Карстэн рассмеялся, и его слова почти в точности повторили то, что говорил Ройс: — Глупости, Риса. Его родители с радостью бы приняли тебя.

— Но если ты хочешь остаться здесь, мы только за, — добавила Нара, сжимая мою руку. — Тут ты в безопасности. Мы всегда рядом, да и стражник теперь будет присматривать за тобой.

— Спасибо вам. Вы… вы стали для меня настоящими друзьями.

Остаток дня прошел спокойно. Я погрузилась в работу, общаясь с постояльцами и постепенно отвлекаясь от переживаний. Знакомые лица, привычные обязанности — всё это помогало мне вернуться к нормальной жизни. Я помогала гостям с их вопросами, каждое маленькое дело, каждая улыбка постояльца помогали мне чувствовать себя нужной и важной частью этого места.

Время от времени я ловила на себе обеспокоенные взгляды Нары и Карстэна, но их присутствие и забота только придавали мне сил. Я знала, что они всегда рядом, готовые поддержать меня в любой момент.

Вечером в гостиницу вошел молодой человек с небольшой коробкой в руках. Он представился посыльным из кондитерской и спросил меня.

Стражник, которого оставил Ройс, тут же насторожился и преградил посыльному путь. Я видела, как он внимательно осмотрел юношу и коробку, явно опасаясь, что это может быть какая-то уловка Эдила. Однако, узнав, что доставку оплатил сам глава стражи, он заметно расслабился и разрешил мне принять посылку.

С трепетом я открыла коробку и обнаружила внутри те самые орешки в карамели, которые так понравились мне во время нашей прогулки по ярмарке. К коробке была прикреплена маленькая записка. Я развернула ее и прочитала:

— Для самой сладкой девочки, чтобы ей снились сладкие сны. Скучаю по тебе. Твой Ройс.

Я почувствовала, как моё сердце наполняется теплом. Этот простой, но такой трогательный жест заставил меня улыбнуться.

Нара, стоявшая рядом, с любопытством наблюдала за происходящим. Когда я показала ей записку, она удивленно покачала головой.

— Надо же, — сказала она с улыбкой, — кто бы мог подумать, что наш суровый Ройстон может быть таким милым и романтичным.

Я почувствовала, как мои щеки заливает румянец.

— Да, он… он удивительный.

Нара задумчиво кивнула.

— Знаешь, мой Карстэн тоже такой. С виду грозный воин, а со мной — просто милый романтик. Они ведь служили вместе с Ройстоном в столице. Уверена, никто из их врагов и представить не мог, что эти суровые берланы способны на такие нежные жесты.

Я улыбнулась, представив Ройса и Карстэна в их боевом обличье, а затем — таких заботливых и нежных со своими любимыми. Эта мысль наполнила меня ещё большей любовью и уважением к Ройсу.

— Я… я так счастлива, — сказала я, прижимая коробку к груди.

Нара ласково погладила меня по плечу. — Ты заслуживаешь этого счастья, Риса. И я рада, что Ройс оказался именно таким.

С этими словами она оставила меня наедине с моим подарком и моими мыслями.

Утро началось необычно. Когда я спустилась к завтраку, моё сердце пропустило удар — Ройс уже был здесь, оживленно беседуя с Карстэном. Увидев меня, он тут же поднялся и подошел ко мне.

— Доброе утро, любимая, — сказал он с улыбкой, нежно беря мою руку. Он поцеловал сначала кисть, а затем, к моёму удивлению, перевернул ладонь и поцеловал ее. От этого интимного жеста и его жаркого взгляда у меня внутри словно запорхали бабочки.

Краем глаза я заметила, как Карстэн и Нара деликатно отвели взгляды, давая нам момент уединения. Я была благодарна им за это.

Мы все вместе сели завтракать, и атмосфера была теплой и уютной.

После завтрака Ройс вдруг объявил: — А теперь, я вынужден похитить Рису для одного очень важного дела.

Я тут же заволновалась. — Но… я же должна работать…

Карстэн рассмеялся.

— Риса, неужели ты думаешь, что я стану препятствовать своему другу, который наконец-то встретил свою пару? К тому же, мне не нужны проблемы во время наших тренировочных спаррингов.

