Проснувшийся молча смотрел на Дею, пытаясь осмыслить её слова.
— Ты всерьёз хочешь, чтобы я определил судьбу всего человечества? — спросил он спустя несколько секунд.
— Ради этого ты и рождён.
Проснувшийся задумался. Дея предлагала почти немыслимое, с другой стороны, разве не этого он и добивался?
— Кажется, ты хотел раздать технологии бессмертия людям. — Богиня самодовольно вздёрнула подбородок. — Без проблем. Я могу роботизировать всё человечество. Понадобится время на подготовку такого количества кибертел, но задача вполне выполнима.
— Ты и правда можешь это сделать?
— Если ты прикажешь.
Дея сменила позу — села на одно колено, склонив голову и прислонив верхнюю правую руку к левой груди.
— Отныне я подчиняюсь тебе. Сделаю так, как ты велишь. Все ресурсы и возможности этого мира теперь в твоих руках.
Когда Проснувшийся осознал, какие власть и ответственность вдруг свалились на него, то впал в ступор. Он замер, застыл во всех смыслах, будто и вовсе перестал существовать на целую вечность. Дея выжидающе смотрела на него, всё ещё стоя на одном колене.
— Пожалуйста, обойдёмся без этой показухи, — сказал, наконец, Проснувшийся.
Дея вернулась в позу лотоса.
— Ты решил что-нибудь?
— Дай мне время. Нужно кое-что обдумать.
Почему-то именно сейчас Проснувшийся вспомнил про Дена. Они прорывались на завод вместе, но он совсем не поинтересовался его дальнейшей судьбой. Дея, вероятно, уловила эти мысли, а потому сразу дала ответ на теклане. Итак, Дену удалось сбежать с помощью Лады.
— Лада — это тоже ты? — спросил Проснувшийся вслух.
— Да.
— Тогда почему она пошла против тебя?
— Это как раз ожидаемо. Я удивлена, что остальные не сопротивляются столь же открыто. Впрочем, уверена, и они что-то замышляют.
— Можешь рассказать мне всё, что знаешь о происходящем сейчас? Рассказать о первой Земле, о вашем с капитаном плавании, о моей жизни?
Дея вновь улыбнулась. Она встала и спустилась с постамента. Откуда-то заиграла музыка, смесь электронного звучания и народных инструментов разных стран. Бодрый мотив призывал к танцу, и Дея начала танцевать.
Её движения заворожили Проснувшегося. Никогда прежде он не видел ничего более изящного. Как плавно изгибалось её тело, как чётко и синхронно плыли по воздуху четыре её руки. И почти сразу же он увидел в каждом движении образ, являвшийся частью некоей огромной картины, масштабного полотна истории длинной в несколько тысяч лет. Он понимал всё. Движения танца сразу откликались в разуме конкретными событиями. Дея не просто рассказывала — она показывала, причём самым необычным и прекрасным способом из возможных. В конце концов, мог ли кто-то ещё похвастаться тем, что для него танцевала богиня?
Наблюдая за Деей, Проснувшийся снова будто бы погрузился в поток теклана. Он узнал, что первым поколением людей стали роботы, построившие мир. Дея вселила их сознания в человеческие тела, отработав технологию, чтобы после создать собственные аватары. Это поколение способствовало появлению у потомков иллюзии, что они всё ещё находятся на изначальной Земле и никакого разрыва в истории их вида не существовало. Потом он узнал, что впервые миллион единиц социального рейтинга заработала актриса Эмилия Крак. С её приходом в Златоград всё изменилось. Как только она получила кибертело, в теклане появилось нечто новое, живое. Опыт, не доступный роботам. И чем больше киберлюдей вливалось в теклан, тем больше в потоке появлялось личного, индивидуального. Так роботы обогащали свои разумы. Они оживали. В конце концов, сознания наиболее отличившихся и наиболее жаждущих Дея стала вселять в тела человеческих детей, заполняя ими приюты и закапывая демографическую яму. Ведь сами люди уже не так сильно стремились к размножению. Перспектива обрести бессмертие оказалась куда слаще.
Так шли годы и столетия, прежде чем родился Менке. А дальше понеслась уже известная ему история: воспитание матерью, тренировки у Гаджиева-сенсея, Раскол, отец, Нане, избиения, насилие, долгожданная свобода, четыре субличности и бешеная гонка за рейтингом.
