— Мерунес, та гармония, о которой ты говоришь… — начала она однажды вечером, когда они остановились на привал в защищённой от ветра бухте. — Как ты её достигаешь? Это похоже на то, что описывали Первые как «Великое Сплетение» – управление первородными энергиями через нахождение точки равновесия. Но они потерпели неудачу. Их попытка привела к Разлому. Как ты избегаешь этого?

Мерунес посмотрел на неё. Её искренний научный интерес был почти обезоруживающим. — Они пытались управлять извне, Элара. Навязать свою волю энергиям, которые были им чужды. Я же… я несу эти энергии внутри себя. Скверна – часть меня, рождённая моей же ошибкой в прошлом. Лёд Сердца Зимы откликнулся на меня. Искры Ледника вошли со мной в резонанс. Я не просто управляю ими – я являюсь точкой их пересечения. Моя воля – это не клетка для них, а ось, вокруг которой они вращаются. Это опаснее, да. Но это даёт иной уровень контроля.

— Значит, ты сам стал… узлом силы? Подобным тому, что мы ищем в Сумеречном Форте? — глаза Элары расширились от понимания.

— В каком-то смысле. Но я – живой, осознанный узел. А тот, под фортом – лишь инструмент, созданный Первыми. И я собираюсь заставить этот инструмент служить мне, — его голос был спокоен, но в нём звучала непреклонная решимость.

Бормотун, который до этого строил замысловатую фигуру из ракушек и водорослей, подскочил к ним. — О! Говорите про узелки? Я обожаю узелки! Особенно морские! А ещё лучше – узелки на памяти! Завяжешь такой – и забудешь, где оставил свои вчерашние мысли! Очень удобно! Кстати, про удобство! Смотрите, что я нашёл!

Он с гордым видом указал на небольшое, просмолённое судно с крепким корпусом и одним прямым парусом, покачивающееся на волнах в глубине бухты. Выглядело оно старым, но надёжным.

— Лодка? Откуда она здесь? — удивился Варен, осматривая пустынный берег.

— Приплыла! — пожал плечами Бормотун. — Услышала, что мы собираемся в Сумеречный Форт, и решила подвезти! Какая вежливая лодочка! Наверное, кто-то забыл… или потерял… или она сама сбежала от скучного хозяина! Какая разница? Главное – у нас есть транспорт! Курс на Сумеречный Форт и пиратские байки! Поднять паруса! Йо-хо-хо и бутылка… кефира!

Несмотря на абсурдность объяснения, судно действительно было как нельзя кстати. Путешествие по морю вдоль скалистого побережья было бы быстрее и безопаснее, чем пробираться по суше через неизведанные северные территории. Мерунес своей чувствительностью проверил корабль – он был пуст, но вполне исправен, никакой магии или ловушек он не ощущал. То ли удача, то ли очередная манипуляция Бормотуна и его «друзей». Впрочем, это уже не имело значения.

Они погрузили свои скудные припасы и отплыли. Бормотун, к всеобщему удивлению, оказался опытным моряком – или же его хаотическая удача распространялась и на мореплавание. Он уверенно управлял парусом, ловя порывы ледяного ветра, и каким-то чудом обходил подводные скалы и опасные течения, о которых предупреждали древние карты Элары.

Море было неспокойным. Серые, тяжёлые волны бились о борт, ветер завывал в снастях. Небо было затянуто низкими тучами. Мерунес часто стоял на носу корабля, вглядываясь в морскую даль и ощущая океан своей новой силой. Он чувствовал колоссальную мощь водной стихии, древнюю жизнь, скрытую в глубинах, и, конечно, следы Скверны – тёмные, маслянистые пятна порчи, исходящие из глубоководных разломов, где первородный Хаос просачивался в мир. Он медитировал, сплетая внутри себя Лёд, Тьму и Свет Искр, учась управлять ими не только в бою, но и в покое, достигая всё большей гармонии и контроля.

Элара большую часть времени проводила за изучением карт и своих записей, пытаясь составить наиболее точный план Сумеречного Форта и предположить местонахождение узла лей-линий. Варен тренировался с мечом на палубе, оттачивая движения, его лицо было сосредоточенным – он явно решил доказать свою полезность и преданность делом.

