Марк резко вскочил, его глаза наполнились гневом. Его пальцы сжались в кулаки, а дыхание стало прерывистым. Он посмотрел на меня с ненавистью и отчаянием, и я увидел, как его лицо побледнело.

— Влад, не смей трогать её. Если с ней что-то случится, я не буду щадить наше родство, — прорычал он сквозь зубы, его голос был полон угрозы и решимости. Он уже начал шагать туда-сюда, потрясённый и взволнованный.

Я небрежно усмехнулся, встал и, подойдя к нему, лёгкой рукой похлопал его по плечу, оставив её там на мгновение. Мой взгляд был насмешливым, но в нём также таилась искра раздражения.

— Успокойся, — сказал я, мой голос был холодным и неумолимым. — Любовь сделала тебя слабым, брат. Это только усложняет нашу задачу.

Марк вздрогнул от моего прикосновения, его плечи опустились, а взгляд потемнел от внутренней борьбы. Слова моего напутствия были последним ударом, который заставил его поневоле признать свою уязвимость.

Влад, ты сумасшедший манипулятор, — Марк в отчаянии пнул пустую бутылку, стоявшую у стены. Он не мог удержать разочарование, и его голос дрожал от беспомощности. Он расхаживал по комнате, словно пытаясь найти путь к спасению, но каждый шаг только усиливал его тревогу.

— Утихомирь свои эмоции, иначе подведёшь план. Я не терплю тех, кто меня подводит, — я откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. Мой взгляд был строгим, и я внимательно следил за каждым его движением. Мой тон был холодным, как лёд, не оставляя места для сомнений в серьёзности моих слов.

Марк тяжело вздохнул, его плечи опустились, и он остановился, глядя в пол. Его глаза, полные страха и решимости, встречались с моими. Он прикусил губу и выпрямился, как будто пытаясь вернуть себе контроль.

— Я верну свою решимость, Влад, — кивнул Марк, его голос был более решительным, чем прежде, но все ещё дрожал от внутреннего напряжения. Он обтер ладони о брюки, и я заметил, как его пальцы дрожат.

— Хорошо, — я не проявил ни малейшего признака облегчения, просто кивнул в ответ. Мой взгляд оставался холодным и неумолимым.

Марк посмотрел на часы, и его лицо исказилось от беспокойства. Он потянулся за пиджаком, который висел на спинке стула, и быстро натянул его, стараясь сохранить хладнокровие. Его движения были резкими и неуверенными, отражая его внутреннее смятение.

— Сколько сейчас времени? Мне нужно забрать Матвея, — пробормотал он, проверяя время на своих часах и вставая с кресла. Он стремительно направился к выходу, не оглядываясь назад. Его шаги были быстрыми, почти нервозными.

— Времени ещё достаточно, — отозвался я, глядя, как он выходит из комнаты. Я наблюдал за его спиной, его движениями и натянутыми плечами, пока дверь не закрылась за ним с лёгким щелчком.

Остался один, я подошёл к столу, на котором лежал разложенный план. Мой взгляд был сосредоточен, а пальцы скользили по документам, пересматривая последние детали. Завтра начнётся слежка за Изабеллой. Я собирался следить за каждым её шагом, и, по моим расчетам, она не сможет укрыться от наблюдения.

— Владислав Дмитриевич, можно войти? — прозвучал мягкий голос помощницы, прерывая тишину в кабинете.

— Да, входите, — ответил я, поворачивая голову от документов.

В дверь вошла молодая брюнетка в строгой юбке и белой блузке. Она двигалась уверенно, но я заметил, как её взгляд немного колебался, когда она пересекала кабинет.

— Принесла документы на подпись, — сказала она, протягивая папку и наклоняясь, чтобы передать её мне. Её голос был тихим, но я уловил нотки нервозности в её тоне.

Я посмотрел на неё, внимательно отмечая её внешний вид. Сухой и бесстрастный, мой тон был строгим.

— Мелания, не забывайте о дресс-коде. Он не просто рекомендация, а обязательное условие, — сказал я, позволяя словам звучать с лёгким оттенком предупреждения. Моё выражение лица оставалось непроницаемым, пока я наблюдал за её реакцией.

— Извините, больше не повторится, — ответила она, её голос звучал смущённо. Она опустила взгляд на пол, и я заметил, как её плечи немного дрожат.

Я медленно обошёл её, оставив на столе папку, и встал за её спиной. В воздухе повисло напряжение.

— Сядь на мой стол и раздвинь ноги, — приказал я, шепча в ухо.

Девушка кивнула и выполнила приказ.

— Расстегни ремень на моих брюках, — продолжил я, — Ты готова стонать громко?

— Да, босс, — ответила она, облизывая свои пухлые губы.

Я вёл её до пика удовольствия, затем резко вышел из неё.

— Вы уволены, — бросил я, застёгивая брюки, и сел на свое кресло.

— Почему? Вам не понравилось? — она встала со стола со слезами на глазах, обняв мои ноги.

— Я не смешиваю работу с личной жизнью. У вас есть два дня на поиски замены и две недели отработки. Где выход, вы знаете.

— Владислав Дмитриевич, я вас люблю, — девушка плакала.

— Пошла вон, — приказал я, оставшись один с мыслями о завтрашнем дне.

Изабелла.

Ангельское личико.

Дьявольские мысли.

Выскакиваем из скоростного лифта на нашу собственную подземную парковку, где выстроены мои автомобили. Паркованный в идеальном порядке, каждый автомобиль стоит на своём месте, их блестящие кузова сверкают под мягким светом ламп. Я направляюсь к новенькой чёрной «Ламборгини», её гладкая поверхность отражает мерцающие огоньки с потолка. Мои пальцы скользят по хромированным деталям, и я сажусь за руль, ощущая комфорт кожаного сиденья, которое идеально обвивает моё тело.

Завожу мотор, и его рев разрывает тишину парковки, заполняя пространство мощным и глубоким звуком. Вибрация, исходящая от двигателя, пробегает по всему салону, заставляя моё лицо расплываться в довольной улыбке. Я чувствую, как каждое биение сердца синхронизируется с мощью машины.

Энж, сидящая на пассажирском сидении, крепко держится за ремень безопасности, её руки сжаты в кулаки. Я замечаю, как её взгляд скользит по моему лицу, и она нервно шепчет:

— Может, я попробую порулить сегодня?

— Нет, — твёрдо отвечаю я, мой голос звучит решительно и уверенно.

Я давлю на газ, и «Ламборгини» с ревом вырывается вперёд, разгоняясь до ста двадцати километров в час. Мотор ревёт, создавая звуковую волну, которая словно подхватывает нас в вихрь скорости. Мгновенно дорога под нашими колесами начинает стремительно мелькать, и я чувствую, как мощь машины проникает в каждую клетку моего тела. Ветер пронизывает открытые окна, развевая волосы, которые спутаны в потоках воздуха. Адреналин бурлит в моей крови, вызывая дрожь от волнения и уверенности. Я легко обгоняю другие машины, их световые пятна мимолетно проносятся мимо. Ощущение скорости захватывает, и я наслаждаюсь этим стремительным, почти неуловимым моментом.

Когда мы доезжаем до клуба, резкий запах горящих шин и остатки вибраций от мощного ускорения ещё ощущаются. Я плавно притормаживаю, машина скользит к парковке, и её двигатели издают глухой, успокаивающий звук, когда я выключаю мотор. Внутри царит возбуждение от того, что ночь только начинается. Тишина после ревущего мотора кажется странной, но приятной, наполняющей атмосферу ожиданием.

Энж, сидящая на пассажирском сидении, резко поправляет свои взлохмаченные голубые волосы, которые стали ещё более растрёпанными от ветра. Она смотрит на меня с лёгким недовольством, её голос звучит с нотками упрёка:

— Ты сумасшедшая, Иззи.

Я усмехаюсь, чувствуя, как игривое настроение охватывает меня. Встав из автомобиля, я захватываю воздух в лёгкие и шагом иду к парковщику. Он уже ждал, стоя рядом с моим автомобилем, с профессиональной улыбкой на лице. Я передаю ему ключи, и наши взгляды перекрываются на миг, пока он берёт их.

— Спасибо за комплимент, — усмехаюсь я, выходя из автомобиля. Передаю ключи парковщику, который уже ждал.

Мы с Энж идём к клубу, взявшись за руки. На входе нас встречает длинная очередь. Мы не задерживаемся и идём прямо к переду, игнорируя недовольные взгляды.