- Спасибо. Я этого не забуду.

- Я тоже не забуду.

Он посмотрел на нее сверху вниз, пристально глядя в ее глаза в течение напряженного момента. А затем он поднес руку к ее лицу, проводя по линии щеки и подбородка с нежностью, граничащей с благоговением.

Ее пульс бился в беспорядочном ритме у горла. Она знала, что должно было произойти. Так же, как она знала, что могла бы остановить его, если бы захотела. Все, что ей нужно было сделать, это отстраниться от него или высказать возражение. Но она обнаружила, что не способна ни на то, ни на другое.

Вместо этого она подвинулась к нему. И когда он наклонил голову и поцеловал ее, ее губы смягчились под его губами, уступая его рту с чувственной теплотой, на которую она и не подозревала, что способна.

- Клара, - сказал он. Это был вопросительный шепот. Как будто он спрашивал разрешения продолжать

В ответ она обвила руками его шею. Ее тяжелые юбки прижались к его ногам, когда она потянулась, чтобы коснуться губами его губ.

Он мгновенно отреагировал, заключив ее в крепкие объятия. Обнимая ее так крепко, что косточки в ее корсете протестующе заскрипели. И он снова поцеловал ее. Глубокий, волнующий душу поцелуй, столь же страстный, сколь и пронзительный.

Она почувствовала, как жар от него заструился по ее венам. Это ослабило ее колени и конечности, заставив ее почти отчаянно цепляться за него. Как какая-нибудь бедная душа, потерпевшая кораблекрушение, цепляется за скалу. Единственная прочная и надежная вещь в штормящем мире.

Он прощался с ней.

И внезапно она больше не могла сдерживать слезы, которые защипали ей глаза. Она уткнулась лицом ему в шею.

Его тяжелое дыхание касалось ее волос. Он провел рукой по изгибу ее позвоночника, вверх и вниз, медленно, успокаивающе лаская. Прошли долгие секунды.

- Мне жаль, - сказал он.

- А мне нет.

- Клара...

- Я серьезно. - Она отстранилась, ее влажные глаза встретились с его. - Я только хотела бы, чтобы у нас было больше времени вместе.

Он нежно прижался лбом к ее лбу. И эмоция, вложенная в этот единственный жест, была такой сладкой, такой нежной, что она почувствовала, что может утонуть в нем. Что она может полностью потерять себя.

Пока он не заговорил.

- Мне нечего тебе предложить, - сказал он.

Ее руки соскользнули с его шеи. Она стояла, застыв, когда он выпустил ее из своих объятий и отодвинулся от нее.

- Я ни о чем тебя не просила. Я бы не стала.

- Ты н-не понимаешь. - Он провел рукой по волосам. - Я н-никогда не смогу уехать отсюда. Я... - Его горло с трудом сглотнуло. - У нас с тобой н-нет будущего.

Голый деревянный пол, казалось, качался под ногами Клары, как палуба корабля. Она потянулась назад, чтобы ухватиться за подоконник.

- Да, я знаю.

Но она ничего не знала.

Все, что она знала, это то, что она сделала это снова. Несмотря на его заявления о восхищении и ее чрезмерную осторожность. Несмотря на все, от чего она защищалась последние четыре года. Каким-то образом ей снова удалось выставить себя идиоткой.

Она на мгновение отвернулась, чтобы смахнуть слезу со щеки.

- Я была очень глупой.

Он не стал возражать.

Действительно, он ничего не сказал. Она не знала, пытался ли он подобрать слова или просто их не хватало. Ей было невыносимо смотреть на него, чтобы выяснить это.

Сожалел ли он? Стыдился?

При других обстоятельствах она попыталась бы найти ответ. Но не сейчас.

Сейчас все, чего она хотела, - это уйти от него. Покинуть место своего последнего позора как можно быстрее.

- Было ошибкой оставаться так долго. Я должна вернуться. Она прошла мимо него к двери, ее шаги были быстрыми и целеустремленными, несмотря на то, что ее сердце разрывалось на части.

И она ждала, что он снова возразит. Что скажет ей, как он делал это раньше, что хочет, чтобы она осталась.

Но он ничего не сказал. Он не предложил проводить ее обратно в аббатство и даже не пожелал ей доброго дня.

Когда она вышла за дверь, он просто отпустил ее.

Глава 18

Невилл невидящим взглядом уставился на колонку цифр, которые он внес в бухгалтерскую книгу. Они расплывались перед его усталыми глазами. Он часами сидел, сгорбившись, за библиотечным столом, пытаясь отвлечься работой.

Бесплодная попытка.

Он не мог ни на чем сосредоточиться.

В такие моменты ему больше всего подходило побыть с лошадьми. Но он и так провел большую часть утра в конюшне, избегая гостей.

Избегая ее.

В другом конце комнаты Джастин стоял у окна, глядя на улицу сквозь залитое дождем стекло. Его лицо было мрачным.

- Мисс Хартрайт завтра не уедет.

Невилл вскинул голову. Его сердце болезненно сжалось при одном упоминании ее имени.

- Почему нет?

- Потому что, - сказал Джастин с приводящей в бешенство логикой, - к этому вечеру дорогу на утесе размоет.

Том сложил газету и поднялся со стула, чтобы присоединиться к Джастину у окна. Он выглянул наружу, нахмурившись.

- Похоже, что это уже произошло.

- Пока нет, но скоро. Учитывая, как развивается этот шторм, нам повезет, если к двенадцатой ночи она снова будет сносной.

- Что ты предлагаешь? - спросил Том.

- Если она сможет собраться в течение часа, я попрошу Дэнверса отвезти ее на железнодорожную станцию в Эббот-Холкомбе. Для нее это будет легче, чем тащиться в почтовой карете до самого Барнстейпла.

Том кивнул.

- Я скажу Алексу.

Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь библиотеки.

Невилл вернулся к своей работе. Он вычеркнул цифру в гроссбухе и ввел новую, его пальцы сжали перо так сильно, что оно грозило сломаться в руке. Он заставил себя расслабиться. Переключить свое внимание на что-нибудь другое. Что угодно, кроме потрясенного взгляда Клары, когда он сказал ей, что ему нечего ей предложить.

И теперь она уезжала.

Не в двенадцатую ночь и не завтра, а сегодня. В течение часа. И он ничего не мог с этим поделать. Даже если бы захотел. Она сядет в экипаж, и Дэнверс увезет ее прямо из его жизни.

Невилл был парализован эмоциями, вызванными этим.

Он отложил перо и опустил голову на руки.

- Знаешь, - сказал Джастин, - не думаю, что я когда-либо видел Бутройда и вполовину таким несчастным, когда он вел счета поместья, как ты.

- Я не Бутройд.

- Нет, конечно.

Джастин подошел и встал рядом со столом. Он пролистал последние две страницы бухгалтерской книги.

- У него талант часами корпеть над бумагами, не испытывая ни малейшей скуки.

Невилл откинулся на спинку стула, когда Джастин закрыл бухгалтерскую книгу.

- Мне не скучно. Я... отвлекся.

- Это отвлекает, когда вокруг так много людей. Мне, конечно, понравилось, но я буду рад, когда все вернутся к своим жизням и оставят нас наедине с нашими.

Невилл ничего не сказал. По правде говоря, он не знал, что сказать.

Каким-то образом с годами его жизнь переплелась с жизнью Джастина. Это была связь, выкованная в приюте, рожденная общими страданиями. Узы братства и дружбы. То же самое, что связывало Невилла с Алексом и Томом.

Он давно уже думал о них как о своей семье. И они были семьей. Невилл не мог представить себе мир без них. Но эта связь не помешала остальным начать действовать самостоятельно. Найти любовь и самореализацию.

В прошлом году Том женился на Дженни, и они вместе путешествовали по миру. Алекс женился на Лоре и вскоре собирался уехать во Францию. А Джастин и леди Хелена ждали ребенка. У всех у них была отдельная жизнь.

У всех, кроме Невилла.

Он полагал, что существует как часть семьи Джастина. Придаток из прошлого, которого держали рядом из-за привязанности, верности и сохраняющегося чувства вины за несчастный случай с Невиллом.

Но жизнь Невилла, несомненно, была его собственной. Он заслуживал счастья так же, как и все остальные. Он заслуживал—