Я беру вилку и нож, холодные ручки которых кажутся вдруг неожиданно тяжёлыми в руках. Они скользят по тарелке, когда я начинаю резать еду на маленькие кусочки, заставляя себя сосредоточиться хотя бы на этом.

Взгляд моего брата всё так же не отрывается от окна, его голос звучит без эмоций, когда он благодарит официантов. Те кланяются нам сдержанно, с лёгкой, почти невидимой улыбкой, и уходят, оставляя нас одних в комнате, наполненной странной тягучей тишиной.

— Итак, Иззи, начну сначала. Наш папа дружил с отцом Влада Кадогана. Но их дружба закончилась, когда Марианна выбрала Дмитрия, но не Николая. Наш родитель был влюблен в нее, но ей он был не интересен. Эго Николая было задето и он решил отомстить Марианне. Когда та вышла замуж за Дмитрия Кадогана, а после забеременела Владом, наш отец начал разрабатывать план мести. Сначала уничтожить репутацию, после семью Марианны и Дмитрия. И у него получилось это сделать превосходно. Николай Стефенс похитил женщину на седьмом месяце беременности, когда тона вынашивала Матвея. Он делал с ней безумные вещи и внушал ей, что во всем виноваты ее муж и дети. После похищения жена Кадогана обезумела, она хотела убить своих сыновей. Дмитрий успел их спасти, но после отдал их в приют. Его жизнь изменилась и он мечтал убить нашего отца, но, к сожалению у него не получилось. Также все это время наш отец мониторил жизнь семьи Кадоган, и создавал им неприятности, но он промахнулся в том, что старший сын Дмитрия и Марианы оказался умнее и хитрее его самого.  /Ч/и/т/а/й/ /на/ /К/н/и/г/о/е/д/./н/е/т/

Я глотаю слюну, но в горле словно застревает камень. Тело становится тяжёлым, и я не в силах пошевелиться. Вилка с маленьким кусочком яичницы всё ещё лежит в моей руке, и я не могу отпустить её, как будто она стала частью меня, как будто это единственное, что связывает меня с реальностью.

Каждый мой мускул напряжён, и я чувствую, как воздух в комнате становится тяжелым, давящим на грудь.

Ян, сидящий напротив, испытывающе смотрит на меня, его взгляд словно выжидающий, пытающийся понять, что происходит в моей голове.

Я не могу отвести глаз, и в этом взгляде я читаю нечто новое — что-то, что я раньше не замечала. И вдруг я замечаю, как его рука, медленно и почти незаметно, тянется к Лисиным пальцам.

Это движение настолько плавное, что я едва успеваю его поймать взглядом, но оно остаётся в моём сознании, как резкий контраст с тягучей тишиной вокруг нас.

Всё становится слишком очевидным, и я не могу избавиться от ощущения, что что-то меняется в воздухе, что всё это имеет какое-то значение.

— Я продолжу. Наш отец не хотел сдаваться в плен. Он не искал никаких путей, чтобы спасти тебя. Все, что он сделал, чтобы новость о твоем похищении не была в СМИ. Иначе его репутация была бы запятнана. Также в смертях наших мам, виноват тоже он. Все, что ты должна знать, что наши жизни не волновали отца. Поэтому я сделал все так, чтобы уничтожить его. Все нажитое имущество отца, активы переписаны на нас с тобой, но он включил один момент, чтобы ты вступила в наследство, ты должна выйти замуж за Илью. И я с этим согласен.

— Ещё раз? — удивлённо повторяет Мелисса, не веря своим ушам. Её голос дрогнул, и на идеальном лице появляется недоумение, как будто она пытается понять, что происходит, а слова Яна кажутся ей слишком невероятными, чтобы быть правдой. — Я не ослышалась?

Ян медленно поворачивает голову в её сторону, и его взгляд становится ледяным, неподвижным. Он смотрит на Лису с таким выражением лица, как будто её вопросы — это всего лишь шум в пустоте.

Его глаза не дрогнули, не выразили ни малейшего сомнения, и в этот момент я ощущаю, как в комнате становится ещё тише, как будто сам воздух замер. Взгляд Яна — абсолютно непоколебимый, как камень, будто он не просто отвечает, а утверждает что-то, что не подлежит сомнению.

