— Я сделаю, как ты говоришь, няня, — твердо произнесла я. — И… спасибо тебе. За все.

— Ну что ты, милая, — Марта смахнула непрошеную слезу. — Ты мне как дочь родная. Дай-то боги, чтоб у тебя все сложилось. А уж я тут помолюсь денно и нощно, чтобы они тебя уберегли.

Я крепко обняла старушку, вдыхая родной аромат. Сколько раз эти натруженные руки утешали меня, поддерживали, направляли. Теперь придется выпорхнуть из родного гнезда и учиться летать самой.

Мы ещё какое-то время сидели в полутемной комнате, держась за руки. Обеих терзали тревоги и сомнения, но каждая старалась не подавать виду, чтобы поддержать другую.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Нянюшка права. Медлить нельзя. Этой же ночью нужно покинуть Полару. Сердце болезненно сжалось от мысли, что родной дом придется бросить на произвол судьбы. Но выбора не было.

Поднявшись с помощью Марты, сжала разорванное на груди измятое платье и вытерла слезы. Пора собираться. Впереди меня ждет неблизкий путь — и совсем новая жизнь. Оставётся надеяться, что судьба будет ко мне благосклонна.

Я металась по комнате, лихорадочно собирая вещи. Времени было мало, Медлить было нельзя. Марта помогала мне, складывая в дорожную сумку самое необходимое.

— Деточка, возьми вот это, — няня протянула мне мой дорожный жакет, который существенно потяжелело. Я в удивлении подняла брови и взглянула на нянюшку. — Это украшения твоей матушки веса прибавили, светлая ей память. Я распорола подкладку, и спрятала их туда. Так будет надежнее. Воришек на большой дороге хватает.

Я бережно положила жакет на кресло. Мамины серьги, кольца, броши — все, что осталось от нее на память. Продавать их не хотелось, но выбирать не приходилось, и возможно именно это мне придется сделать, ведь наш с папой счет в банке сейчас для меня недоступен. Чтоб снять в банке деньги нужно ещё на день задержаться в Поларе, да и если Эдил Килли узнает, что я снимала в банке деньги, то сразу догадается, что я задумала побег. А значит, может мне помешать.

— Спасибо, Марта. Ты всегда мне помогаешь, — Я крепко обняла нянюшку. — Я обязательно тебе напишу, как только устроюсь на новом месте.

Старушка всхлипнула и утерла слезу краем передника.

— Ну что ты, милая. Я всегда буду за тебя молиться всем богам. Ты только береги себя, слышишь?

Затем я подошла к массивному отцовскому сейфу. Пальцы немного дрожали, пока его открывала. Щелкнул замок, и дверца открылась. На полках лежали аккуратные стопки серебряных и золотых монет. Не слишком много, но на первое время хватит.

Я пересыпала часть денег в кошель, а остальное попросила нянюшку зашить в подол моёго дорожного платья. А того что остается в кошельке как раз должно хватить на портал до Ниренстора, который хоть стоит прилично, но зато я почти мгновенно окажусь на другой стороне Камирейских гор и практически недосягаемой для вира Килли. А там сяду на ближайший поезд до любого Ниренсторского крупного города.

— Спасибо тебе. За все, — я поцеловала старушку в морщинистую щеку.

— Вот и славно. А теперь иди, дорогая. Да хранят тебя Боги.

Я оделась, взяла небольшой саквояж, в последний раз окинула взглядом комнату. Сердце сжалось от боли, но выбора не было. Пора начинать новую жизнь.

На город опустилась ночь, я тихо выскользнула за дверь, ёжась от ночной прохлады. Впереди меня ждала неизвестность. Но вместе с тем забрезжила и робкая надежда. По крайней мере, хуже, чем сейчас, надеюсь, не будет.

Марта проводила воспитанницу долгим взглядом, беззвучно шевеля губами в молитве. Сердце ныло от разлуки, но няня понимала — иного пути у Рисы нет. Оставалось лишь верить, что удача не оставит девушку и за пределами Полары.

Ночные улицы Полары были пугающе безлюдны. Я торопливо шагала по брусчатке, стараясь держаться в тени домов. Сердце колотилось где-то в горле, каждый шорох заставлял меня вздрагивать и оборачиваться.

