Охрана, узнав нас, распахивает перед нами двери.

— Изабелла и Анжелика, проходите, пожалуйста, — улыбаются охранники, предоставляя нам путь.

Внутри клуба «ОлСтарс» царит элитная атмосфера, наполненная роскошью и изысканностью. Освещение, окрашенное в глубокий кроваво-красный оттенок, танцует на стенах, которые белоснежны с контрастными синими вставками, создавая драматический и захватывающий эффект. Каждый уголок клуба украшен дорогими картинами известных художников, их яркие и изысканные работы добавляют интеллектуальной глубины и художественного вкуса в интерьер. Бархатные диванчики, расставленные по всему залу, заполнены молодыми людьми, которые наслаждаются вечером, смеются, общаются и наслаждаются изысканными коктейлями.

На танцполе бурлит жизнь: женщины извиваются в ритме музыки, их движения сливаются с пульсацией диджейского сета. Яркие огни на сцене перекрываются с лёгкими дымовыми завесами, создавая завораживающую атмосферу. Звуки музыки завораживают, поднимая уровень энергии и желания танцевать.

Моё внимание сразу привлекает Джессика Картер, которая выделяется среди всех остальных. Она одета в обтягивающий комбинезон, который акцентирует её достоинства, подчёркивая её стройную фигуру и утончённую грацию.

Я чувствую, как нарастает желание провести вечер весело и вызывающе. Я решаюсь не упустить возможность погрузиться в вечерние развлечения и внести свою энергию и яркость в этот элитный мир.

— Посмотрите, кто к нам пожаловал, — подходит Джессика с группой своих подружек, бросая на нас презрительный взгляд. — Чем обязаны?

— Раз уж ты спрашиваешь, принеси мне соду, — я говорю, не обращая внимания на её недовольство. Затем обращаюсь к Энж, — Милая, что ты будешь?

— Сухой джин, — отвечает она, делая вид, что раздумывает. — Пока хватит. Если что, мы тебя позовём.

— Поскорее, — добавляю я, улыбаясь ей в ответ. — Мы с Анжеликой не любим ждать.

Лицо Джессики выражает досаду, но я знаю, что она не может ничего сделать. Она слишком зациклена на своей репутации.

— Мы с Энж займём места у твоих друзей, — говорю, и с подругой мы идём к компании Джессики.

Сажусь на диванчик, замечая парня, который явно был с этой. Я помню их совместные фото, где они выглядели близкими. Вижу, как он меня оценивающе смотрит. Это может быть шанс отвлечься и забыть о своих проблемах.

— Ты Изабелла Стефенс? — интересуется он, его голос приятен и уверенный.

— Да, а тебя как зовут? — спрашиваю, с удовольствием устраиваясь на диване.

— Михаил Говрилов. Приятно познакомиться, — он протягивает руку, помогая мне устроиться.

— Мне тоже приятно, — смотрю прямо в его серые глаза и слегка прикусываю нижнюю губу.

Его взгляд становится более заинтересованным.

Все идёт по плану. Я делаю вид, что смущена, и отворачиваюсь, чтобы посмотреть на Энж. Она уже вовлечена в разговор с другим парнем, и всё кажется в порядке.

— Может, переместимся в более уединённое место? — его голос тихо звучит возле моего уха.

Я поворачиваюсь к Михаилу, который уже внимательно разглядывает мою грудь, его руки невидимо приближаются к моим бедрам.

Я готова к следующему шагу, и ночь обещает быть интересной.

Изабелла.

Такая невинная, но в то же время такая чертовски плохая.

Миша притянул меня к себе с неописуемой силой, и моё тело мгновенно оказалось прижато к его груди. Его руки обвили меня, как плотный кокон, создавая ощущение полной неподвижности. Его губы встретились с моими, и поцелуй начался с такой интенсивностью, что я почти не успевала за его стремительными движениями. Миша касался моих губ, словно хотел слиться с ними, его поцелуи становились всё более требовательными и настойчивыми.

Я чувствовала, как его язык мягко, но настойчиво скользит по моим губам, исследуя каждую их линию. Его горячее дыхание смешивалось с моим, и он, казалось, сосал мою нижнюю губу с таким страстным упорством, что моё сердце начало биться в бешеном ритме. Его пальцы скользнули по моей спине, сжимая её в своих объятиях, а его другая рука пробежалась по моим плечам, заставляя меня дрожать от его прикосновений.

