— Почти пять. Так что случилось с вашим платьем?

— Моя кузина облила его чернилами, — наконец сообщила что-то внятное Альмира.

— Случайно? — полюбопытствовала я, уже догадываясь об ответе.

— Конечно, нет! — чернобровая трагически вздохнула и поднялась, сбрасывая плащ и перчатки. — У вас тепло. Минора старше меня на два года. И тоже влюблена в Анатоля. Но выбрал он, конечно, меня.

— Потому что вы моложе? — кивнула я, ставя на стол большую чашку с чаем. — И, конечно, красивее.

— Потому что мой папенька — голова, — отрезала гостья сердито. — И в приданое мне дает особняк, экипаж и виноградники в Рощах.

Я опустилась на второй стул и с удивлением поглядела на Альмиру.

— А вы точно замуж хотите?

— Анатоль красивый, молодой и перспективный. При протекции папеньки он высоко взлетит. Меня он, кажется, даже любит. Но это сейчас не важно. Главное, что наше фамильное платье Минора испортила — нарочно! Свадьбу это, конечно, не остановит. Но я весьма раздосадована, чтоб вы понимали!

И она со стуком поставила на стол непочатую чашку и уставилась на меня так гневно, словно это я ее платье испортила.

— А от меня вы чего хотите? — осторожно поинтересовалась я.

— Береника сказала, что вы бытовая магичка. Сильная.

— Увы, я ничем не могу вам помочь, — с сожалением покачала головой я, вспомнив, как меня напугали дознаватели, которые искали студента. — Магическая деятельность без патента строго запрещена. Я в тюрьму не хочу.

— Так это за деньги, — хищно прищурилась Альмира. — А я вам денег не дам. Пока не дам. Получите патент — и заплачу. А пока расписку напишу.

Я заколебалась. В принципе, бесплатная помощь никому не мешала. Я же не раз помогала своим подругам, братьям, тетушкам… даже государыне! Но тогда я была княжной Снежиной, а это совсем другое положение.

— Честно признаюсь, я не вижу в этом выгоды для себя, — покачала я головой. — Только опасность. Я… нет. Я не буду рисковать. У меня дети, кто позаботится о них, если меня все же арестуют? Сейчас с этим ой как строго.

— Я буду вашей должницей, Марта, — с жаром заявила Альмира. — И когда вы получите патент, то первая прибегу в вашу прачечную!

Я смотрела на нее и не верила. Вряд ли она вообще обо мне вспомнит.

— Умоляю, Марта! Я должна выйти замуж в этом платье. Иначе — она победит! Вы же были невестой, вы должны меня понять! Я не хочу, чтобы соперница радовалась в день моей свадьбы и говорила за моей спиной, что я не уважаю традиции, что я легкомысленная пустышка! Может, я и не очень умная, но должна быть лучше нее!

Не то упоминание о сопернице меня подстегнуло, не то настоящее отчаяние, прозвучавшее в голосе красавицы Белянской, но я сдалась.

— Не обещаю, что помогу вам, но… я взгляну на платье. Только учтите, если об этом узнают дознаватели… я вас прокляну.

— Никто ничего не узнает, — тут же заулыбалась Альмира. — Ну же, собирайтесь скорее. Давайте я помогу одеть детей.

— Но…

— Ну а куда вы их денете? Разумеется, берите с собой. В моем доме им будет не скучно. Быстрее же, Марта, чем раньше вы начнете, тем быстрее закончите!

Я словно зачарованная поднялась и принялась обуваться. Это не девица — настоящий ураган! А времени до завтра и в самом деле немного.

Очень быстро и ловко Альмира одела детей, я даже пикнуть не успела. Подхватила Амалу на руки, скомандовала:

— А теперь вниз!

И побежала вперед меня по ступенькам. Я насилу за ней поспевала.

На улице нас ждал роскошный ландолет с позолоченными ободами больший колес. Занывший Марэк был усажен к бородатому кучеру, заверещавшей Амале (ей тоже немедленно захотелось к брату) Альмира сунула шелковые перчатки с блестящими пуговками, и мы, наконец, поехали — весьма быстро, надо признать.

…

Как ни странно, дом городского головы был на окраине Большеграда. Я едва его увидела — и сразу поняла, зачем. Вокруг дома был разбит роскошный сад, настоящий парк. В центре города земля дорогая, дома стоят близко.

