— Его человек выстрелил в меня, вероятно, после этого забрал мою сестру! — его взгляд был полон ярости и горечи. — Ты виноват, что этот ублюдок похитил Изу. Если с её головы упадёт хоть один волосок, ты об этом пожалеешь. После я убью тебя. Клянусь. Она не должна страдать из-за твоих ошибок.

Ян быстро перевел свой взгляд на меня, а после обратно на своего отца.

— Я помню день, когда ты дал своё согласие на договорный брак Иззи с Ильёй. Я видел, как угасал свет в её глазах, когда ты, наконец, сказал ей правду — она помолвлена с Ильёй с детства и должна выйти за него замуж, как только ей исполнится двадцать один. Тогда Иззи было всего семнадцать. Она никогда не хотела замуж.

Мелисса стояла, словно громом поражённая, её глаза расширились от услышанного. Я не знаю, какие у них отношения с Изой, но догадывался, что они не были лучшими подругами.

— Помнишь её реакцию? — продолжал Ян, его голос стал тише, но не менее твёрдым. — Когда я переехал в твой дом, Иззи ненавидела меня. Она считала, что я — потерявшийся щенок, недостойный носить фамилию Стефенс. И я тоже ненавидел её. Она казалась мне избалованной богатой сучкой.

Ян замолчал на мгновение, как будто вновь переживая все те чувства, которые когда-то испытывал к сестре.

— В Leman наши отношения изменились, — сказал он. — Её помолвка с Ильёй сблизила нас. В ту ночь я увидел, как она резала свои тонкие запястья. Лужи свежей крови быстро образовывались возле её тельца. До сих пор помню эту картину. Она могла умереть, а ты в это время уехал в бордель. Не понимаю, как Иззи может тебя любить после того, что ты с ней сделал.

Отец отвёл взгляд, но его лицо оставалось бесстрастным.

— Возможно, Влад Кадоган похитил её, — произнёс он спокойно. — Но я не считаю себя виноватым. Она должна была быть более предусмотрительной. Это будет моей дочери уроком.

Мелисса, стоявшая рядом со мной, побледнела, услышав эту правду об отчиме. Я приобнял её, чтобы она не упала в обморок. Ян, следивший за сценой, злорадно усмехнулся, продолжая говорить.

— Влад хочет убить тебя, отец, — ехидно сказал мой друг, его голос был полон яда. — Ты же похитил его мать. Напомнить, что было дальше? Ты насиловал и избивал эту женщину до смерти. Тебе было всё равно, что она была беременной. Ты хотел отомстить ей за то, что она выбрала Дмитрия Кадогана, а не тебя. Ты мучил эту несчастную женщину и морально, и физически.

Мира Петровна отошла от своего мужа, словно ей было противно рядом с ним стоять.

— Когда её спасли, Марианна стала сумасшедшей. Она чуть не убила своих троих сыновей, — говорил Ян, его голос стал тише, как будто сам не верил в ужас происходящего. — Она едва не зарезала своего новорождённого сына. Дмитрий озверел после похищения любимой жены, хотя и так был не в своём уме. Он отдал всех своих детей в приют, потому что они чуть не погибли от руки своей матери. Я не знаю, что случилось с Марианной потом, но догадываюсь. Во всём виноват ты, отец!

Слова Яна повисли в воздухе, как проклятие, от которого не было спасения. Всё, что он сказал, было правдой, жёсткой и неумолимой, как судьба, и ничто не могло изменить её.

Изабелла.

И, как ты можешь видеть, я не мертва.

С трудом распахиваю тяжелые веки и не понимаю, где я нахожусь. Я испытываю ощущение полной дезориентации и смятения. Глаза едва открываются, и окружающая обстановка кажется мне неразличимой, погруженной в густую, зияющую черноту, которая окутывает всё вокруг.

Но я чувствую, что мы куда-то движемся. Несмотря на моё беспомощное состояние, я осознаю, что нахожусь в движении. С трудом определяю, что это, вероятно, машина, в которой я проснулась, свернувшись калачиком. Мое пышное платье запуталось вокруг меня, добавляя к ощущению замешательства и беспокойства.

Наверное, уже наступила ночь. Внутри меня начинает просыпаться ощущение времени. Тьма вокруг и холодное, стеснённое пространство подсказывают, что, вероятно, уже наступила ночь.

