— Почему?

Её взгляд вернулся к моему, и она виновато вздрогнула.

— А?

— Почему это важно? — повторил я. Я впился зубами в нижнюю губу и опустил веки, прислонившись плечом к стене и глядя на неё через всю комнату. — Ты не хочешь меня, помнишь?

— Да, помню, — сказала она немного слишком быстро. Я смотрел, как она глубоко вдыхает, а затем медленно выдыхает. — Это важно, потому что я знаю, что ты всё ещё хочешь трахнуть меня, и я не слишком горда, чтобы признать — тебе это удастся, — она расправила плечи, чтобы казаться выше и непреклоннее. — Я не смогу быть с тобой, если ты будешь с ней.

Я покачал головой, глядя на неё.

— Детка, зачем ты играешь со мной в игры?

— Я не играю, — защищаясь, ответила она.

— Играешь.

Нечасто мне приходилось напоминать себе о её возрасте, но сейчас был один из таких случаев. Ей было девятнадцать, а мне тридцать пять, и начали появляться сомнения, не свихнулся ли я, решив, что могу отбросить все правила ради неё.

— Мне просто нужно знать, действительно ли я для тебя важна или же просто вызов.

— Ты начала уже понимать.

Моё признание повисло в воздухе между нами, а затем зависло над нашими головами, словно острый топор, готовый ударить при первом же неверном шаге.

— Я не трахал Саванну прошлой ночью. Она пыталась трахнуть меня, но мне было не до этого, поэтому я выкинул её задницу на обочину и оставил её там, чтобы найти тебя.

Как и Атлас, я не был слишком горд, признавшись, что затаил дыхание, ожидая, в какую ещё более глубокую яму заведет меня моя откровенность.

Её губы несколько раз дрогнули и сжались, прежде чем остановиться на звуке «О».

Я оттолкнулся от стены, готовый закончить этот разговор, поскольку он ни к чему не приводил.

— Что-нибудь ещё, Атлас?

Она сморщила нос, прежде чем отвести взгляд.

— Нет. Можешь идти.

У меня был соблазн придушить её за то, что она отмахнулась от меня, как от умалишенного, но вместо этого я пошел наверх, в свой кабинет.

Дав себе несколько дней на раздумья, я решил принять предложение Гарри и купить автомойку, но сначала необходимо провести полную проверку, поэтому я быстро напечатал письмо своему юристу и бухгалтеру и сообщил им, что нужно срочно переговорить с ними. Я позвонил бы подрядчику и инспектору, которые помогли нам восстановить старую фабрику, как только Пэрис сможет просмотреть финансовые отчеты и дать свое согласие.

Мой телефон завибрировал в кармане, я достал его и увидел, что у меня новое сообщение в инстаграме. Так как Атлас не собиралась трахаться со мной, я нажал на сообщение из вредности и тут же пожалел об этом, как только увидел все сообщения, которые Саванна отправила мне вчера вечером и сегодня утром.

3:19 утра.

Савви Джи: ты реально выгнал меня из своей машины преследуя эту сучку

Савви Джи: маленькая сисястая шлюшка выглядет на двеннадцать и она даже не такая уж кросивая

Видеозвонок в 3:26 утра.

Видеозвонок закончился в 3:27 утра.

Савви Джи: Теперь я тебе званю

Савви Джи: Роуди

Савви Джи: РОУДИ!!!!!

Савви Джи: найди себе кого-нибудь ещё иди нахуй с меня хватет

8:44 утра.

Савви Джи: Я трахоюсь лучще чем она…

Приходилось перечитывать некоторые её сообщения дважды — Сав отказывалась использовать знаки препинания и писала так, будто бросила школу в третьем классе, чтобы выставить свою задницу на всеобщее обозрение.

Я был последним человеком, который осуждал, как выживают другие, но Саванна была ребенком с трастовым фондом из пригорода с доктором и адвокатом в качестве родителей. Всё, что она делала, было для того, чтобы выглядеть достойно, включая траханье со мной.