Мы все рассмеялись над его шуткой, но я все ещё чувствовала себя немного виноватой. Однако Нара успокоила меня:

— Действительно, Риса, сейчас нет такой загруженности, как в первые дни. Я вполне могу отпустить тебя заниматься твоими делами.

Ее слова окончательно убедили меня, и я с благодарностью кивнула.

Когда мы с Ройсом вышли на улицу, любопытство начало одолевать меня. — Ройс, а что у нас за важное дело?

Он посмотрел на меня с хитрой улыбкой. — А что ты готова дать за эту информацию?

— А… что ты обычно берешь в качестве платы?

Ройс остановился и посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд был настолько пронзительным, что у меня перехватило дыхание.

— От тебя, Риса, я готов принять все, что угодно.

Я почувствовала, как краска заливает мои щеки. Воздух между нами словно наэлектризовался. Но прежде чем я успела что-то сказать или сделать, Ройс добавил с улыбкой:

— Хотя сейчас я бы не отказался от поцелуя.

Его слова одновременно разрядили напряжение и заставили моё сердце забиться ещё быстрее. Я посмотрела на него, на его улыбающиеся глаза, на его губы, и поняла, что ничего не хочу больше, чем поцеловать его.

Набравшись смелости, я сделала шаг вперед и, привстав на цыпочки, нежно коснулась его губ своими. Ройс тут же обнял меня, притягивая ближе, и углубил поцелуй. Мир вокруг нас перестал существовать. Были только мы двое и наши объятия.

Когда мы наконец оторвались друг от друга, я почувствовала легкое головокружение. Ройс смотрел на меня с такой нежностью и любовью, что у меня перехватило дыхание.

— Ты невероятноая, Риса, — прошептал он, нежно касаясь моёй щеки. — И я самый счастливый берлан на свете.

Я улыбнулась, чувствуя, как меня переполняет счастье.

— А теперь ты расскажешь мне, куда мы идем?

Ройс рассмеялся.

— Ну, раз уж плата внесена… Мы идем смотреть дом.

Я замерла, не веря своим ушам.

— Какой… дом?

Ройс взял меня за руку, и его прикосновение, как всегда, наполнило меня теплом и спокойствием. Он посмотрел мне в глаза с нежностью и начал объяснять:

— Знаешь, Риса, у меня никогда не было своего собственного жилья в Авескаре. Да, я родился здесь, и у моих родителей прекрасный дом, где мне всегда рады. Но я не жил там с подросткового возраста.

Я внимательно слушала, чувствуя, как за его словами скрывается история его жизни, которую мне так хотелось узнать.

— Сначала я жил в казармах здесь, в крепости, когда учился, — продолжил он. — Это было время становления, время, когда я учился брать своего зверя под контроль. Потом меня направили служить в столицу, и я провел там долгие годы.

Я сжала его руку, показывая, что я рядом, что я слушаю.

— Когда я вернулся в Авескар, мне выделили служебную квартиру, которая полагается по должности, — Ройс улыбнулся. — Знаешь, мне одному этой квартиры вполне хватало бы и дальше. Она удобная, расположена близко к крепости. Но…

Он замолчал, и я почувствовала, как моё сердце забилось чаще. Что-то в его голосе, в его взгляде заставило меня затаить дыхание.

— Но привести туда тебя, мою пару… — Ройс нежно погладил мою щеку. — Нет, Риса. Это не то, чего ты заслуживаешь. Ты заслуживаешь настоящего дома, места, которое будет нашим, только нашим.

Слова Ройса о нашем общем доме застали меня врасплох. Конечно, я понимала, что для него, как для берлана, признавшего во мне свою пару, все уже решено. Но для меня, человека, не привыкшего к такому стремительному развитию отношений, это было слишком неожиданно.

В голове роились вопросы. А как же свадьба? У берланов вообще бывают свадьбы? Должен же быть какой-то обряд? Я вспомнила о брачных браслетах, которые видела у супружеских пар. Когда их надевают? Я была в полном замешательстве и не знала, как сказать об этом Ройсу, не обидев его. Ведь я любила его и хотела быть с ним, но разница наших культур сейчас заставляла меня чувствовать себя потерянной.

Ройс, должно быть, заметил моё состояние. Его брови нахмурились, а в глазах появилось беспокойство.