой присматривали более способные родственники, чем я, а я... Я голодал и едва мог позаботиться о себе.

Потом я встретил ее.

Mia ragione¹⁴.

Смысл моего существования.

Мою деревенскую мышку.

Рядом с ней я чувствовал себя сильнее, чем когда-либо. Я был уверен в своем пути. У меня была цель. Моя жизнь обрела смысл.

Пришло время предоставить Альфредо Беллисарио шанс дать свое благословение.

Я постучал в дверь его кабинета и стал ждать. Он не спешил приглашать меня войти.

Когда я наконец вошел, то закрыл за собой дверь. Послеполуденное солнце пробивалось сквозь толстые ставни, оставляя комнату в полумраке.

— Сантори? В чем дело? — спросил он, раздраженно поднимая взгляд от своего стола.

— Нам нужно поговорить о чем-то важном, сэр.

Я разжал руки и глубоко вздохнул.

— О чем? У меня нет целого дня. Ты хочешь, чтобы тебя освободили от долга? — Альфредо оценивающе посмотрел на меня.

Я покачал головой.

— Нет, сэр. Это не имеет отношения к работе. Я хочу поговорить о Джорджии.

Теперь он откинулся назад, уделяя мне все свое внимание.

— Что с Джорджией? — спросил он.

— Нет смысла приукрашивать то, что я собираюсь сказать Вам, поэтому скажу прямо. Я люблю ее, и она любит меня. Я хочу на ней жениться. Я уже сделал ей предложение, и она сказала «да».

После моих слов воцарилась тишина, такая густая, что я мог бы подавиться ею.

— Это шутка? — спросил Альфредо.

— Нет, сэр. Это не шутка. Я люблю Вашу дочь, и мы собираемся провести остаток жизни вместе.

Альфредо надолго замолчал. Затем медленно поднялся на ноги и обошел стол.

Он изучающе посмотрел на меня.

— Не могу понять, ты действительно серьезен или просто считаешь это какой-то шуткой?

— Я абсолютно серьезен. Она согласилась стать моей женой.

Альфредо вздрогнул, его лицо побледнело.

— Я понимаю Ваш шок. Знаю, что я не тот мужчина, которого Вы представляли рядом со своей дочерью, но я тот, кого она выбрала для себя. И я знаю, что у меня не так много денег… но я клянусь, что найду способ дать ей ту жизнь, которую она заслуживает.

Альфредо отвернулся от меня, его пальцы вцепились в край стола.

— Она любит тебя? — спросил он наконец хриплым голосом.

— Да, — подтвердил я.

Его взгляд был прикован к фотографии на стене, где он и Джорджия ели мороженое. Она была на несколько лет младше, чем сейчас.

— Джорджия всегда поступала так, как хотела. Она всегда бунтовала против моих правил и планов для нее… Вижу, что даже сейчас она знает, чего хочет, и не боится отстаивать свое. — Он повернулся ко мне. — Так что же ты собираешься сделать, чтобы быть достойным ее?

Я моргнул. Все шло совсем не так, как я ожидал. Я думал, что он, по крайней мере, ударит меня.

— Все, что потребуется, — мой ответ последовал незамедлительно.

— Все, что потребуется, — повторил он. — Кажется, я помню точно такое же обещание, когда дал тебе работу вместо того, чтобы отправить в тюрьму.

— Я прошу прощения за то, что действовал за Вашей спиной, сэр, но не стану извиняться за то, что люблю Вашу дочь. Я не могу, — тихо сказал я.

Он склонил голову набок.

— Значит, у тебя есть свой кодекс, да? Никогда бы не подумал. Мальчишка, который пытался украсть, был пойман и получил мягкий приговор… только для того, чтобы соблазнить дочь человека, который его спас.

— Я не ставил перед собой цель соблазнить ее. Мы полюбили друг друга.

Альфредо тяжело вздохнул.

— Полагаю, я должен быть благодарен за то, что ты хочешь жениться на ней. В наши дни слишком много мужчин отказываются брать на себя ответственность... им не нужна жена в твоем возрасте.

Это казалось невысокой планкой, но я не собирался говорить ничего, что могло бы отговорить его от согласия.

— Однако что меня действительно беспокоит, так это неуважение. Если ты любишь женщину, ты должен уважать ее отца.

— Я уважаю Вас, procuratore.

— Почему бы тебе не доказать это на деле? Мне не нужен зять, который не будет работать на благо моей семьи… Я должен доверять тебе.

— Я сделаю все, что угодно, — ответил я, не раздумывая.

— Я уже слышал это раньше. — Беллисарио встал. — Я подумаю, что ты можешь сделать, чтобы доказать свою ценность. Джорджии не понравится, если мы будем враждовать, так что давай попробуем поладить. — Альфредо посмотрел на меня. — У меня никогда не было сына. Я всегда надеялся, что тот, кого выберет Джорджия, станет им для меня…

— Я бы тоже этого хотел, procuratore.

Он медленно кивнул.

— Дай мне подумать обо всем. Возвращайся к работе, а я свяжусь с тобой, когда придумаю, как нам стать ближе... укрепить доверие.

Я направился к двери. Ладони вспотели, и мне нужно было выпить около галлона воды, но я справился и уходил невредимым. Это было больше, чем я когда-либо надеялся.