Такие женщины, как Сав, на первом вдохе называли меня «токсичным», а на втором — набрасывались своими кисками. Раньше деньги были самой желанной валютой в мире, но теперь, в эпоху социальных сетей, это было влияние. Люди лгали, обманывали и воровали ради чего-то, что даже не было реальным или осязаемым. В один день всё было на месте, а на следующий — исчезало.

Когда я впервые встретил Сав, то относился к ней достаточно хорошо, но со временем та толика уважения, которую я испытывал к ней, быстро исчезла. Разговаривать с ней было всё равно что выщипывать волоски из моих яиц один за другим, потому что она только и делала, что зацикливалась на своей внешности, хвасталась тем, сколько лайков получила под новой фотографией, или упоминала, какой рэпер или игрок в мяч был в её ленте сообщений на этой неделе, в какой-то грустной попытке заставить меня ревновать.

Это был даже не первый раз, когда она заявляла, что покончила со мной.

Первый раз это случилось после того, как она выяснила, что у меня есть она и ещё три подружки, которых я трахаю по очереди. Она сказала, что не может так жить, и, поскольку я не был особенно привязан, то с уважением отнесся к этому и оставил её в покое. Так продолжалось несколько недель, прежде чем она поняла, что я не собираюсь за ней бегать, и приползла обратно.

Во второй раз она «покончила со мной» только через несколько дней — та же история, только с другими девушками.

В конце концов Саванна поняла, что я не собираюсь связывать себя обязательствами ни с ней, ни с какой-либо другой девушкой, поэтому перестала требовать от меня этого и довольствовалась тем, что избивала или прогоняла любую женщину, в чью сторону я хотя бы чихнул.

Теперь, когда на сцену поднялась Атлас, Саванна снова принялась за старое, но на этот раз её вновь обретенное чувство собственной значимости продержалось всего несколько часов.

Я закрыл сообщения, не отвечая на них, потому что никогда этого не делал, если не хотел получить киску, и вышел из офиса, чтобы начать свой день.

Внизу некоторые из работающих сегодня парней уже прибыли и находились в мастерской, доделывая все запланированные на сегодня ремонтные работы, а Атлас стояла у дверей, отпирая их для горстки клиентов, уже ожидавших снаружи.

По субботам обслуживание проводилось только по предварительной записи, поскольку мы были открыты всего три часа, так что большинство людей, которых сегодня увидим, будут либо сдавать, либо забирать свою машину.

На данный момент у меня было три открытых заказа и «Кэдди» Донни, который нужно было доделать, но я всё равно оказался в холле, прислонившись к стойке с закусками и даже не пытаясь делать вид, будто не наблюдаю за Атлас.

Эта девушка держала меня в удушающем захвате, и чем дольше я оставался без воздуха, тем меньше он мне был нужен. Я хотел быть только рядом с ней, чего бы мне это ни стоило.

То, что она повернулась спиной, но всё равно знала, что я рядом, делало это ещё слаще. Это было заметно по тому, как она то и дело поворачивала голову, чтобы посмотреть через плечо, но, вспомнив, что ненавидит меня, останавливалась.

Она так и не поблагодарила меня за то, что я починил её машину, но я и не ожидал этого, ведь именно из-за меня ей понадобились новые шины. Я забрал ключи из её сумочки после того, как связал её задницу и бросил в свой багажник. К тому времени я уже жалел, что проколол ей шины, ещё до того, как она надрала мне задницу на парковке мотеля.

В конце концов я немного проголодался, наблюдая за Атлас, поэтому обогнул бар и стал перебирать варианты, когда почувствовал её присутствие у себя за спиной за секунду до того, как до меня долетел запах её тела.

Атлас всегда пахла апельсинами и ванилью, отчего мне хотелось вылить немного «Патрона» (прим. — текила) на её тело и напиться в стельку. Не помогало и то, что я уже попробовал её киску и знал, что на вкус она так же хороша, как и пахнет — просто гребаная мечта.

Не поворачиваясь, чтобы убедиться, что это она, я сказал: