— Ты в порядке? — Келли вздохнула, посмотрев на меня, и я увидел, насколько неуверенно она чувствовала себя в моем присутствии.

— Я… — я действительно не знал, что ей ответить. Я не мог полностью осознать, что со мной произошло, но, глядя в ее глаза, я был уверен в одном. — Я это все еще я, — выдохнул я. — Несмотря на то, что я такой… — Я указал на свое недавно улучшенное телосложение, пытаясь подобрать подходящее слово для этого. — И я все еще люблю тебя с яростью тысячи солнц.

Улыбка тронула ее полные губы, и мне до боли захотелось поцеловать ее, но я заколебался, когда ее аромат снова окутал меня.

Мое новое тело было диким, наполненным плотским желанием к ней, которому я жаждал подчиниться, но я не мог отрицать голод, который испытывал, слушая биение ее сердца. Прямо под совершенством ее плоти протекала река ее жизненной силы, которая взывала ко мне, как сирена в волнах.

— Мы можем все исправить, Магнар, — медленно произнесла Келли. — Мы можем снять проклятие.

Я замер, обдумывая ее слова, и понял, что она имела в виду. — Ты хочешь, чтобы я остался таким?

— Хотя бы ненадолго, — взмолилась она, и я заметил слезы, которые она с трудом сдерживала. — Мы так, так близки к тому, чтобы покончить с ним.

Я хотел согласиться, сделать хоть что-нибудь, чтобы остановить боль, которая, как я видел, нарастала в ней. Но я колебался. Как я мог просто стать тем, за уничтожение чего боролся всю свою жизнь? Как я мог отказаться от всего, что делало меня тем человеком, которым я был?

Я протянул руку, чтобы провести пальцами по ее лицу, и она закрыла глаза, откликаясь на мое прикосновение.

Жар ее кожи вызвал во мне желание, и я уступил зверю, который бушевал в моей груди, когда схватил ее за подбородок и притянул ближе.

Она ахнула, когда мой рот накрыл ее, и я издал удовлетворенное рычание, когда она подчинилась моим требованиям, приоткрыв губы, и я просунул язык ей в рот.

Ее кожа была мягкой, как шелк, под моими пальцами, а ее губы прижались к моим, еще больше разжигая мое желание. Я хотел от нее большего, всю ее, каждый дюйм ее плоти и каждую каплю ее крови.

Нет, не это. Я подавил свое желание ее крови, сосредоточившись на неописуемом ощущении ее тела, прижатого к моему. Если я смогу сосредоточиться на этом, тогда жжение в моем горле пройдет. Я знал, что смогу отогнать его, если просто отвлекусь от него достаточно, а прикосновений Келли было более чем достаточно, чтобы отвлечь меня.

Я поднял ее на руки, обнаружив, что она невероятно легкая благодаря моему дару истребителя и способностям вампира вместе взятым, словно она весила не больше перышка, лежащего в моей ладони.

Я бросился через поляну, прижимая ее к огромному дубу, который содрогнулся от силы нашего столкновения.

Келли зашипела от боли, когда я случайно слишком сильно прижал ее к стволу. Но она не прекратила целовать меня, ее руки запутались в моих волосах, и она вцепилась в меня, притягивая ближе, как будто она нуждалась в этом так же сильно, как и я.

Я зарычал глубоко в глубине своего горла, когда отпустил ее губы и провел ртом по ее подбородку. Я схватил ее рукой за подбородок и повернул ее голову так, чтобы завладеть ее горлом.

Мои губы скользили по ее коже, и стук ее сердца подстегивал меня. Ее кожа была такой мягкой и податливой, требующей большего моего внимания. Ее запах сводил меня с ума, и я был уверен, что она чувствовала толщину моего члена, прижатого к ней.

Я снова поцеловал ее в шею, и в моем горле начала нарастать боль, когда я почувствовал, как под моими губами бьется ее пульс.

Мои зубы коснулись ее кожи, и моя хватка усилилась, когда я застонал от желания, удерживая ее на месте, поскольку я жаждал большего.

Мои клыки покалывало, когда я коснулся ими ее шеи, и она замерла в моих объятиях, больше не притягивая меня ближе.

— Все в порядке, — выдохнула она, и ее руки выпустили мои волосы, и вместо этого она нежно погладила меня, проведя кончиками пальцев по моим плечам. — Ты можешь укусить меня, если тебе нужно.