Голова разламывается на несколько мелких частиц. Мои мысли разбиваются, и я испытываю болезненное головокружение. Пытаюсь собраться, вспомнить, что произошло, и мысленно прошу высшие силы вернуть мне хоть какие-то обрывки воспоминаний. И вот, обрывки прошлого начинают всплывать, принося с собой пугающую реальность.

Мое бракосочетание с Крисом, которое должно было стать самым счастливым днем, теперь вспоминается как нечто извращённое и страшное. После этого я слышу шум, грохот выстрелов и вижу Владa Кадоганa. Этот монстр, как я теперь понимаю, похитил меня и держит в заложниках.

Что со мной будет? Все мысли сосредоточены на тревожном будущем. Я боюсь за свою судьбу и не могу понять, что ожидает меня дальше. Чего хочет от меня Кадоган? Эти вопросы крутятся в моей голове, создавая ещё большее чувство беспомощности и страха.

Я замечаю, что на заднем сиденье рядом со мной сидит младший брат Влада, Марк. Он не смотрит на меня, его внимание сосредоточено на проверке зеркал заднего вида, словно он что-то ищет или пытается понять, что происходит.

За рулем сидит неизвестный мне мужчина, а рядом с ним, словно сам дьявол, расположился Влад. Его присутствие наводит на меня особый страх и ощущение угрозы.

Я чувствую, что мне, возможно, ввели ещё один транквилизатор. Или это последствия первой инъекции начинают давать о себе знать. Моё тело ощущает слабость и замедленность, что усложняет попытки быть настороже.

Я ничего не ела целый день, и от голода и страха короткий стон сорвался с моих полных губ. Это проявление слабости немедленно привлекло внимание окружающих.

Влад и Марк мгновенно обратили на меня свои взгляды. Черные глаза Влада, наполненные холодом и злобой, заставляют моё тело содрогнуться от страха. Я ощущаю, как страх проникает в каждую клетку моего тела.

Мне нужно закрыть глаза и попытаться снова заснуть. Я ненавижу, что становлюсь настолько уязвимой из-за Влада. Это чувство беспомощности и страх перед неизвестным сводят меня с ума.

Почему моё тело так реагирует на этот монстр? Я стараюсь не думать об этом, но страх и усталость всё же одолевают меня. Почувствовав сильную усталость, я прикрываю глаза и стараюсь быстро погрузиться в сон, чтобы хоть на миг забыться и убежать от кошмара.

Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я потеряла сознание, и как долго мы ехали, но теперь я просыпаюсь в самолете. Мне с большим трудом удается принять сидячее положение, и я сразу же замечаю, что моё сердце бьется учащённо, а по коже бегают мурашки от страха и холодного пота.

Атмосфера в самолете крайне напряженная. Влад и Марк сидят молча, не обращая на меня никакого внимания и не произнося ни слова. Их молчание и холодное отношение лишь усиливают моё чувство тревоги.

Я смотрю в иллюминатор и вижу, что мы приземляемся в Хьюстоне. Реальность происходящего проникает в моё сознание — их план удался, и они смогли сбежать.

Мои ладони покрываются потом от волнения, когда я осознаю, что мы начинаем снижение. Страх перед предстоящим неизвестным нарастает, и я чувствую, что оказалась в полной власти Влада. Эта мысль усугубляет моё состояние, погружая меня в чувство безысходности и подавленности.

Изабелла.

Только монстр может справиться с другим монстром.

Как только самолет приземлился, Марк помог мне выйти из него. Его действия были механическими, и в его глазах не было ни сострадания, ни участия. Влад же оставался спокойным и сосредоточенным, разговаривая по телефону, не обращая на меня никакого внимания. Его равнодушие добавляло мне беспокойства.

Мне срочно нужно было в уборную. Я провела целые сутки в свадебном платье, и оно стало мне неудобным и неприятным. Я чувствовала себя потной и липкой, что только усиливало дискомфорт и страх, который всё ещё пульсировал в моём теле.

— Лина знает, что ты похитил меня со своим старшим братом, Марк? — обратилась я к высокому брюнету, который вел меня к гелендвагену, больно держа за мой локоть.