С первым же движением я направил свой меч к горлу противника, но он уклонился, и наши орудия со звоном столкнулись. Искры летели в разные стороны, освещая лица кратковременным светом.

Я атаковал снова и снова, каждый раз с новой силой, но Воитель отвечал мне ударами своей тяжёлой булавы. Мы танцевали смертельный танец, где каждый шаг мог стать последним. Его дробящее оружие с лёгкостью раздробит мои кости даже под доспехами. Любой его удар мог оказаться критическим или даже смертельным.

Внезапно, я почувствовал, как моя Связующая цепь среагировала на моё желание сократить дистанцию. Она вырвалась из моего тела и, словно змея, обвила Воителя, притягивая его ближе ко мне. Теперь враг оказался в моей власти. Ужас в его глазах вырывался наружу. Он явно не ожидал такого исхода. Когда мой меч пронзал его броню, кровь брызгала во все стороны, окрашивая мои кости в красный цвет.

— Твою мать! Игры кончились! Все, нападайте на босса, а я воскрешу нашего танка! — Жрец принял командование на себя.

Мне надо укрыться за спинами Лучников, чтобы Маг и Бард меня не достали своей магией.

Лучники заняли позиции перед Жрецом, чтобы защитить своего целителя, их тетева была натянута и стрелы готовы к выстрелу. Я чувствовал, как их взгляды следят за каждым моим движением, искали слабое место в моей броне. Но я не испытывал страха. Я был готов к битве. Чтобы прервать заклинание воскрешения, я наложил на Жреца Оцепенение, тем самым открыв себе путь к наступлению. Пока Жрец разоружен, то я могу заняться Лучниками.

Первая стрела пролетела мимо, вторая отскочила от моего плеча, не причинив вреда. Я продолжал двигаться вперёд, несмотря на дождь стрел, обрушивающийся на меня. Лучники не использовали навыки, предпочитая обычные атаки. Наверное, это бы принесло успех против обычного человека. Но против Скелета… Даже те стрелы, которые проникали через слабые места в моих некудышных доспехах и умудрялись пройти через мой пассивный защищающий навык, просто напросто пролетели через кости.

Я поднял свой меч, и казалось, что тьма сгустилась вокруг лезвия. С каждым шагом я приближался к стрелкам, их руки дрожали, но они не переставали стрелять. Один из Лучников смело вышел вперёд, пытаясь остановить меня, выставив элегантный кинжал перед собой. Я увидел в его глазах решимость, но она была напрасной. Мой меч встретился с его стрелой, рассекая её надвое. Не найдя более препятствий, лезвие моего меча вонзилось глубоко в череп Лучника, пробив его до нижней челюсти. На моём клинке остался безвольно болтаться труп поверженного врага.

Я продолжал наступление, и один за другим стрелы оставшегося в живых Лучника падали на холодный каменный пол Некровиля, отскакивая от моей брони. Враг хотел защититься, закрывшись от меня руками, но тощие беззащитные руки Лучника оказались скромной преградой для моего не самого лучшего, но тяжёлого меча. Перерубив оба предплечья, лезвие вонзилось прямо в горло. Крик врага сменился всхлипыванием и бульканием кровью. Последние единицы здоровья Лучника испарились прямо у меня на глазах.

Но тогда, когда я думал, что победа уже близка, Жрец вступил в бой, избавившись от Оцепенения. Его руки светились, и вокруг него витали потоки света. Он начал произносить свои заклинания, и свет его магии сталкивался с моей тьмой. Мы были как две противоположные силы, столкнувшиеся в битве.

Жрец призвал священный огонь, который озарил небо над Некровилем. Я почувствовал жар, сильнейший жар. Магия света наносила колоссальный урон по Нежити. Только одним атакующим заклинанием Жрец отнял мне не меньше тридцати процентов здоровья. Этот священный огонь вполне мог меня уничтожить.

Я атаковал Жреца, но он был готов. Его магический щит отразил мой удар, и я отступил, чтобы собраться с силами. Жрец продолжал свои заклинания, и я видел, как его сила растёт, а моё здоровье падает с каждой секундой. Он был могущественным противником лично для меня. К тому же, Маг и Бард никуда не делись. Они старались атаковать меня так, чтобы не задеть товарища, но их магия была не способна нанести урон одиночной цели.

