Идти домой и волновать родителей Айри не хотела. Не хотела идти и на работу. Никуда не хотела. Поэтому она шла по просыпавшимся улицам, смотрела на бледное небо с порозовевшими облаками. Фонарщики с лестницами на плечах шли выполнять свою работу, заодно заводили часы, висевшие на столбах. Кого-то будили бросками камешков в окно нанятые за пару монет люди. Из деревень на рынок ехали повозки со свежими продуктами, и уставшие бородатые мужики в тулупах понукали сонных, медленных лошадей.

Айри вышла на мост с кованой оградой и посмотрела в темные воды реки, качавшиеся внизу, манившие, звавшие окунуться в них, броситься в омут и забыть все. Вода дрожала, шла рябью, шумела, и на гребнях волн вспыхивали белые и розовые блики. С трудом Айри отвела взгляд и пошла дальше, не разбирая пути.

Белая лилия на вывеске привлекла ее внимание, и Айри остановилась напротив. Под вывеской находилась изящная дверь с колокольчиком, а слева и справа от нее — закрытые тонким тюлем окна.

Айри вспомнила. Лорд. Он ведь звал ее именно сюда.

— Айри Вэнс! Как я рад вас видеть! — и она обернулась на счастливый крик.

Распахнув дверцу кареты, лорд наполовину высунулся из нее и приветственно поддел тростью цилиндр на голове. И опять он сверкал своей улыбкой. Однако Айри не ощутила раздражения, напротив, она улыбнулась в ответ:

— Доброе утро, милорд.

Карета остановилась, он выбрался из нее, обернулся, взял с мягкого сиденья газету, сунул под мышку, бросил трость в салон, о чем-то задумался, а потом, махнув рукой, подхватил Айри и повел туда, куда и приглашал.

— Я удивлен. Вы служите в патруле? — шепотом спросил он перед дверьми.

Зазвенел колокольчик, они вошли, и к ним мигом бросился официант — Айри не успела ответить, что на самом деле она детектив, просто сегодня без повязки.

Заведение внутри выглядело дорого — а как иначе? Ведь лорды не завтракают в тавернах. Изящные столики, светлые стены, свежие цветы на подоконниках, тишина — все это было из другого мира, в который Айри раньше не попадала.

— Милорд, вам как обычно? — почтительно уточнил мужчина в белом.

— Да. И то же самое моей спутнице, — сказал он официанту и первым пошел к столику у окна.

Туда сразу кинулся другой мужчина и поднял тюль.

Они сели. На столике лежали кружевные салфетки очень тонкой работы. Айри опустила руки на колени — как она помнила, их нельзя было класть на стол. Лорд сел напротив и протянул ей газету.

— Я уже думал, что буду обязан день за днем перечитывать эту статью в отсутствие новостей от вас лично.

Айри нахмурилась и взяла газету — она была так сложена, что взгляд сразу падал на нужное место. В статье хвалили доблесть Айри Вэнс, которая спасла женщину от монстра.

— Героиня нашего города, как всегда, помогает людям, и нет предела ее милосердию. Как славно, что среди нас есть такой человек! Но сможет ли она спасти всех нас от встречи с жутким монстром? И когда против него будут приняты какие-нибудь меры? Или же мы так и будем дрожать от страха каждую ночь? — прочитала она вслух.

Айри отложила газету на край стола. Подобные новости всегда вызывали у нее странные, смешанные эмоции. Ее хвалили, но вместе с этим как будто сковывали.

— О вас пишут в газетах, героиня Айри Вэнс! — лорд сидел, опустив подбородок на руки, и покачивал головой, довольный, как ребенок. — Я и не сомневался, что вы спасете кого-нибудь! Скажите, у вас есть норма? Ну, троих спасаете до завтрака, двоих — до обеда, а вечером для лучшего сна драка с монстром? Так, выходит?

Айри сцепила руки в замок.

— У меня нет никакой нормы, милорд, — натянуто улыбнулась она.

— И все же вы — герой. И не только мой! Так я ревновать начну… — и он надул губы. — Но вы можете умилостивить меня, если согласитесь сделать наше общение не таким формальным. Называй меня по имени, Айри, — и он вновь улыбнулся. — Поздно уже знакомиться… Но лучше так, чем никогда, верно? Я — Нио.

Айри замерла и повела головой, моргнула. Раз за разом лорд удивлял ее, сбивал, и его простота, его душевность манили.

— Милорд, как я могу? Это ведь не ваше полное имя даже, — с сомнением ответила она.

— Мое полное имя такое вычурное, такое ужасное… Я всем сердцем его ненавижу! Ну и, думаю, тебе его выговорить будет непросто. Я Эльвентанио.

Имя было сложным, и постоянно пользоваться им Айри не захотела бы — куда проще и дальше называть его лордом.

— Поэтому для тебя я — Нио, — повторил он. — Ты же не можешь отказать мне в такой малости? Я хочу чувствовать, что близок с героиней Айри Вэнс, как никто другой!

Лорд сверкал, блистал, источал обаяние, и Айри сдалась его натиску, сдалась приятному обхождению и подкупающей непосредственности. Вырос ли он таким, потому что детство и юность провел не в Лендейле, где знать с малых лет учили сдержанности в выражении чувств?

— Хорошо, Нио, — согласилась она и улыбнулась, немного неловко, немного застенчиво.

— Я безумно рад! Так рад, что, кажется, это солнце горит только для нас!

И он указал за окно, где над далекой башней поднялось солнце, и его свет упал на Нио, на Айри, и в его слепящем потоке казалось, будто в самом деле в заведении нет никого, кроме них.

На завтрак принесли творожную запеканку, политую сиропом. Следом на другом подносе принесли маленькие серебряные чашечки с темным напитком.

— О, я не уточнил. Ты пьешь кофе? — он спросил, потянувшись к ее чашечке, чтобы отодвинуть. — Я могу сам выпить две порции, а тебе закажем что-нибудь другое.

— Я никогда не пила кофе, — ответила Айри, вдыхая густой, насыщенный аромат напитка. — И была бы рада попробовать.

— О, — замер Нио, — тогда пожалуйста! — и он так широко взмахнул рукой, что газета слетела со стола. — Какой я неловкий!

А Айри уже наклонилась, чтобы поднять газету с пола, но один лист выскользнул, и за ним пришлось тянуться. Выпрямившись, она вернула газету на место, а чашечка с кофе уже была любезно пододвинута прямо к ее краю стола. Лорд мило улыбался и крутил на пальце перстень с большим прозрачным камнем.

— Попробуй, попробуй!

На пустой желудок пить не хотелось.

— Сначала я поем, Нио, — сказала она, и лорд пришел в восторг от ее обращения.

Какое-то время они завтракали молча. Когда тарелка опустела, Айри взялась за чашечку.

— Могу ли я забрать посуду? — и она вздрогнула от прозвучавшего за спиной вопроса так сильно, что горячий кофе плеснул на руку.

От боли она выронила чашечку, та опрокинулась, и по столу растеклось некрасивое коричневое пятно, испортило салфетки.

— Ты напугал мою спутницу, негодяй! — Нио разозлился на подкравшегося официанта, и улыбка пропала с его лица.

Теперь Айри видела лорда. Истинного лорда.

— Нио, все в порядке, — попыталась она успокоить его.

Официант продолжил извиняться, тут же прибежали другие и принялись вытирать стол, уточняя беспрерывно, не пролился ли напиток на уважаемых гостей. Они суетились, просили прощения, и у Айри от этого голова пошла кругом. Ей немедленно принесли в мисочке холодную воду для обожженной руки, потом предложили мазь, но она отказалась — легкое покраснение должно и само пройти.

На все это Нио смотрел свысока, прищурившись. Когда суета улеглась, он вздохнул, и официант немедленно заметил, что в связи с таким происшествием лорд не должен платить за завтрак, но Нио все же протянул ему монеты со снисходительностью, а потом повернулся к Айри.

— Я обязан искупить вину! Я звал тебя, чтобы приятно провести время, а получилось невесть что! Идем, я теперь просто обязан подарить тебе лучший букет! И я знаю, где такой взять!

И Нио, забыв на столе промокшую газету, повел за собой растерянную Айри. Он в самом деле привел ее к цветочнице, торговавшей через две улицы под навесом, и купил огромный букет из ярких цветов — откуда только они взялись осенью?.. Она прижала букет к груди, опустила голову. Ей не дарили цветов. Никогда.