До портальной башни оставалось всего ничего, когда из-за угла вынырнула темная фигура. Я застыла на месте, похолодев от ужаса. Неужели Эдил каким-то образом пронюхал о моих планах? Или это ночные разбойники?

Но страх быстро сменился облегчением, когда в слабом свете фонаря я разглядела лицо незнакомца. Это был Олаф, младший сын пекаря, живущего по соседству. Кажется, няня говорила, что он недавно устроился служащим в портальную башню.

— Вия Рискози? — удивленно воскликнул юноша, приблизившись. — Что вы здесь делаете в такой час?

Я лихорадочно соображала, стоит ли довериться Олафу. Я не могла быть уверена, что он сразу же не доложит Эдилу о том, куда я направилась. С другой — он меня всё равно уже увидел, и лучше рассказать, чем он придумает что-то сам и начал болтать.

— Олаф, послушай, — решилась я, понизив голос. — Мне нужно срочно перенестись в Ниренстор. Это вопрос жизни и смерти. И желательно, чтоб об этом узнало как можно меньше людей. А если бы мы смогли попасть в башню так, чтоб меня не увидели стражники, было бы совсем замечательно. Ты можешь мне помочь?

Юноша нахмурился, обдумывая услышанное.

— Но почему вы хотите уехать? И почему ночью? — спросил он с недоумением. — Портал конечно работает круглосуточно, и маг там тоже дежурит всегда, но что у вас случилось?

Я вздохнула. Придется рассказать правду, иначе Олаф вряд ли согласится мне помогать.

— Вир Килли утверждает, что мой отец не оставил мне ничего, кроме долгов, — призналась я. — Наш дом и аптека теперь принадлежат ему. А он… он хочет принудить меня к браку. Я должна бежать, пока не стало слишком поздно. Но боюсь, что у него точно есть свои люди в страже, и ему сразу же доложат, что я отправилась порталом в Ниренстор. А на магов у него точно влияния нет, так что если стража меня не заметит, он потратит гораздо больше времени и сил, выясняя, куда же я подевалась.

Олаф потрясенно молчал, переваривая информацию. Я затаила дыхание. Сейчас решится моя судьба — поможет мне этот мальчишка или побежит докладывать страже.

— Килли подлец и негодяй, — наконец выдохнул юноша. — Все знают, на какие гнусности он способен. Вия Рискози, клянусь, я сделаю все, чтобы вам помочь.

У меня от облегчения едва не подкосились ноги.

— Спасибо, Олаф, — прошептала, сжимая его руку. — Я этого не забуду.

— Идемте скорее, — юноша потянул меня за собой в сторону башни. — У меня как раз ночное дежурство. Я проведу вас служебным ходом, так мы не привлечем внимания стражи.

Они нырнули в узкий проулок и вскоре оказались перед неприметной дверью. Олаф трижды стукнул условным знаком, и их впустили внутрь.

В помещёнии было прохладно и светло. Посреди зала возвышалась массивная каменная арка — портал в другие земли.

— Куда именно вам нужно? — деловито осведомился дежурный маг, дородный мужчина средних лет.

— В Гротебор, — твердо ответила я. Это приграничный город Ниренстора, от него на поезде я смогу доехать до любого крупного города..

— Переход в Гротебор пять золотых соленов. Налог за пересечение границы, — уточнил маг, видя мои удивленно поднятые от внушительности суммы брови. — Опустите монеты сюда, — он протянул мне специальную коробочку с прорезью для монет, всю расписанную магическими рунами.

Я отсчитала требуемую сумму, про себя порадовавшись, что оставила в кошеле достаточно, хотя и рассчитывала, что портал обойдется мне дешевле. Значит, дальше придется экономить на чем-то другом.

Затем решительно шагнула к арке, на ходу удобнее перехватывая саквояж.

— Вия Даярис! — окликнул меня Олаф. Я обернулась, вопросительно глядя на юношу.

— Берегите себя, — смущенно пробормотал он. — И… возвращайтесь когда-нибудь. Ваш отец делал для нашего города много добра. Мы будем по вас скучать.

Я растроганно улыбнулась. В этот миг, особенно остро ощутив, как много значила для меня Полара, ее жители и друзья.

— Благодарю, Олаф, постараюсь, — пообещала я. — Когда разберусь со всеми проблемами. А ты присмотри тут за няней, ладно?