Я снова атаковал, и на этот раз мой меч пробил его защиту. Багровые пятна выступили на его белоснежных одеяниях. Жрец отступил, но его глаза все ещё горели решимостью. После каждого ранения он успешно залечивал собственные раны, хоть и не до конца. Мне следовало поразить его одним мощным ударом. Я чувствовал, как моя сила растёт с каждым ударом, и я знал, что победа будет моей, но Жрец не сдавался. Он призвал ещё один священный огонь, и я ощутил, как он обжигает мои кости. Невероятная боль охватила всё моё тело, от чего я прогремел диким животным рыком. Мне пришлось отступить, но только чтобы набраться сил для последней атаки.

Я сделал решительный рывок вперёд и применил Связующую цепь, а мой меч встретился с магией Жреца. Был слышен громкий треск, и Жрец попятился назад, его щит из магии света оказался разрушен. Я продолжал атаковать, и каждый мой удар был сильнее предыдущего. Жрец пытался защититься, но я разглядел усталость и страх в его глазах.

Почти обессилив, я вонзил мой меч в его сердце. Жрец вздохнул и упал на колени, его глаза были полны удивления и боли. Враг свалился плашмя, утрачивая остатки здоровья. Я оставил его умирать в луже собственной крови, перешагнув через поверженного противника.

Я вышел из этой битвы победителем, но у меня остался вшивый клочок здоровья. Не больше тридцати процентов. К тому же… Меня охватила сильная усталость. Я даже представить не мог, что Нежить способна устать, но, видимо, в ВпИ встроены какие-то системные ограничения, влияющие на баланс.

Маг, облачённый в мантию, искрящуюся от заклятий, готовился к бою, а Бард, с его лютней, уже начинал напевать песнь, которая могла ослабить даже самые стойкие души.Мой первый удар оказался вялым и недостаточно быстрым из-за накопившейся усталости. Маг с лёгкостью от него увернулся, чуть отшатнувшись в сторону. В ответ, он выпустил из рук огненный шар, от которого я едва успел увернуться. Жар пламени обжигал мои кости, когда полыхающая сфера пронеслась мимо.

Бард начал свою песнь, и каждое слово, каждая нота, казалось, отнимала у меня силы. Я чувствовал, как моя броня становится тяжелее, а удары мечом — медленнее. Но я не мог сдаться. Я продолжал атаковать, хотя каждый мой шаг становился всё более утомительным.

Маг использовал этот момент, чтобы усилить свои атаки. Огненные шары размером меньше, чем первый сыпались на меня один за одним. Я отражал их своим мечом, но чувствовал, как силы покидают меня. Каждое отражение заклинание отнимало частицу здоровья.

Бард же не прекращал свою песнь, и я понял, что это не только битва силы, но и битва духа. Его музыка проникала в мою сущность, ослабляя мою волю к победе, заставляя склониться перед своими врагами и пасть в бою. Я решил собрать остатки своих сил, чтобы броситься в последнюю атаку и выйти победителем. Связующая цепь и Оцепенение ещё не перезарядились, не могу их использовать.

Я сделал решительный рывок вперёд, пытаясь прервать песнь Барда, но Маг создал защитный барьер, который оттолкнул меня обратно. Я упал на землю, и на мгновение мир померк перед моими глазами. В этот момент я почувствовал, как моя Связующая цепь хочет отреагировать на моё желание сблизиться с врагом. Она вырвалась из моего тела и обвила Мага, нарушая его концентрацию и заставляя его барьеры ослабнуть.

Я поднялся на ноги, используя последние остатки силы, и бросился на Мага. Мой меч встретил его посох. Вложив почти что все силы в этот удар, я услышал хруст. Посох треснул, и Маг отступил. Но чёртов Бард всё никак не унимался. Его песнь становилась всё громче и мощнее, и я чувствовал, как мои силы покидают меня. Я знал, что не выдержу ещё одной атаки. Как же хотелось заткнуть этого урода с лютней, но Оцепенение я всё ещё не мог использовать. От бессилия я рухнул на землю. Организм перестал сопротивляться ослабевающей мелодии Барда. Я не заметил, как сам выпустил меч с рук, и он со звоном вывалился на пол, обрекая меня на поражение. Врагам осталось добить меня слабым заклинанием или даже в рукопашную, чтобы лишить меня оставшихся десяти процентов здоровья. Кажется, что на этом всё закончится.