Конечно, заполучить меня означало вознаградить себя ощупыванием моей задницы, пока он медленно опускал меня по своему телу, пока я снова не встала на ноги.

— Зачем ты привел меня сюда? — я едва не топнула ногой. Может быть, если буду вести себя достаточно грубо, он устанет от меня и отвезет домой. Я просто не могла здраво мыслить рядом с ним так скоро после того, как он поедал мою киску, словно демон.

Я чувствовала себя, будто продала душу дьяволу.

— Убиваю двух зайцев одним выстрелом, — рассеянно ответил он, отпуская меня и проходя через два ряда, чтобы осмотреть белый «Мерседес», который выглядел довольно новым. — У меня были кое-какие дела, и я хотел провести время с тобой. Это проблема?

Я хотела ответить «да», но он дал понять — моё мнение его не интересует, когда отвернулся, потянулся в карман и достал пару черных одноразовых перчаток. Он надел их, прежде чем обойти машину со стороны водителя, и через пассажирское окно я наблюдала, как он поворачивает ключ, привязанный к рулевому колесу, и слушает, как машина оживает.

Я не была экспертом, но, судя по звуку, машина работала нормально. Я не могла понять, почему её продают на аукционе, пока не подошла вслед за Роуди к водительской стороне и не увидела огромную вмятину, почти полностью провалившуюся в заднюю дверь.

Роуди не обращал на меня внимания, стоя одной ногой на земле, а другой — на газе, несколько раз заводил двигатель и возился с регуляторами кондиционера. Затем он проехал на машине пару футов вперед, а потом дал задний ход, чтобы убедиться, что тормоза в порядке.

Я просто стояла, разминая пальцы и чувствуя себя красивым украшением, пока мне это не надоело.

— Давай я помогу.

Не вопрос.

Требование.

Если он собирался принудить меня быть здесь, я могла бы быть полезной и отвлечься от того, что произошло на складе. Влажность в трусиках не давала мне забыть об этом в ближайшее время. Он ещё даже не проник в меня, а моя киска уже болела. Я кончила так сильно.

Роуди мотнул головой в мою сторону, и я увидела, как он пытается понять меня, пока не сдался и молча не полез в карман за маленьким оранжево-голубым устройством, которое я видела у техников и механиков в мастерской.

— Знаешь, как этим пользоваться? — он ухмыльнулся, и мне захотелось поцеловать его.

Нет! Боже!

Отвесить пощечину.

Мне захотелось влепить ему пощечину.

Сведи свои половые губки вместе, Атлас Бек.

— Очевидно, нет.

Роуди нагнулся и подключил устройство к какому-то белому разъему под рулевым колесом, после чего открыл капот и вышел из машины. Я не успела отойти, как он уже стоял достаточно близко, чтобы я почувствовала запах соков моей киски в его дыхании.

— Вот, — сказал он, протягивая мне прибор. — Нет лампочки проверки двигателя, но это не значит, что её не убрали, чтобы скрыть проблемы с машиной. Этот сканер проверит двигатель и сообщит о любых неиспользованных кодах, сохраненных кодах или неполных.

Я нахмурилась, глядя на дешевое пластиковое устройство в своей руке.

— Но ведь если убрать лампочку, проблема не исчезнет, так как же они могут её скрыть?

— Потому что придется проехать на машине достаточно много миль, чтобы что-то понять. Если машина всё ещё работоспособна, новый владелец не узнает, что его надули, пока не станет слишком поздно.

— О.

— Цикл займет всего несколько секунд, — пробормотал он, осторожно отодвигая меня в сторону и пробираясь к передней части машины, где открыл капот и скрылся из виду. Я вздохнула — облегчение от того, что между нами появилось столь необходимое расстояние, разлилось в холодном воздухе — и нажала кнопку «читать».

Я слышала, как Роуди возится под капотом, и наблюдала за звездочкой, пляшущей на крошечном экране. Через несколько секунд появились два слова и стрелка.

— Здесь говорится о коде! — крикнула я, чтобы он услышал меня за работающим двигателем.

— Назови его.

Мой неуверенный взгляд заплясал между двумя единственными кнопками на карманном устройстве — прочитать и стереть — прежде чем снова нажать на кнопку чтения. На этот раз появился настоящий код, и я зачитала его ему.

— Что это значит? — спросила я, услышав, как он выругался.

— Подвеска в дерьме, — пробормотал он, захлопывая капот и возвращаясь к водительской стороне, чтобы осмотреть повреждения задней двери, нахмурив брови. — Должно быть, ситуация хуже, чем я думал.

— Может, я сделала всё неправильно, — предположила я, хотя знала, что это не так. Я не могла объяснить это внезапное и жгучее желание облегчить его проблемы — настолько, что мне пришлось сунуть свободную руку в карман пальто, чтобы не схватить его. — Хочешь проверить сам? Убедиться, что я всё сделала правильно? — я попыталась вернуть ему устройство, но он рассеянно покачал головой, обводя взглядом площадку.

— Я тебе доверяю.

Не осознавая, как подействовали на меня эти три слова, сказанные так непринужденно, словно доверие ко мне было для него естественным, он продолжал осматривать множество машин, а я пыталась успокоить бабочек, порхавших у меня в животе.

— Хорошо.

Должно быть, он услышал в моем тоне затрудненное дыхание. Прекратив поиски, Роуди посмотрел на меня, и то, что он нашел в моих глазах, сгладило разочарование, омрачавшее скульптурные линии и искусные изгибы его красивого лица, и на нём появилось почти безмятежное выражение.

Через мгновение мы уже целовались.

Это был не один из тех спонтанных моментов, когда я не могу вспомнить, кто был инициатором этой чудовищной ошибки.

Это сделал Оуэн.

И мне не терпелось ответить ему взаимностью.

Я не испытывала никаких колебаний, когда он наклонился, чтобы взять то, что хотел. На самом деле я не могла сделать это достаточно быстро — я уже скучала по его поцелуям и хотела большего, хотя ничего ещё не закончилось.

Я не заметила, как он развернул нас, пока не почувствовала, что внезапно прижалась спиной к «Мерседесу», а его высокая фигура заслонила меня от солнца.

— Я хочу, чтобы мой член был у тебя во рту, — сказал он, не разрывая поцелуя.

— Хорошо.

У меня участилось дыхание, а в животе запорхали бабочки. Неважно, что мы находились на виду у всех. Я собиралась позволить Оуэну Рашааду Рэю делать со мной всё, что тот захочет.

Он поцеловал меня в последний раз, а затем взял за челюсть, чтобы я не могла отвести взгляд, когда он смотрел на меня своими зелеными глазами.

— Ты будешь большой девочкой или снова отступишь?

Я решительно покачала головой.

— Я буду хорошей. Обещаю.

Я была на сто процентов уверена, что он чувствует, как дрожат мои бедра, но ему, похоже, было всё равно, так как он положил жесткую руку мне на макушку и мягко толкнул на колени.

Я не чувствовала, как камни на земле впиваются в кожу и кости. Я видела только его и леденящий душу взгляд его глаз, пока он расстегивал ремень и джинсы, не сводя с меня взгляда.

Он уже был твердым, когда я обхватила его рукой. На этот раз мне не потребовалось никаких уговоров, когда я опустилась на колени и лизнула его кончик. Солоноватый вкус его члена разлился на моем языке, и, в отличии от предыдущих случаев, я не смогла взять его в рот достаточно быстро. Я заглотила половину его длины одним махом, растягивая губы и челюсти до упора, отчего он зашипел, а его зеленые глаза заблестели, наблюдая за мной.

— М-м-м-м… сделай это дерьмо небрежным, детка.

Я послушно отстранилась, тщательно собрала всю влагу во рту, затем сплюнула её на его ствол и распределила по всей длине рукой. Он подался бедрами вперед, показывая, что хочет снова завладеть моим ртом, и я медленно обхватила его, сохраняя зрительный контакт.

— Черт, Атлас, — простонал он, откинув голову назад, как только кончик достиг моего горла. Я была только на полпути.

Я отстранилась и сделала это снова, желая услышать этот звук ещё раз. Ни один из нас не был разочарован. Вместе мы установили ритм — я глубже принимала его, а он догонял меня, когда я отступала.