На третий день плавания они увидели его – Сумеречный Форт. Он вырастал из скалистого мыса, вдающегося в море, как гигантский каменный клык. Древние, циклопические стены имперской постройки, сложенные из тёмного базальта, были покрыты уродливыми наростами более поздних сооружений – деревянными платформами, кривыми башнями, лачугами, прилепившимися к стенам, как гнёзда морских птиц. Над главной башней развевался не имперский орёл, а потёртый чёрный флаг с изображением скалящегося черепа и скрещённых костей. Гавань у подножия форта была заполнена кораблями сомнительного вида, а на причалах и в нижнем городе кипела бурная, анархичная жизнь.

— Вот он, наш новый дом! — провозгласил Бормотун с палубы. — Обитель джентльменов удачи, свободных художников разбоя и просто хороших ребят с плохими намерениями! Миленько, не правда ли?

Но их прибытие не осталось незамеченным – и не только жителями форта. Когда их корабль входил в широкую бухту, вода вокруг внезапно вспенилась. Из тёмных глубин поднялось нечто колоссальное, отвратительное. Гигантские, склизкие щупальца, покрытые не только присосками, но и пульсирующими наростами Скверны и острыми костяными шипами, обрушились на гавань. Одно из щупалец ударило по стоящему на рейде торговому судну, разломив его пополам, как спичечный коробок. Другое схватило рыбацкую лодку и утянуло её под воду вместе с кричащими людьми. Из воды показалась чудовищная голова или то, что её заменяло – бесформенная масса с огромным, зубастым клювом в центре и множеством злобных, горящих тёмным огнём глаз. Сквернокракен. Порождение глубоководной Скверны, возможно, потревоженное близостью пробуждающегося узла лей-линий или просто привлечённое скоплением жизни.

В форте началась паника. Люди на причалах метались, пытаясь укрыться. С крепостных стен ударили немногочисленные пушки, но их ядра лишь бессильно отскакивали от толстой, пропитанной Скверной шкуры чудовища. Несколько пиратских кораблей попытались дать отпор, поливая монстра огнём из арбалетов и небольших баллист, но это было похоже на укусы комара для слона. Щупальца Кракена крушили корабли, ломали причалы, хватали людей и утаскивали их в бездну.

— Вот те на! Нежданчик! — присвистнул Бормотун. — Кажется, местный комитет по встрече решил устроить нам фейерверк!

Щупальце метнулось к их кораблю. Оно было толщиной с вековое дерево, и удар его мог разнести их судно в щепки.

— Варен, Элара, держитесь! — приказал Мерунес.

Он не стал ждать удара. Он взмыл в воздух, окутанный вихрем тёмной и ледяной энергии. Он подлетел к атакующему щупальцу и ударил по нему не грубой силой, а концентрированным холодом Льда, сплетённым с энергией Искр. Щупальце на значительном протяжении покрылось толстым слоем чёрного, неестественно хрупкого льда. Когда оно ударило по воде рядом с кораблём, замёрзшая часть с оглушительным треском разлетелась на куски. Кракен взревел от боли и ярости.

— Оно огромное! — крикнул Варен с палубы, отбивая мечом мелкие отростки, которые монстр выпустил в их сторону. — Как нам его одолеть?

— У всего есть слабость! — крикнула Элара, прячась за мачтой и наблюдая за чудовищем. — Его сила – в Скверне! Но она же делает его нестабильным! Смотрите, когда оно атакует, наросты на его теле пульсируют сильнее! Возможно, если ударить по ним…

Мерунес уже чувствовал это. Скверна в Кракене была мощной, но дикой, хаотичной. Он мог использовать это. Он подлетел ближе к массивной голове монстра, уворачиваясь от других щупалец. Он сосредоточился и направил импульс чистой, структурированной воли, усиленной энергией Искр, прямо в центр клубящейся массы Скверны внутри чудовища. Он не атаковал – он вносил порядок в хаос.

Эффект был поразительным. Кракен взревел так, что задрожали стены форта. Его движения стали беспорядочными, щупальца начали бить друг друга. Тёмная энергия внутри него забурлила, пульсирующие наросты на его теле начали лопаться, разбрызгивая едкую чёрную жижу. Монстр пожирал сам себя изнутри под воздействием навязанного ему порядка.

Но Кракен был силён и отчаянно сопротивлялся. Он ударил несколькими щупальцами по воде, подняв гигантские волны, которые едва не опрокинули их корабль. Одна из волн смыла бы Элару за борт, если бы Варен не успел схватить её в последний момент. Другое щупальце метнулось к Мерунесу, пытаясь схватить его.