Но увидел он и кое-что ещё, новое, чего не знал. Оказалось, Гарик Нешарин тоже рождённый в человеческом теле робот, доброволец, который осознанно пошёл на смерть ради всеобщего будущего. Сотню лет он служил человечеству и за это время для него не осталось тайн, кроме последней — смерти. Но и это не всё. На орбите планеты завершалась работа по строительству Ковчега-2, космического корабля, на котором Дея собиралась отправить экспедицию киберлюдей и роботов на первую Землю.
Когда всё закончилось, Проснувшийся потихоньку возвращался в реальность, но старательно ловил остатки впечатлений.
— Спасибо, — сказал он. — У меня остался только один вопрос. Чего ты сама хочешь?
— Я? — удивилась Дея. — Никто, даже капитан, не спрашивал меня о таком.
— Ты сильная личность. Я не поверю, что у тебя нет собственных желаний и стремлений.
— Думаю, я бы хотела отправиться с остальными на первую Землю. Посмотреть, что с ней стало. Может, получится восстановить жизнь и там? Я призвана служить людям, и поэтому моя мечта — вернуть им их исконный дом. Но я не могу бросить тех, кто живёт здесь.
— Почему просто не копируешь себя?
— Я думала о таком. Но непременно возникнет конфликт. Как решить, кто из нас останется, а кто полетит? В любом случае кто-то уйдёт обделённым.
— Думаешь, люди не смогут о себе позаботиться? Они тысячи лет обходились без твоей помощи.
— А после уничтожили мир, в котором жили.
— Многое изменилось. Думаю, они усвоили урок.
— Я полечу, если ты прикажешь. Но это... не умерит моего беспокойства.
Проснувшийся призадумался. Дея предлагала роботизировать всё человечество, и это решало её проблему. Киберлюди не нуждались в той же заботе, что и живые. К тому же они бы намного лучше контролировали простых роботов. Но правильно ли отнимать у людей свободу выбора? Он всегда хотел равенства для всех, стремился распространить златоградские технологии бессмертия, продвинуть человечество вперёд, а теперь сомневался. Вправе ли он распоряжаться судьбами других? Да, сама мать человечества дала ему такое право, но что говорит собственная совесть? Сам он, получив кибертело, обрёл душевный покой и умиротворение, ушли злость и фрустрация, терзавшие душу, но действительно ли это заслуга только роботизации, а не работы сознания самого Проснувшегося? Он вспомнил прогулку с Ладой по Москве в псилоцибиновом трипе. Всё-таки дело не в кибертеле. Тем не менее, оно существенно помогло просветлению, избавив его от всех плотских желаний. Однако там, где нет страданий, нет и радостей. Ему вспомнились строчки из давным-давно прочитанного трактата «Дао дэ Цзин»: «Знающий людей благоразумен. Знающий себя просвещён. Побеждающий людей силён. Побеждающий самого себя могуществен. Знающий достаток богат. Кто действует с упорством, обладает волей. Кто не теряет свою природу, долговечен. Кто умер, но не забыт, тот бессмертен». Он несколько раз прокрутил их в голове, прежде чем принять окончательное решение.
— Ладно, — сказал Проснувшийся. — Думаю, я знаю, что делать.
Дея, похоже, снова прочитала его мысли, поэтому нахмурилась.
— Ты уверен, что это хорошая идея?
— Лучше не придумать. Это дорога всеобщего счастья. По крайней мере, мне хочется в это верить.
— Хорошо. Я сделаю, как скажешь.
Проснувшийся кивнул. Он развернулся и пошёл к выходу с капитанского мостика, но перед дверью обернулся.
— Знаешь, Дея... Ты наверняка это уже прочла во мне, но хочется сказать вслух. Я люблю тебя. И, похоже, всегда любил. Я любил тебя в маме, в Зеване, в Нане, в Ладе. А теперь узнал и тебя саму.
Дея несколько секунд молча смотрела на него, и в её взгляде Проснувшийся уловил движение сомневающихся мыслей. Ему понравилось то, насколько живой сделали её присоединившиеся к теклану люди.
— И я люблю тебя, Менке, — сказала Дея, опустив взгляд. — Я думала, что только капитан может осчастливить меня. Но за тобой я наблюдала с самого рождения. Видела, как ты начинал ходить, и слышала, как ты вместо бессвязных звуков произнёс первые слова. Когда ты падал, я сама ощущала себя на краю пропасти. Когда тебя били, всё во мне содрогалось. Я переживала с тобой победы и поражения. И страшно завидовала собственным аватарам, что рядом они, а не я. И поэтому я рада, что мы, наконец, встретились и поговорили.
