И смогут ли они теперь, когда прошло так много времени и когда, кажется, уже ничего невозможно исправить, работать вместе?

Барон Олден смотрел на задумавшегося сына и легко читал на его лице все эмоции. Родительским любящим сердцем он чувствовал тяжесть, давившую на сына. Кеймрон был из молчунов, и потому барон не знал, любит он эту девушку или же просто дорожит ей, как светлым воспоминанием, и потому защищает.

— Кеймрон, если вы не справитесь в этот раз, общество сломит ее.

В глазах его сына на секунду мелькнула настоящая боль.

— Нет, этого не случится, — Кеймрон выпрямился. — Мы исполним приказ Его Величества. Дело у Айри всегда на первом месте. У меня тоже. Мы сможем работать вместе, не переживай за это.

— В три часа пополудни, — напомнил барон и удалился.

С величием Дил-Атрона не могло соперничать ни одно здание. Белоснежная резиденция в солнечный день ослепляла до слез. На закате горели золотом шпили на башнях. В пасмурный день любой, подходивший к резиденции, терялся перед ее давящей высотой.

Кеймрон прибыл заранее, и к нему вышел слуга, проводил по анфиладе помпезных коридоров к двустворчатым дверям с яркой мозаикой.

— Ожидайте здесь, господин Олден, — сказал он с поклоном и удалился.

Янтарно-красные коридоры, украшенные скульптурами, портретами, росписью можно было рассматривать часами и годами — и каждый раз находить новые интересные детали. Однако Кеймрон смотрел на двери. Только на двери. И ждал.

Раздались шаги, и он повернул голову. Сине-красная форма Айри, яркая на улице, терялась в интерьере, зато выделялась чистая бело-голубая повязка на руке, отличавшая детектива от патрульного. Ее сопровождал тот же слуга.

— Его сиятельство Орданен задерживается. Прошу прощения за ожидание, господин Олден, — добавил он напоследок и ушел.

Она остановилась за пять шагов до Кеймрона и скрестила на груди руки. Однако последние слова слуги ее удивили.

— Кеймрон, почему все называют тебя господином, а не милордом? Ты же сын барона. Ты что, ушел из семьи?

Разговор начинался… мирно? Кеймрон не показал удивления и ответил спокойно:

— Согласно древнему закону маг не может быть лордом. Ты помнишь, как ко мне обращались в патруле?

— Маг Олден, — быстро вспомнила Айри. — Кстати, давно не слышала, чтобы тебя так называли.

— Верно. Его Величество три года назад отменил это обращение, как и прочие привилегии магов, а вот тот древний закон не отменил. Меня не могут называть ни магом, ни милордом, поэтому я только господин.

— Какие сложности на ровном месте! — фыркнула Айри.

— Ты знаешь, зачем мы здесь? — спросил Кеймрон, чтобы сменить тему.

— Догадываюсь, — хмыкнула она. — Так-то мне просто приказали явиться. Кто я такая, чтобы мне что-то пояснять?

Кеймрон оставил ее выпад без ответа. Айри вздохнула и ловким жестом вытащила из кармана сложенный листок. Кеймрон взял его, развернул. Знакомым округлым почерком сверху было написано: «Прошу командировать меня в Шестое отделение Его Величества личной канцелярии для выполнения работы». Снизу стояла подпись инспектора ее участка.

— Это заявление нужно отдать инспектору Люсу, а не мне, — Кеймрон вернул листок. — Он должен заниматься оформлением всех приказов на своих подчиненных.

— Но без твоего одобрения в этом не было смысла, — пожала она плечами и сложила бумагу.

— Это не моя идея. Я тоже подчиняюсь приказам.

Айри ничего не успела ответить — за дверями раздался удар посоха о пол, и им, наконец, открыли.

— Его сиятельство Орданен! — громко объявил голос, и они вошли в зал.

Айри успела увидеть только огромное пустое пространство, посреди которого стоял какой-то мужчина, когда Кеймрон надавил ей на спину, вынуждая поклониться.

— Встаньте, — повелел им тихий голос.

Они выпрямились. Герцог Орданен оказался невысоким шатеном с пугающим взглядом в темном костюме с узорами. Айри вспомнила, откуда ей была известна его фамилия. Именно этот мужчина управлял Охранным ведомством, частью которого был Сыск Его Величества.