Паника охватила меня, когда я внезапно осознал, что делаю, и я отпустил ее, с отвращением отстранившись.

Она упала на землю, когда я молниеносным движением попятился, и я выставил руку между нами, когда она поднялась на ноги, снова двигаясь ко мне.

— Прости, — выдохнул я, и меня захлестнуло отвращение к тому, что я чуть не сделал с ней.

— Я понимаю, — сказала она, и в ее глазах блеснула жалость. — И все в порядке, я клянусь. Тебе нужна кровь, и я дам тебе все, что угодно…

— Только не это, — взмолился я.

Она кивнула, соглашаясь с тем, что я говорил об этом, и ее глаза переместились на поляну. Она быстро пересекла ее, наклонившись, чтобы поднять бутылку с земли, куда она ее уронила. Я знал, что находится внутри этого сосуда, и снова покачал головой в знак решительного отказа.

— Я думаю, тебе следует подумать…

— Нет, — прохрипел я, хотя мое тело слегка придвинулось к ней вопреки моим словам. — Пожалуйста, не навязывай мне это. Я не могу этого сделать, я просто… не могу.

— Хорошо, — выдохнула она, опуская бутылку, поскольку приняла то, что я сказал. — Тебе не нужно делать ничего, чего ты не хочешь. Но я обещаю тебе, что для меня ничего не изменится, если ты это сделаешь. Ты все еще тот мужчина, которого я люблю, Магнар. Что бы ты ни сделал, это никогда не изменится.

Я медленно подошел к ней, сосредоточившись на поддержании нормального темпа вместо того, чтобы снова бросаться вперед.

— Как ты можешь любить меня такого? — Тихо спросил я. — Меня уже нет в живых.

— А я думаю, что есть, — ответила она, снова сокращая расстояние между нами. Я приподнял бровь, не в силах поверить, что она не боится меня после того, что я чуть не сделал с ней.

— Мое сердце не бьется, — глухо ответил я.

— Но оно все еще принадлежит мне, не так ли?

Я медленно кивнул. Несмотря на все сомнения, которые переполняли меня, это было единственное, в чем я был уверен. Моя любовь к ней ни на йоту не уменьшилась. И если бы мое сердце все еще могло биться, то оно билось бы ради нее.

— Так что думай об этом так. — Келли придвинулась достаточно близко, чтобы прикоснуться ко мне, и положила обжигающе горячую руку мне на грудь над моим неподвижным сердцем. — В ту секунду, когда ты умер, ты любил меня, и когда проклятие будет снято, ты будешь любить меня по-прежнему. Это всего лишь мимолетный миг между ударами сердца, пауза между вдохами. И пока мы в нем, наша любовь пылает так же ярко, как и будет гореть, когда он пройдет.

— Как я могу жить как один из них? — Пробормотал я, хотя и не был уверен, что смогу умереть и оставить ее.

— Ты дал мне обещание: ты сказал, что будешь моим. Всегда. Ты все еще хочешь этого? — спросила она соблазнительным голосом, и образ моей жизни с ней завис на краю моего воображения.

— Больше всего на свете, — признался я срывающимся голосом.

— Тогда сдержи свое обещание, — умоляла она. — Давай разрушим это проклятие и убьем Валентину. И когда твое сердце снова начнет биться и твоя связь с ней будет разорвана, ты сможешь предстать перед богами и объявить меня своей. Не потому, что они так решили, а потому, этого захотели мы. Не позволяй Идун отнять это у нас. Не дай богам разрушить то, за что мы так упорно боролись.

Я издал звук, который был чем-то средним между стоном и причитаниями. Как я мог отрицать то, о чем она меня просила? Как я мог нарушить свое слово и оставить ее одну сталкиваться с этой жизнью? Но как я мог еще хоть минуту оставаться таким монстром?

Келли приподнялась на цыпочки и прижалась своими губами к моим. Мои клыки закололо, когда запах ее крови на мгновение захлестнул меня, но я отбросил его в сторону, сосредоточившись на существе в моих руках. Трудно было поверить, что боги не принимали участия в ее создании. Она настолько подходила мне, что я с легкостью мог предположить, что она была создана специально для меня.

Я был рабом ее желаний, причем добровольно.