Я чувствую, как пространство вокруг меня начинает плавиться, как если бы стены и пол исчезали, растворяясь в какой-то тягучей, вязкой дымке. Перед глазами всё расплывается, и я едва сдерживаю панику, которая накатывает волной. Я моргаю, пытаясь привести себя в порядок, и, с трудом оторвав взгляд от Яна, отпускаю вилку на тарелку. Мой палец скользит по её ручке, но я не могу удержать её в руке — как если бы вся сила ушла. Я ставлю руки на колени, прижимая их к ткани брюкам, словно пытаюсь заземлиться, но ноги не ощущаю, а сердце колотится так, что я едва могу вдохнуть.

Мне так плохо, что этот момент становится тяжёлым, как камень в груди. Мысли, которые я пыталась вытеснить, снова всплывают.

Мысли о том, что я должна выйти замуж за нелюбимого человека.

Это ужасно — я не могу заставить себя поверить в то, что такое может быть реальностью. Ян знает, как я реагировала в тот раз.

Он помнит тот момент, когда меня буквально разорвала вклочья мысль о свадьбе, а теперь своими словами он снова вонзает нож в моё сердце, но этот нож теперь кажется ещё глубже.

— Мне не было плохо, — тихо произношу я.

Мой взгляд невольно скользит к орхидее на столе.

Я стараюсь сосредоточиться на её лепестках, чтобы не дать слезам выплеснуться наружу.

Тихая, почти беззвучная боль сдавливает моё горло.

— В начале да, — продолжаю я, пытаясь говорить ровно, — Но потом… нет. Влад относился ко мне с уважением. Он не причинял мне ни физического, ни морального вреда.

Каждое слово даётся мне с усилием, как будто я не просто произношу их, а выдираю из себя, каждый раз, когда пытаюсь в это верить.

— Я знаю, что он изнасиловал тебя. Поэтому сейчас рассказываешь этот вред, — резко перебивает Ян.

— Что? — повторяю я, не в силах поверить своим ушам.

Мой взгляд быстро перескакивает с одного на другого: сначала на брата, потом на сестру. В голове будто сталкиваются два мира — один, где всё ещё остаётся хоть какое-то объяснение, и другой, где слова Яна разрушают всё, что говорил мне Влад.

Мелисса сидит напротив, её лицо скрыто за тенью, потому что она резко наклонила голову вниз, пряча его за длинными волнистыми волосами, которые теперь рассыпались по плечам, словно тёмный занавес.

Её волосы скрывают выражение её лица, но я ощущаю, как напряжение в её фигуре становится почти осязаемым. В ресторане будто становится тише, и я снова возвращаюсь взглядом к Яну, который всё так же остаётся непоколебимым, как статуя.

— О чём ты? — шепчу, не в силах скрыть недоумение в голосе. Мне трудно понять, что происходит, и мысли путаются. Мои слова звенят в ушах, а сама я чувствую, как что-то тяжёлое сдавливает мне грудь.

— Кадоган отправил мне короткое видео, где целует тебя, а после откровленные простыни. Это было примером, что будет дальше с тобой.

— Ты сейчас поступаешь, как ваш отец. Я не узнаю человека, которого любила все эти года. Я рада, что нашла своего правильного человека. Иза, — сводная сестра поворачивается ко мне, — Пошли отсюда.

Изабелла.

Меня так просто не убить.

Просыпаюсь от чувства тошноты, поднимаюсь в сидячее положение, но внезапно подскакиваю, скидывая с себя теплое одеяло, и бегу в уборную. Я едва успеваю открыть дверь, прежде чем рвота вновь накатывает. Вчера, после завтрака, Лиса привезла меня домой, и я попросила, чтобы она оставила меня одну. Я ушла в свою комнату, включила любимый сериал, чтобы отвлечься от мыслей, но чувство голода, которое всё не давало мне покоя, заставило меня поздно ночью спуститься на кухню. Я обнаружила в холодильнике салат из морепродуктов, который приготовила одна из наших служанок. Не задумываясь, я съела его, забыв о том, что не всегда могу переносить такие продукты. Вспоминая это сейчас, мне становится ещё хуже.

Вырвав в последний раз, я тяжело сажусь около белоснежного унитаза, облокачиваясь на него, и закрываю глаза, ощущая, как тело теряет силы. Как мне хочется просто лечь и забыться, но мысль о том, что я не могу так просто бросить всё, не даёт мне покоя. Слышу шаги, приближающиеся к ванной.