Тем не менее, к моему удивлению, я не почувствовала ни одного импульса волнения или радости. То же чувство, которое когда-то окутывало меня, когда я целовалась с Владом, теперь исчезло, словно туман, который рассеялся при первых лучах солнца. Я была поглощена собственными мыслями, наблюдая за происходящим, словно со стороны. В этом поцелуе не было ни магии, ни волнения. Я не находила в нём ничего особенного, и, несмотря на всю страсть и силу, вложенные в эти поцелуи, моё внутреннее состояние оставалось холодным и безразличным.

И вот, внезапно раздался голос Джессики, полон гнева и негодования:

— Ты придурок! Как ты мог?! — её голос разрывал воздух, а взгляд, как скальпель, срезал каждую нотку моего спокойствия. — Ты сука, Изабелла! Тебе было мало тех парней, которые бегают в колледже за тобой? Я. Ненавижу. Тебя!!!

Меня охватило глубокое, ледяное безразличие, словно холодные волны накрыли меня с головы до ног. Я скрестила ноги, при этом делая это с таким спокойствием и грацией, что казалось, будто каждое движение было тщательно продумано. Сидя на бархатном диванчике, я была полностью расслаблена, хотя внутри меня бушевала буря эмоций.

Мягкий бархат обнимал меня, создавая контраст с моим внутренним состоянием. Я позволила себе откинуться назад, как будто этот диван был моим собственным троном, и наблюдала за происходящим с высокомерным спокойствием. Мои руки, переложенные на колени, выглядели безмолвными, но каждое их движение было тщательно выверено, как если бы я репетировала это чувство дистанции.

Мой взгляд, прикованный к собеседнику, был равнодушен и хладнокровен, как если бы я рассматривала нечто совершенно несущественное. Я открыла рот и, медленно и осторожно, произнесла слова, которые, казалось, вылетели из моих уст с абсолютным контролем, не выдавая ни капли волнения. Мой голос был ровным и спокойным, но в нём проскользнула нотка твердости, как у судьи, который выносит приговор. Каждое слово, которое я произнесла, казалось тщательно рассчитанным и отточенным, как если бы я уже давно продумала эту беседу.

Внутри меня по-прежнему шевелилась буря эмоций, но внешне я оставалась в полном контроле, как марионетка, которую управляют невидимые нити. В этой тишине и спокойствии я продолжала сидеть, окружённая роскошью и комфортом, словно каждый мой вздох и каждое слово были тщательно отрепетированы для того, чтобы продемонстрировать моё абсолютное превосходство и внутреннюю непоколебимость.

— У тебя даже парень фальшивый, Джесс. Парень, подруги, родители, жизнь. У тебя всё фальшивое, дорогая.

Я встала и, без оглядки на возмущённое лицо Даши и на разрушенные отношения, направилась к Энж.

Миша, ошарашенный происходящим, только теперь начал оправдываться и обнимал Джессику.

Мне было всё равно на её чувства и на то, что я разрушила чужие отношения. Я просто показала девушке, каким "хорошим" парнем был её Миша.

Когда я повернула голову в сторону, я заметила, что моя лучшая подруга Энж общается с каким-то парнем, и её смех звучал громко, будто она искренне развлекалась.

Я подошла к их столику, и синеволосая Энж, заметив меня, радостно завизжала:

— Иззи! Это Дима — друг Тима!

Она сидела полулежа на бархатном диванчике, держа в руках пустой бокал. В её глазах был налёт веселья, а она указала головой на парня, который, к моему удивлению, начал осматривать меня с интересом.

— Дмитрий Кин, — равнодушно представился парень, который теперь смотрел на Энж, спящей на его плече. — Она пьяна, Изабелла. Отвезите её домой.

— Когда мы расстались, она не была настолько пьяной. Что случилось? — мой взгляд был пронизан строгостью, и я не оставила Дмитрию возможности нести чепуху.

Он пожал плечами, и я послала ему убийственный взгляд, который не оставлял сомнений в моей неприязни.