Альмира выскочила из ландолета быстрее меня, крикнула служанку — молодую девушку в кружевном чепце — и приказала:

— За детьми присмотри. Накорми их, отведи в детскую комнату.

— Слушаюсь, госпожа.

Я последовала за быстрой барышней даже не сняв уличную обувь. Видно было, что ей не до церемоний. И когда я узрела платье, висящее на плечиках в спальне невесты, поняла, почему меня так торопили. Да, тут не один флакон чернил ушел.

Некогда белоснежное кружево было пропитано лиловыми чернилами. На алой тафте расплывались безобразные пятна. Сам наряд был простым, даже скромным: с широкой юбкой, квадратным вырезом и длинным рукавом, присборенным у запястья. Вся его красота, видимо, была в ткани нижнего платья — и в тонком кружеве верхнего.

На первый взгляд повреждений не было. Кружево целое, рукава не отрезаны. Эта самая соперница сглупила. Если уж взялась за дело — делай до конца. Одних чернил недостаточно. Ведь невеста может найти бытового мага. Меня, например.

— Ну что скажете, Марта?

— Мне нужна вода, корыто, утюг. Много сладкого чая и горячая еда, желательно с мясом, — вздохнула я. — Работа очень кропотливая. Видимо, придется остаться на ночь.

— О детях я позабочусь, — заверила меня Альмира. — А вода зачем?

— С водой легче.

— А утюг?

— Греть ткань, — отрезала я. — Времени у нас немного, леди. Открывайте окна. И потом нужны будут светильники.

Альмира тут же убежала распоряжаться. А я оглядела платье со всех сторон и мысленно обругала незнакомую мне кузину Минору. Досталось и дурочке Альмире, и коварному Анатолю, и до кучи самому голове, что недосмотрел за своими бабами.

А потом началась работа. Если б не кружево, я б управилась гораздо быстрее. С помощью горячей воды, соли и горчицы можно было бы вывести большую часть пятен, а остаток я бы убрала магией. С кружевом так не выйдет, оно пожелтеет и потеряет форму. Поэтому мне придется вытягивать чернила из каждой ниточки, благо, что они свежие, не успели еще впитаться намертво.

За окном давно стемнело. Альмира уснула на постели прямо в пеньюаре. Она хотела сидеть рядом со мной, но я отправила ее спать — невеста должна выглядеть свежей. На всякий случай служанки подготовили запасное платье — из красной с золотом парчи. Роскошное, тяжелое, но не старинное. Пару раз в комнату заглядывал отец невесты, качал головой и уходил. Они с дочерью шепотом спорили в коридоре, и Альмира, как мне показалось, победила.

Пальцы жгло огнем, голова кружилась, спину ломило, в глаза словно песка насыпали. Вода в тазу синела, потом служанка приносила чистую. Где спали дети, я понятия не имела. Вот такая я паршивая мать. На рассвете я задремала сидя, проснулась от вопля невесты:

— Ах, не успели!

Взглянула на часы, рявкнула на нее:

— Еще есть время! Умывайтесь и причесывайтесь! Да принесите свежих цветов!

Вместе с горничной мы надели на невесту платье, а там, где кружево еще отливало голубым, прикрепили крупные белые розы. Венок из тех же роз возложили на черные кудри Альмиры. На мой взгляд, так было даже интереснее. Расцеловав меня в обе щеки, счастливая девушка унеслась прочь — надеюсь, она на свадьбе будет не такой прыткой, а я упала в чужую постель и мгновенно уснула. Проспала весь день и половину ночи, потом долго соображала, где нахожусь. Пальцы были покрыты ожогами, сгибались плохо. Голова кружилась. На ладонях остались синие пятна. Но я была собой довольна.

Разыскав служанку, попросила еды. Выслушала ворох сплетен: и о прекрасной невесте, и о ее коварной кузине, что на свадьбе попыталась устроить скандал, и о том, что Альмира укатила с молодым мужем в свадебное путешествие, не отдав, разумеется, никаких распоряжений относительно меня. Я только вздохнула — вот она, людская благодарность. А дети мои тихо спали в детской комнате, и меня к ним, конечно, проводили. Я сидела в кресле-качалке, смотрела, как они тихо дышат, и думала: вот зачем мне все это нужно? Куда как проще сдать мальчишку князю Озерову и вернуться в родной дом. Амала… Ну, матушка не выкинет из дома сиротку. Вон княгиня Синегорская взяла на воспитание девочку, так чем Снежины хуже?