— От имени Его Величества повелеваю вам. Найдите и предайте справедливому суду того, кто убил леди и лорда в «Либери»! И как можно скорее! Вам будет предоставлена любая помощь, так что оправдайте ожидания Его Величества!

— Есть, — лаконично ответила Айри.

— Мы сделаем все возможное, — вежливо отозвался Кеймрон.

На том аудиенция и закончилась, их быстро вывели из здания и даже за пределы парка, словно они задержались там, где не должны были находиться.

Айри еще раз посмотрела на резиденцию. И чихнула. В коридорах там пахло чем-то приторным, сладким — ложью и интригами. Подобным местам она предпочитала грязные, порой опасные, но бесхитростные улицы.

Приказ прозвучал. Теперь у них не было обратного пути. Она обернулась на Кеймрона — он стоял и ждал ее. Ждал, пока она первой что-либо скажет. Ее хватило лишь на то, чтобы подойти ближе, а потом она опустила взгляд на плитку под ногами.

Она и Кеймрон. И общее дело…

— Я не буду предлагать забыть все и начинать заново. Но давай еще раз попробуем работать вместе.

Айри вскинула голову. Кеймрон смотрел на нее, был серьезен — и вместе с тем он просил, а не приказывал.

Айри кивнула.

— И, пожалуйста, давай перестанем ссориться. Согласна?

— Обещаю, я больше не буду ругаться на тебя, — согласилась она. — Без причины, — добавила, прищурившись.

И Кеймрон ей улыбнулся — не нахально, не криво, а искренне.

В кабинете Кеймрона стало душно, и Айри поднялась из-за стола, открыла окно. Стылый ночной воздух показался ей самым лучшим. Пламя в газовых лампах на стенах дрогнуло, на миг погрузив помещение за ее спиной в темноту.

Из резиденции они приехали на автомобиле Кеймрона к зданию, где находилось Шестое отделение, поднялись на второй этаж… И никуда больше не выходили. За время их пребывания в Дил-Атроне в кабинет принесли стол, небольшой и слишком высокий, кресло к нему и поставили справа от входа — и у Айри появилось свое место, похожее на школьную парту.

И ей, словно школьнице, пришлось запоминать много всего и сразу. Кеймрон начал издалека, с рассказа об обстановке в резиденции. Конфликт между императором и его дядей обострился до предела, и все придворные оказались вынуждены выбрать сторону, что, разумеется, привело к раздорам.

Молодой император получил трон шесть лет назад, и в первые же годы изменил порядки, которым насчитывались сотни лет. Он разогнал фаворитов отца, приблизил к себе тех, кто был ранее никем, а еще объявил, что в империи теперь новый курс — курс в будущее, связанное с наукой, а не умирающей магией.

Его Высочество Ижен Легард был не согласен с подобными переменами.

— Подожди, Его Высочество? У императора нет братьев, — прервала Айри Кеймрона.

— Ижен Легард — принц крови и дядя императора, — ответил он.

Айри вздохнула. В титулах двора и обращениях она совершенно не разбиралась. Дядя императора — это она понимала, а вот все остальное ей было чуждо.

Кеймрон тем временем продолжил. Ижен Легард собрал вокруг себя всех, кого отверг новый император, всех, кто был склонен следовать вековым традициям, — то были не последние по значимости люди империи. Образовался союз, с которым императору пришлось считаться и с которым он вынужден был договариваться.

— Однако Его Величество в своем стремлении к переменам остался непреклонен. Он уже не раз использовал волю императора — право продвинуть любой закон, который был ему угоден, без согласия остальных. И именно это привело к обострению обстановки. Ижен Легард получил новых сторонников из числа тех, кому не понравилось, что император решает все самостоятельно. Знать не прощает пренебрежения, — кивнул Кеймрон сам себе.

— Подожди, к чему это все? — спросила Айри, которая ждала совсем другого разговора.

— К революции, — и Кеймрон подошел к ней.

Поскольку Айри сидела, он показался ей еще выше, чем был. Он выглядел таким серьезным, что его хотелось потрепать за щеку, чтобы сделал лицо попроще. Айри прищурилась и взмахнула рукой: