«Ты молодец, ты справился. Насчёт чашки я пошутил».

Вслух же цесаревич произнёс:

— Я впечатлён, Михаил Арсеньевич, действительно впечатлён.

Ирина Григорьевна, на время забывшая, как дышать, шумно вдохнула и выдохнула. Кофе её тоже благополучно остыл, но она и пикнуть не посмела о том, что предпочла бы горячий. Не хватало ещё, чтобы Михаила снова заставили проделать тот же номер с чашкой. Вон у бедолаги от натуги капля пота потекла от виска по щеке и упала на одежду. Сам Михаил, судя по всему, не обратил на неё внимания, но оно и понятно. Ирина Григорьевна испытала такую гордость за него, как если бы сама была причастна к его успехам. Но ведь так и было! Так что она могла по праву гордиться и собой.

Цесаревич протянул руку раскрытой ладонью вверх, Михаил сразу догадался, что от него требуется и протянул чашку так, чтобы её было удобно взять за ручку.

— Благодарю, Михаил Арсеньевич, — кивнул Александр. — Вы же не против, если я выпью Ваш кофе? Очень уж любопытно, не поменялся ли вкус. Не беспокойтесь, Михаил Арсеньевич, Вам принесут другой.

С куда большим удовольствием он бы сейчас выпил обычной студёной воды.

— Ваше Императорское Высочество, я совсем не против, но…

Ирина Григорьевна мученически глянула на свою всё ещё полную чашку и прикусила губу, чтобы не поморщиться. Ну почему именно кофе — любимый напиток будущего императора? Чем ему чай не угодил⁈

— Но? — Александр выгнул бровь.

— Давайте всё же я попробую. Вдруг что-то пошло не так?

Цесаревич хмыкнул и сделал глоток.

— Недурно, весьма недурно. Свежесваренный, правда, вкуснее. Подогревать остывший кофе — кощунство. — Он повернул голову к гостье. — Ирина Григорьевна, ещё чашечку?

— Н-нет, Ваше Императорское Высочество, благодарю! Мне достаточно!

Михаил с сочувствием на неё посмотрел, но помочь он ей всё равно ничем не смог бы.

— Ирина Григорьевна, — продолжил Александр, — я слышал, что Вас наука интересует. Здесь дальше на этаже личная библиотека моей матери, там есть редкие книги, некоторых даже в столице не сыщешь. Не желаете заглянуть? Феофан Ильич Вас с радостью туда проводит.

Глаза колдуньи вспыхнули ярчайшим янтарём, но тут же потухли — не оставлять же Михаила наедине с сильнейшим — она не стала бы добавлять «с одним из», не сомневалась, что цесаревич и есть «самый» — колдуном. И ладно бы только колдуном, но ведь ещё и императорским наследником. Но соблазн был так велик… Императрица Софья славилась своей любовью к наукам, включая и магические. И не было сомнений, что в её запасах можно найти редчайшие работы.

— Ваше Императорское Высочество… — начала было Ирина Григорьевна, но поймала на себе взгляд подопечного. Михаил улыбнулся ей ободряюще, мол, не волнуйтесь, всё со мной будет в порядке. — Я с удовольствием принимаю Ваше предложение!

Феофан Ильич мгновенно появился в кабинете, словно подслушивал и точно знал, что делать.

— Можете не торопиться, Ирина Григорьевна, — цесаревич поднялся, и Михаил последовал его примеру, — у нас с Михаилом Арсеньевичем будет долгий разговор. Если Вам что-нибудь понадобится, скажите кому-нибудь из слуг, и Вам обязательно это доставят.

Без Ирины Григорьевны рядом Михаил почувствовал себя неуверенно. Кто он, а кто прямо перед ним! И всё же цесаревич смотрел на него, простого смертного, без роду и племени, весьма заинтересованно. На мгновение Михаил совершенно позабыл о том, что и сам не так уж прост, да и не всякий удостаивается личной встречи со столь важной особой.

«Не стоит меня так бояться», — усмехнулся Александр. — «Только если ты никому не рассказал о том, что можешь общаться со мной мысленно…»

«Я никому ничего не рассказывал!» — Михаил вмиг пришёл в себя. Ему и в голову бы никогда не пришло признаться в том, что он слышит голоса. Не говоря уже о невидимом для всех цесаревиче.

«Рад это слышать», — улыбнулся Александр, всем своим видом он показывал, что нисколько не сомневался в том, что Михаил и словом не обмолвился о том, что происходило на Хитровке, о том, что никому не было положено знать.

— Мы можем без помех говорить вслух, — продолжил цесаревич. — Нас никто не подслушает, можете быть уверены, Михаил Арсеньевич.

— Но почему…

— Почему я обращаюсь к Вам сейчас на «Вы», а там на «ты»? — опередил его Александр и получил утвердительный кивок. — Честно говоря, — хмыкнул он, — я и сам не знаю. Так уж получилось. Я настолько удивился, что Вы не только меня смогли увидеть, но ещё и услышали, и ответили… Уж не знаю, но оно само как-то вырвалось. Вы знаете, до сих пор я так общаться мог только с одним человеком, но его, к сожалению, уже нет в живых.

Михаил не стал допытываться, кого он имел в виду. Но, если не ошибся — он заметил затаившуюся тоску в глазах цесаревича. Такая же тоска пряталась и в нём самом, пусть родную мать он видел лишь единожды, да и то во сне.

— А Её Императорское Высочество? — Михаил предположил, что и у неё наверняка имелись такие же способности, как у брата. В конце концов, у них одни и те же родители.

— Елизавета? — На губах Александра появилась немного грустная улыбка. — Нет, к сожалению, я остался такой один. Или… — Улыбка из печальной превратилась в хитрую. — Или я такой не один?

— Я не знаю, Ваше Императорское Высочество. — Михаилу скрывать было нечего, да и посмел бы ли он? Человек перед ним запросто мог забраться в его голову, и кто знает, на что ещё он был способен. — Со мной раньше такого не было, только с Вами я могу общаться вот так. — Он ткнул указательным пальцем себе в висок.

— Попробуйте заговорить со мной в мыслях.

«Вот так?» — Михаилу не потребовалось прилагать никаких усилий, он всего лишь заговорил с цесаревичем так, как сделал бы это при помощи губ, однако они нисколько не дрогнули.

«Да, всё правильно. Любопытно…»

«Почему так происходит?» ­ — Михаил решился задать вопрос, волновавший его сейчас больше остальных.

«Хотел бы и я знать…»

Михаилу показалось, что цесаревич что-то предполагает, но делиться соображениями тот определённо не спешил. Что ж, придётся до поры до времени отложить этот вопрос.

— Разберёмся с этим позднее, Михаил Арсеньевич, — прервал его мысли Александр, — а пока у меня к Вам дело. Вы же не думаете, что я только по доброте душевной предлагаю Вам тренироваться в моём личном тренировочном зале?

Михаил действительно так не думал, но скорее потому, что вообще не понимал, что именно от него нужно цесаревичу.

— Ваше Императорское Высочество, — обозначил он то, что готов его слушать внимательно.

Александр прикрыл глаза, чуть склонил голову набок и снова их открыл:

— Как думаете, почему я провёл бои на Хитровской площади?

— Что? — Вопрос застал Михаила врасплох. — Наверное… Народ потешить? — Он вспомнил, как Пётр Алексеевич вместе с другими князьями обсуждали что-то очень важное в Большом доме. Далёкий от политики, Михаил слабо себе представлял, о чём могла идти речь. — Показать… силу?

— И это тоже, — подтвердил цесаревич. — Да, Михаил Арсеньевич, я хотел, чтобы те, кто должен, увидели, на что способны колдуны, поддерживающие меня. А заодно я хотел понаблюдать и за ними со стороны. Кто бы мог подумать, что я, помимо всего прочего, встречу Вас, человека, способного меня видеть, когда я скрываюсь. И слышать меня, когда я молчу. Но этого оказалось мало… Вы ещё и огненный колдун. Кто бы знал… — Александр замолчал и улыбнулся каким-то своим мыслям, но Михаила в них посвящать не стал. — В любом случае, Михаил Арсеньевич, мне нужна Ваша помощь.

— Моя? Но чем я могу Вам помочь?

— Буду с Вами честен, Михаил Арсеньевич, — Александр помрачнел, — моё положение императорского наследника не настолько прочно, как многие считают. Я бы сказал, — он слегка поджал губы, — оно довольно шатко. У меня слишком много врагов, Михаил Арсеньевич, слишком мало. Иметь поддержку трёх княжеских родов теперь недостаточно. Однако, если за моей спиной ещё будет стоять огненный колдун… — Цесаревич чуть подался вперёд. — Могущественный, сильный огненный колдун, Михаил Арсеньевич. И Вы таким обязательно станете. Вы согласитесь стать на мою сторону? Вы поддержите меня, когда потребуется?